– Катись к черту, оккупант!
Фома дает сто долларов коменданту рабочего общежития на окраине и получает ключ от комнаты. Засунул кейс под подушку, растянулся на скрипучей кровати, уставился в потолок. Это и есть заграница?
Утром в дверь постучался комендант:
– Пан должен принести справку с работы. У нас скоро будет проверка.
Фома так же за взятку устраивается грузчиком в магазин. Нестеров продолжает следить за ним. Фома чувствует слежку и забирает чемодан с деньгами из общаги. Нестеров залезает через окно в комнату Фомы – чемодана нет.
Фома прячет чемодан в огромном холодильнике за свиными тушами. И отправляется в американское посольство. Он встречается с сотрудником посольства и говорит, что у него есть сведения о советских ракетных установках в Европе. И просит вывезти его в Штаты. Его знакомят с сотрудником, который разбирается в вопросе и тот сразу понимает, что Фома – обманщик и ничего не знает о ракетах. Фома показывает американцу пачку долларов и предлагает ему взятку за помощь. Американец обещает поговорить с начальством и назначает новую встречу.
Фома с нетерпением ждет новой встречи. Однако американцы решают, что это провокация советской разведки и на встречу не приходят. Фома теряет над собой контроль, напивается и устраивает драку в ресторане.
Он приходит в себя в милиции. Документов при нем нет, языка не знает. Если заговорит по-русски, сразу вызовут сотрудников КГБ. Фома притворяется, что не может говорить. Его отправляют в больницу. Доктор считает, что, получив травму, он потерял память. Фому переводят в психоневрологический диспансер.
Фома понимает, что ему лучше не привлекать к себе внимания. Он смотрит и слушает, учит потихоньку язык и ждет удобного момента, чтобы сбежать.
Нестеров потерял след Фомы. Он просит Ярослава читать ему все местные газеты от корки до корки, особенно внимательно – раздел происшествий. Ищет хоть какую-то зацепку.
Однажды Ярослав читает в газете интервью с психиатром, который описывает случай потери памяти. Пациент с ожогом на запястье. Все рефлексы в порядке, когнитивные способности не утрачены, но кто он – не помнит, речь не понимает.
– Ожог на запястье? Это он.
Нестеров и Пруха приходят в психушку и говорят врачу, что, кажется, знают больного с ожогом на руке. Врач допускает их к Фоме.
– Где чемодан? – спрашивает у него Нестеров.
Фома притворяется больным и делает вид, что не понимает, что от него хотят. Нестеров уходит ни с чем.
Тем временем грузчик в магазине доставал свиные туши из холодильника и наткнулся на вмерзший между тушами чемодан. Открыл – а там доллары. Батюшки! Зачерпнул пригоршню, сунул за пазуху. А чемодан до конца смены – обратно в холодильник.
После ухода Нестерова Фома сбегает из психушки. Он приходит в магазин и забирает чемодан. Он не знает, что Нестеров и Вацлав продолжают следить за ним.
Фома находит ближайшую промзону и прячется в гаражах. Он всю жизнь имел дело с машинами, запах железа и бензина его успокаивает. Чемодан Нестеров не выпускает из рук. Он засыпает. Во сне он видит, как над ним склоняется человек в белом халате. У руке доктора – игла, на кончике которой блестит синеватый огонек. Игла уходит под кожу, оставляя на месте прокола фиолетовую точку. И еще одну. И еще, пока буква «F» на запястье не превращается в «Ф».
Мерецков приезжает в Прагу. Он работает в тесном сотрудничестве с местной милицией и сотрудниками КГБ. От КГБ дело курирует полковник Золотов, человек наглый и самоуверенный. Однако успехов у Золотова немного.
Мерецков считает, что, прежде всего, нужно отслеживать доллары. И он оказывается прав. Маленький мальчик принес в детсад стодолларовую купюру. Оказалось – выменял во дворе у соседского мальчика на двух оловянных солдатиков. Находят соседского мальчика. Это сын грузчика, того самого, который нашел чемодан в холодильнике и успел хватануть пригоршню долларов.
Правду про найденный в холодильнике чемодан из грузчика вытрясли быстро. Золотов, надо отдать ему должное, умел развязывать языки. Зацепились, вытащили остальное – и про общежитие и про драку и про психушку. Мерецков поговорил с психиатром, узнал о пациенте с амнезией, посещении Нестерова, который спрашивал у пациента про чемодан и о том, что в ночь после этого посещения пациент сбежал.
Золотов и другие товарищи из КГБ уверены, что Нестеров и Фома заодно. А Мерецков думает, что, возможно, Нестеров идет по следу Фомы и хочет вернуть груз.
Мерецков решает связаться с Нестеровым. Но как? Мерецков летит в Москву и находит Марину. Марина в очень плохом состоянии. Руки исколоты, голова не соображает. Мерецков помогает ей слезть с иглы, отвозит ее на радио и записывает в ее исполнении песню про «скакал кузнечика маленького коленочками назад».
Песню передают по чешскому радио. И рассказывают, что эта песня для ее мужа, который пропал без вести. Конечно, называют другое имя и другую фамилию, но указывают настоящий телефон, по которому он может позвонить, если услышит песню.
Песня звучит повсюду. Вот водитель ремонтирует машину, а в кабине на всю катушку играет радио. Нестеров, спрятавшийся поблизости, слышит песню и понимает, что это сообщение для него. Он идет к телефону-автомату, звонит по указанному номеру. Отвечает Мерецков. Он предлагает Ивану свою помощь.
– Я вам не верю, – говорит Нестеров, – я знаю, где Фома и сам заберу у него вализу.
Короткие гудки. Мерецков задумался и забыл положить трубку. Так и сидел, прикрыв глаза. Вспоминал лето 1944 года, когда он три с половиной месяца охотился за диверсантом Францем Хеккером, да так его и не поймал. За это время диверсант взорвал склад с боеприпасами и два поезда. В одном из этих поездов везли раненых с фронта. Раненых сопровождала молодая медсестра, Нина Мерецкова…
Из задумчивости Мерецкова вывел голос Золотова:
– Можете положить трубку. Мы отследили звонок.
Золотов расстелил на столе карту Праги.
– Здесь.
Ткнул в серое пятно на восточной окраине города.
Не прошло и часа, как начали выставлять оцепление вокруг промзоны и готовиться прочесывать гаражи.
Фома замечает сотрудников милиции и забрасывает чемодан в кузов выезжающего из гаражей грузовика. Но сам запрыгнуть не успел. Догнали, скрутили, ткнули разик под ребра кулаком, чтобы успокоился.
Нестеров видит, что Фома задержан. Но еще он видит, что чемодан с вализой уезжает. Он кидается в погоню за грузовиком.
Задержанного подвели к Золотову.
– Где деньги?
Фома разводит руками:
– Помощник мой забрал. Нестеров.
– Что ты мелешь? Какой он тебе помощник? – взорвался Мерецков, – зачем парня топишь?
– А вместе тонуть веселее, – лыбится Фома.
– Поймаем и помощника, – проворчал Золотов.
Нестеров угоняет мотоцикл, настигает грузовик, перепрыгивает в кузов и забирает чемодан.
Перекрыли улицы, грузовик задержали. В кузове пусто. Нестеров успел спрыгнуть вместе с чемоданом.
Золотов орет на Мерецкова:
– Это вы виноваты, поверили этому мерзавцу Нестерову! А он вас обвел вокруг пальца!
В это время Нестеров в драном, перемазанном грязью и кровью спортивном костюме входит в дорогой отель. В его руках – чемодан. Портье хотел было его остановить, но посмотрел ему в глаза – и отступил, а как только он прошел – потянулся к телефону.
Нестеров поднимается в номер и передает посылку адресатам. Это два негра в дорогих костюмах – те самые, на которых с завистью глазел Герасимов. Один из них достает несколько нитей с узелками и, пересчитывая узелки, набирает код на замке чемодана. Чемодан открывается. Внутри – пачки долларов. Негр жадно хватает несколько пачек. Второй начинает кричать на него. Негры ругаются на незнакомом языке, забыв о Нестерове. Он тихонько выходит из номера.
И тут же у дверей его берут под руки двое крепких ребят в штатском. От стены отделяется тень. Это Золотов.
– Иван Алексеевич, пройдемте с нами. И без глупостей.
На следующий день в просторном кабинете с видом на Вацлавскую площадь за столом сидели двое. Один – следователь Мерецков, второй – полковник КГБ Золотов. Разговор идет трудный.
– Зачем вам надо его выгораживать? Парень нелегально перешел границу, отказался сдаться, вину не признает. Смотрите, как бы ваше упрямство и на вашей карьере не сказалось…
– Нестеров не просто невиновен. Он герой. И я это докажу.
– Ну попробуйте, – вздохнул Золотов, – попробуйте. А мы посмотрим, как это у вас получится.
Конечно, звезду героя Нестерову не дали. Но обвинения сняли. Правда, взяли подписку о неразглашении. А Мерецкова по-тихому спровадили на пенсию. Он живет вместе с дочерью и зятем, квартиру они так и не разменяли. Мерецков жалеет только об одном – что не удалось поговорить по душам с задержанным Францем Хеккером. В глаза ему посмотреть.
