Чернила на этих заявлениях давным-давно выцвели. Развитие мнений о «Песни льда и огня» как цельной серии приняло оборот, которого никто не мог предсказать в 1996 году. Романы прочно обосновались в верхних строках списков бестселлеров. Легли в основу культового сериала «Эйч-би-оу». Имя автора попало в список кандидатов на место самых влиятельных людей планеты по версии «Тайм мэгезин», наряду с основателем Facebook Марком Цукербергом и президентом США Бараком Обамой.
К тому времени как в 2011 году вышел «Танец с драконами», даже «Пост» сменила пластинку и теперь сравнивала ожидание новой книги Мартина с тем ажиотажем, что предварял выход новых томов о приключениях удивительного гибридного культурного феномена, Гарри Поттера. По словам «Пост», последняя часть «Песни льда и огня» является книгой «редкой – потенциально бесконечной – притягательности». Цифры продаж определенно поддерживают это утверждение. Давно забыто скромное первое издание «Игры престолов» – несколько сотен тысяч экземпляров «Танца с драконами» было продано за одну неделю. Спрос оказался настолько высоким, что шестой тираж пришлось заказать задолго до официальной даты выхода книги. «Грин-Бей газетт» сообщала, что для нужд новых читателей только за первые полгода выпустили целых четыре миллиона экземпляров предыдущих книг цикла. Адаптация «Эйч-би-оу», появившаяся за несколько месяцев до выхода «Танца с драконами», сильно подогрела энтузиазм – однако не настолько, чтобы объяснить экспоненциальный рост аудитории «Песни льда и огня».
«Песнь льда и огня» – не развлекательное чтиво. Чтобы справиться с футовой стопкой многообещающих романов, требуется сосредоточенность, и не будь они столь замечательными, случайные читатели быстро обратили бы свой взор на менее устрашающие творения. Всеми возможными способами, от количества страниц до длины приложений, Мартин говорит нам: работа предстоит тяжелая. Или, по крайней мере, она будет таковой выглядеть. Одной из наиболее примечательных особенностей саги является то, что короткие главы, посвященные различным персонажам, делают чтение книг неожиданно легким и захватывающим.
Игра запутанных ожиданий – вот главная причина успеха «Песни льда и огня».
Уточню, что слово «игра» в данном случае вовсе не подразумевает легковесности. Хотя историям Мартина не чужда темная ирония, он воспринимает их всерьез – точно так же, как собственные игры. В конце концов, он с готовностью признает себя мегаувлеченным любителем своих хобби. Эта любовь привела к созданию нескольких изящных ролевых, настольных и карточных игр по мотивам «Песни льда и огня», заслуживших широкую популярность. Слово «игра» присутствует в названии первой книги цикла и примечательным образом проявляется в самих романах, начиная с тематических игр – то, что персонажи воспринимают как игры или, чаще, принимают за простое развлечение, на самом деле является разновидностью запутанной игры ожиданий – и кончая глубинной структурой повествования, где сфокусированные главы играют роль перемещений отдельных фигур в миниатюрной битве.
Что касается повествовательной стратегии, Мартин использует исторические и литературные аллюзии и резонансы, а также обманчиво доступно применяет правила жанра, чтобы сформировать ожидания читателя. Но не стоит принимать их за чистую монету – иначе вас ждет шок, особенно если ваше знакомство с фэнтези ограничивается известными романами-утешителями Дж. Р.Р. Толкина и К.С. Льюиса, в которых законный король неизменно оказывается на троне, поскольку в мире главенствуют рациональность и мораль. Мартин не забывает и о более загадочных писателях фантастики, а также об «ужасах» и исторических романах, что позволяет ему менять правила жанра, свергая те самые законы, которые он вроде бы изначально поддерживал. Даже «Эйч-би-оу» не устояла перед участием в активном создании фальшивых ожиданий и сделала обреченного Эддарда Старка в исполнении Шона Бина лицом первого сезона «Игры престолов». Таким образом кинокомпания хитро подмигнула зрителям, знакомым с судьбой Неда – зима воистину близко, – и расставила эффектную западню для тех, кто впервые услышал о Вестеросе.
Подобная повествовательная стратегия также позволяет создавать тексты, допускающие множественные интерпретации и прекрасно подходящие для дискуссий, какие мы ведем в данном сборнике. На этих страницах мы, помимо прочего, исследуем перспективы столкновений между персонажами, загадки их прошлого и будущего и запутанные нравственные законы Вестероса и его соседей. Неудивительно, что авторы часто не соглашаются друг с другом, особенно в вопросах природы – или самого существования – моральной основы эпоса. В конце концов, речь идет о мире, в котором непредсказуемы даже времена года. Однако всех авторов сборника объединяет любовь и уважение к «Песни льда и огня». Они высказывают свои мнения и предлагают критические взгляды, подразумевающие новые перспективы и преимущества, которые, как мы надеемся, помогут вам увидеть романы в новом – интересном – свете.
Разумеется, писать о любом незаконченном цикле непросто, а «Песнь льда и огня» – особенно трудный объект для исследования, и не только критического. В конце концов, изначально цикл был трилогией. В таком виде его впервые продал агент Мартина. Некоторое время речь шла о пяти книгах, теперь – уже о семи. По крайней мере, на сегодняшний день. История на тысячи листов превысила первые замыслы Мартина, а дата выхода каждого нового романа столь же непредсказуема, как и количество страниц в нем. Роды выдались непростыми, но сам этот факт должен воодушевить читателей, ведь он означает, что повествование идет должным образом – так, как задумал его создатель. Хаос – свидетельство творческой свободы, символ того, насколько живым и органичным стал этот цикл.
«Мертвая история пишется чернилами, – отмечает Родрик Харло по прозвищу Чтец в «Пире стервятников». – Живая же – кровью».
Лорд Десяти Башен может предпочитать мертвую историю, но я предпочитаю живую. То же самое касается и моей фантастики. И похоже, миллионы читателей «Песни льда и огня» по всему миру – как знатоки спекулятивной фантастики, так и намного более обширная группа простых любителей блистательных, захватывающих историй – придерживаются того же мнения. Намеренно противоречивая природа Вестероса и его обитателей, напряжение между хаотичным творческим процессом и выверенной, искусной прозой Джорджа Мартина могут казаться запутанными, могут смущать критиков и читателей – но именно из них рождается великая литература.
Линда Энтонссон и Элио М. Гарсия-младший
Дворец любви, дворец печали
Романтизм в «Песни льда и огня»
Все вещи со временем меняются. За последние пятнадцать лет в жанре современного фэнтези неоднократно возникали новые тенденции – и одна из них, начало которой положил растущий успех «Игры престолов» Джорджа Мартина, оказалась устойчивой. Точно так же, как Мартин повторил путь Дж. Р.Р. Толкина, Стивена Р. Дональдсона и более поздних фантастов, таких как Роберт Джордан и Тэд Уильямс, другие писатели начали прибегать к приемам, которые читатели ассоциируют с его циклом романов. Слова «реалистичный», «смелый», «жестокий» приходят на ум многим из тех, кто обсуждает «Песнь льда и огня», и подобные аспекты действительно привлекают внимание. Однако мощь романов заключается не только в литературном реализме. На самом деле реализм контрастирует с другим основополагающим аспектом истории Мартина – романтизмом.
Для кого-то романтизм ассоциируется с сентиментальными фильмами и дамскими романами. Говоря о работах Мартина, мы имеем в виду особый вид романтизма – с акцентом на эмоциональность и качества личности, взгляд, нацеленный в прошлое, веру в неукротимость человеческого духа. Все это было характерно для романтизма девятнадцатого века, литературного направления, с которым Мартин ассоциировал себя в прошлом. Романтизм заметен в его рассказах, отмеченных многочисленными наградами, а также в романе «Умирающий свет» и – особенно – в «Грезах Февра», истории о вампирах, события которой разворачиваются до Гражданской войны в США. В ней Мартин открыто ссылается на поэтов-романтиков лорда Байрона и Перси Биши Шелли. Хотя сам Мартин утверждает, что считает свои ранние работы более романтичными, влияние романтизма отчетливо прослеживается в «Песни льда и огня», что оказало заметное влияние на ход повествования.
Самое откровенное проявление романтизма – размышления о прошлом, которым предаются многие персонажи цикла. Кажется, человеческой натуре свойственно идеализировать прошлое, думая, что раньше все было «лучше», чем сейчас. Подобным образом персонажи Мартина видят прошлое Вестероса, приводят свидетельства того, что ранее процветавшее королевство пришло в упадок. Так, нелегкие испытания выпали на долю Ночного Дозора. Число братьев сократилось, а их цели не волнуют большинство великих лордов и королей, в то время как в прошлом, по словам Йорена в «Битве королей», «человека в черном привечали от Дорна до Винтерфелла, и даже высокие лорды считали за честь принимать его под своей крышей».
