Сегодня практически никто уже не отрицает наличие единого мирового центра управления, хотя информация о его деятельности в мировых СМИ предельно ограничена и скудна.
Между тем люди, его составляющие, далеко не рядовые граждане, всегда на виду, да и вниманием не обижены. Известны и организации, которые в своей совокупности этот мировой центр составляют. Старейшая среди них — Совет по международным отношениям (СМО), возникший еще в 20-е годы прошлого столетия. Его штаб-квартира располагается в Нью-Йорке, на углу 58-й и 68-й улиц, в здании, получившем имя известного масонского деятеля Гарольда Пратта. В Совет по международным отношениям сегодня входит практически вся политическая, экономическая и культурная элита США. Представлены все крупнейшие и транснациональные корпорации Западного мира: «Дженврал моторе», «Боинг», «Дженерал электрик», «Крайслер», «Ксерокс», «Кока-кола», «Джонсон энд Джонсон», «Шелл», «ИБМ», «Локхид», «Проктер энд Гэмбл», «ИТТ», «Тексако», «Дюпон», «Эксон», «Макдонел Дуглас», «Кодак», «Леви Страус», «Мобил Ойл», а также практически все крупнейшие банки и финансовые группы. Под полным контролем СМО находится главный регулятор мировых финансов — Федеральная резервная система США и Нью-Йоркская фондовая биржа. Все руководители ФРС состоят в Совете и регулярно отчитываются перед его руководством. Совет по международным отношениям полностью контролирует все ведущие средства массовой информации, и прежде всего телевидение. В членах Совета состоят руководители Си-эн-эн, Эн-би-си, Си-би-эс, «Свободная Европа», ЮСИА, «Нью-Йорк тайме», «Вашингтон пост», «Крисчен сайенсмонитор», «Тайм», «Уолл-стрит джорнал», «Форин эфферс», «Ассошиэйтед пресс», а также крупнейших издательств и Ассоциации американских издателей… Там же, в Нью-Йорке, в помещении Фонда Карнеги находится штаб-квартира Бильдербергского клуба, членами которого, наряду с американцами, являются крупнейшие политики и бизнесмены Европы. В этом же здании расположился главный офис Трехсторонней комиссии, созданной в 1973 г. тогдашним руководителем СМО Дэвидом Рокфеллером. Сюда, наряду с представителями США и Европы, вошли члены правящей верхушки Японии. В зоне влияния этих организаций Всемирный банк, Международный валютный фонд (МВФ) и им подобные глобальные структуры. В своей совокупности этот организационный конгломерат и составляет Мировое правительство, или, используя термин И.А. Ильина, мировую закулису, превратившуюся после поворотного 1991 года из предмета конспирологических исследований в активно действующую реальную силу, задающую вектор развития всего человечества. Без ее участия не проходит ни одно крупное событие в современном мире. Войны и революции, экономические кризисы и свержение правительств, разработка и повсеместное насаждение «общечеловеческих ценностей» — проявления ее активной, направляющей деятельности.
Если мы непредвзятым взглядом оценим те общественные и государственные перевороты, которые нам пришлось наблюдать в последние годы, будьте разрушение СССР, возникновение «независимого Косово» или кипение «арабской весны», то везде без труда обнаружим те общие звенья, из которых со временем и составлялась цепь как будто случайных и не связанных друг с другом «событий», которые, тем не менее, неизменно вели к одному и тому же результату.
Везде ставка делалась на молодежь, точнее, на ее разложение, растление, когда философией жизни провозглашается «война всех против всех».
Суть и смысл «европейских ценностей» можно постигнуть из откровений представителей мировой закулисы. Например, Джорджа Сороса, члена Совета по международным отношениям и Бильдербергского клуба. Общество будущего этот глобальный спекулянт описывает следующим образом: «Художественные и моральные ценности могут быть представлены в денежном выражении. Это позволяет применять принципы рыночного механизма по отношению к таким далеким областям, как искусство, общественная жизнь, политика или религия… Сфера действия рыночного механизма расширяется до предельных границ… Эвтаназия, генная инженерия и “промывка мозгов” становятся возможными практически». «…Вероятно, наиболее удивительной чертой идеально меняющегося общества является распад личных отношений… органическая структура общества дезинтегрирована до такой степени, когда ее атомы, то есть индивиды, свободно плавают… Друзья, соседи, мужья и жены становятся если не взаимозаменяемыми, то, по крайней мере, легко заменяются лишь немного худшим (лучшим) вариантом. В условиях конкуренции они также становятся предметом выбора»[91]. Как видим, в представлении Сороса идеальное общество будущего примитивизируется до предела. Люди выступают по сути только в одном качестве — продавцов и покупателей. Никакие другие отношения их не связывают — жизненная ткань человеческих отношений ликвидируется, а существование каждого индивида ограничено замкнутым пространством продаж и покупок. И в этом убогом, сером мире, лишенном естественных человеческих радостей, предлагается жить будущим поколениям. В этой-то мертвечине и заключены, по мысли Сороса и его подельцев, «прогресс» и «развитие» человеческой цивилизации. Воистину, «называя себя мудрыми, обезумели»…
До какой степени обезумели, можно убедиться, ознакомившись с футурологическими выкладками еще одного влиятельного представителя мировой закулисы Жака Аттали, первого главы Европейского банка реконструкции и развития, члена Бильдербергского клуба. В своей книге «На пороге нового тысячелетия» (1993) он так описал общество будущего: на всей планете нет государственных границ, по ней свободно движутся номады-кочевники, «утратившие традиционную привязанность к стране, общине, семье». Всё те же плавающие в абсолютной пустоте индивиды, но далеко не свободные. «Основой технологии будущего… является микросхема», вмонтированная во всевозможные предметы, которые «станут как бы продолжением наших органов чувств, функций нашего организма». Электронная памятная визитка «одновременно будет служить удостоверением личности, чековой книжкой и телефонным аппаратом и факсом, то есть фактически превратится в паспорт кочевника. Это будет что-то вроде искусственного “самого себя ”. Для его использования требуется лишь подключить это устройство в глобальные электронные сети информации — эти оазисы новых номадов». Средства связи (а значит, и контроля) станут вездесущими: «человеку нигде нельзя спрятаться». И поклоняться это общество будет исключительно золотому тельцу: «Денежный порядок станет универсальным. От Сантьяго до Пекина, от Йоханнесбурга до Москвы все экономические системы будут поклоняться алтарю рынка… Люди повсеместно будут приносить жертвы богам прибыли… Никогда еще мир не находился в таком плену у законов, диктуемых деньгами… Победители этой новой эры будут созидателями, и в их руках окажутся и власть, и финансовое могущество». Разумеется, победителями станут изготовители всемирных денег. Функции Федеральной резервной системы США перейдут к ее глобальному электронному аналогу, который и даст возможность его хозяевам «обрести истинную сверхнациональную власть… планетарную политическую власть». Впрочем, наряду с победителями «в грядущем новом мировом порядке будут и побежденные… Число побежденных, конечно, превысит число победителей. Они будут стремиться получить шанс на достойную жизнь», но «на них никто не станет обращать внимания из-за простого безразличия… Привилегированные центры начнут возводить всевозможные барьеры, пытаясь тем защитить свое богатство и внутреннюю стабильность». Ежегодно от голода и болезней будут умирать «во всем мире 100 миллионов человек, не достигших пятилетнего возраста». На долю выживших останутся «наркотики — это кочевая субстанция для побежденных грядущего тысячелетия, отрешенных и отверженных. Они дают возможность для внутренней миграции, становясь чем-то вроде побега из того мира, который ничего им не предлагает». С участью побежденных, а их подавляющее большинство, всё ясно: они лишены права на жизнь, их удел — иллюзорный ее суррогат. Но и социальный слой победителей вряд ли можно соотносить с человеческим сообществом: «Грядущий мировой порядок… превратит человека в товар массового производства». В результате развития генной инженерии человек будет «продавать и покупать своих собственных двойников, “копии” любимых людей… гибриды, созданные на основе подаренных особенных свойств, выбранные с вполне определенными целями… Человек начнет создавать себя сам так, как он создает товары», он будет искать необходимые материалы «на специальных складах живых органов, потреблять других людей, как и прочие предметы, и странствовать в чужих организмах и мозгах… Таким образом, он приобщится к тому, что в конечном счете восходит к культу индустриального каннибализма»[92]. Расцветшая за последние годы торговля человеческими органами, приводящая к массовому хищению и убийству детей и здоровых молодых людей — таково реальное воплощение бредовых тезисов Аттали о превращении человека в «товар массового производства». Но преступные замыслы этих деятелей выходят далеко за рамки того, о чем они вещают публично. Тайные их намерения намного чудовищнее и страшнее.
