А 15 апреля 2011 года, как сообщило информационное агентство «РИА‑Новости», на очередном заседании Попечительского совета было, в частности, заявлено, что у РГО, возможно вскоре, появятся собственные корабли и подводные аппараты: премьер‑министр Владимир Путин поддержал идею разработать и построить российское морское исследовательское судно.
Напомним также, что годом ранее – 15 апреля 2010 года, – в ходе первого официального визита в Аргентину Президент РФ Дмитрий Медведев и Президент этой южноамериканской республики Кристина Фернандес де Киршнер подписали 12 соглашений о сотрудничестве в разных областях деятельности.
По этому поводу, в частности, в сюжете «Первого канала» было сказано следующее: «Россия предлагает свои технологии не только в энергетике, но и в восстановлении железных дорог – в Аргентине они наполовину разрушены, в освоении космоса – в Аргентине установят наземное оборудование для спутниковой системы «ГЛОНАСС», в строительстве новых атомных станций, а также в исследовании Антарктиды – здесь нужны российские ледоколы и вертолёты».
После чего, 21 октября 2010 года, на заседании Правительства РФ под председательством его главы – Владимира Путина – была обсуждена «Стратегия развития деятельности России в Антарктике».
Детали этой стратегии и обстоятельства, предшествовавшие её разработке, в СМИ широко не освещались.
Грядёт ли схватка за Антарктиду?
В августе 2009 года интернет‑издание «Сегодня. Ру» сообщило следующее: «Антарктида – последний ресурсный резерв человечества, скрывающий в своих недрах несметные минеральные сокровища. Согласно оценкам учёных, недра Антарктиды содержат значительное количество каменного угля, медной руды, молибдена, слюды, графита, никеля, свинца, цинка и прочего сырья. Геологическая служба США утверждает, что в недрах Антарктиды хранятся огромные запасы нефти – 6,5 млрд тонн, а также природного газа – более 4 трлн кубометров. Кроме того, в Антарктиде сосредоточено до 90 % пресной воды, а у берегов наблюдается неимоверное изобилие промысловых сортов рыбы. Сейчас можно смело утверждать, что мир находится на пороге очередного конфликта за право владеть Антарктидой и её недрами».
Стоит ли хотя бы только по этой причине удивляться тому, что, несмотря на немалую удалённость от антарктического побережья многих развитых стран, практически все из них предъявляют претензии как минимум на часть территории шестого континента?
Австралия претендует на треть территории Антарктиды, и этого она последовательно добивается с 1933 года. Кроме Австралии о территориальных претензиях уже заявили: Новая Зеландия, Великобритания, Франция, Норвегия, Чили и Аргентина.
Последняя, как известно, уже участвовала в войне за приполярную зону Антарктиды, схлестнувшись с англичанами в 1982 году в войне за Фолклендские острова. Формально этот конфликт тогда объяснялся наличием в шельфе Фолклендских островов больших запасов углеводородов. Но, учитывая большую отдалённость островного архипелага от перерабатывающих предприятий и крупных потребителей нефти и газа, было понятно, что боевые действия развернулись именно из‑за близости Фолклендских островов к антарктическим берегам.
Любопытно, что в ряду стран, формально не имеющих в Антарктике никаких территориальных притязаний, Япония занимает весьма двойственную позицию. Свои претензии на Антарктиду руководство Страны восходящего солнца деликатно объясняет исключительно с технологической точки зрения. Дескать, разведанные на шестом континенте месторождения газа залегают столь глубоко, что никто, кроме высокоразвитой Японии, пока не располагает необходимыми для их освоения технологиями. Понятно, что, претендуя на определённую долю газовых запасов Антарктиды, Япония хоть и косвенно, но даёт понять: от территориальных приобретений она, вполне возможно, не откажется.
Хотя это противоречит духу и сути Сан‑Францисского мирного договора от 8 сентября 1951 года, согласно которому был определён международный статус Японии после Второй мировой войны. Глава II («Территория»), пункт «е» этого договора гласит: «Япония отказывается от всех претензий на какие‑либо права, правооснования или интересы в отношении любой части Антарктического района, независимо от того, вытекали ли они из деятельности японских граждан или были получены иным образом».
Весьма пристальный интерес к Антарктиде проявляет и Китай, который ещё в 2007 году заявил о намерении основать на её территории свою третью постоянно действующую полярную станцию.
Как известно, международный статус Антарктиды, как свободной зоны, регулируется действием Договора об Антарктике, подписанного в Вашингтоне 1 декабря 1959 года и вступившего в силу 23 июня 1961 года. Главным принципом этого договора является использование Антарктиды исключительно в мирных и научных целях. Сначала предполагалось, что действие Договора будет ограничено сроком на 50 лет. Но впоследствии, когда деятельность на территории Антарктиды дополнялась и детализировалась специальными конвенциями и консультативными совещаниями, было достигнуто соглашение, что нормативная база, определяющая статус Антарктиды, имеет бессрочный характер.
Можно сказать, что у южноамериканских стран относительно Антарктиды сформировалось своё собственное, весьма отличное от представителей других стран, мнение. Южноамериканские политики и интеллектуалы призывают в принципе пересмотреть внешнюю политику стран Южной Америки, с тем чтобы сделать её более продуманной и более твёрдой: они выдвинули, как кажется некоторым, революционную по своим амбициям геополитическую стратегию.
Южноамериканцы говорят так: «То, что принадлежит всем, не принадлежит никому. Вернее, что принадлежит всем, на самом деле будет принадлежать сильнейшим. Чтобы поубавить аппетиты других, в первую очередь Аргентины и Чили, мощные страны увеличивают количество своих баз на территории континента. Если так будет продолжаться и далее (а это – наиболее вероятный вариант развития событий!), то в скором времени исследования Антарктиды будут проводиться исключительно транснациональными компаниями стран «Большой восьмерки».
Суть предложений, исходящих из стран Южной Америки, заключается в достижении реального суверенитета Южной Америки от диктата «G‑8». Плюс – в признании права латиноамериканских государств на владение южноамериканским сектором Антарктиды. Чего, судя по всему, его представители и будут добиваться в чёткой и последовательной форме, исходя из специфичного в применении к Антарктиде географического положения южноамериканского континента и его островов.
Вывод очевиден: ничейному и мирному континенту, по всей видимости, весьма недолго осталось пребывать в его нынешнем статусе.
…Пару‑тройку лет назад специалисты из Британской антарктической службы (British Antarctic Survey; BAS) констатировали такой факт: на протяжении последних 30 лет температура воздуха в Антарктиде повышалась в среднем в три раза быстрее общемирового потепления климата. Естественно, это уже сказалось на толщине ледяного и снежного покрова шестого континента.
В последние годы всё громче начинают высказываться предположения апокалипсического характера, в том числе – относительно возможности резкого изменения климатических условий в отдельных частях земного шара. Там, где было жарко, станет холодно, и – наоборот.
Известно, что лидеры III Рейха проявляли недюжинный интерес не только к Антарктике, но и к Арктике. Очень даже не исключено, что они были прекрасно осведомлены о неизбежности тех климатических изменений, наступлению которых, возможно, многие из нас скоро станут свидетелями.
Так кому же на самом деле в данный момент принадлежит Антарктида? И почему все сведения, имеющие то или иное отношение к исследованию шестого континента, сразу же оказываются строго засекреченными?
Об этом – наша новая книга.
Игорь ОСОВИН, Сергей ПОЧЕЧУЕВ
5 июля 2011 года
Уже набивший оскомину вопрос – «Действительно ли американцы были на Луне?» – является отнюдь не первым и далеко не единственным вопросом, который ставит под сомнение приоритет США в проведении эпохальных научных экспедиций. Еще в 1926 году многие полярные исследователи не без оснований усомнились в том, что именно американцы Ричард Бёрд и Флойд Беннет первыми по воздуху достигли Северного полюса Земли.
Как известно, маленькая неправда порождает большую ложь.
Ведь именно Ричарду Бёрду – фигуре в американской истории не менее мифологизированной, чем, скажем, Говард Хьюз или Вернер фон Браун, – предстояло сыграть ключевую роль в драматических событиях 1946–1947 годов, когда эскадра кораблей ВМФ США под его командованием у берегов Антарктиды была неожиданно атакована военно‑техническими средствами неизвестного, но очень могущественного противника.
