Колдер Уолтон - Британская разведка во времена холодной войны. Секретные операции МИ-5 и МИ-6

Другой пользой от новобранцев-«любителей», вроде Харриса, для МИ-5 в военное время было то, что их меньше заботили карьера и пребывание в коридорах власти тайного государства, чем их коллег-профессионалов, а это означало, что они свободнее генерировали творческие идеи и меньше беспокоились, если эти идеи не срабатывали. При этом следует отметить, что их изобретательность и креативность заходили так далеко только во взаимодействии с агентами, а ведь наступает момент, когда нужно вести утомительный, но необходимый методический поиск. Один бывший сотрудник SIS, который работал в тесном контакте с отделом В1а МИ-5, вспоминал, что в его повседневные обязанности входило выполнение таких cкучных и утомительных заданий, как чтение мадридского телефонного справочника в обратном направлении, чтобы найти в нем имя агента по перехваченному телефонному номеру29.

Во время Второй мировой войны британские разведывательные службы сталкивались с теми же самыми угрозами, что и в Первой мировой войне. Разведслужбы стран оси пытались провоцировать восстания и беспорядки по всей Британской империи точно так же, как это делали главные державы. Чтобы противостоять этим угрозам, британское секретное государство создало беспрецедентные разведывательные мощности. Вторая мировая война шла тогда, когда британская имперская разведка достигла зрелости и довоенные представления МИ-5 о себе как имперской разведывательной службе стали реальностью. Она увеличила количество офицеров (DSO), работавших в колониях и странах Содружества, с шести человек в начале войны до двадцати семи к ее концу, плюс двадцать один служащий секретариата, размещенный по всему земному шару от Тринидада до Адена и Куала-Лумпура. DSO поддерживали связь с отделом «Зарубежного контроля» в штаб-квартире МИ-5 в Лондоне, которым руководил полковник Бертрам Ид, используя надежные шифры, и под прикрытием адреса «убыл». Во время войны несколько старших офицеров МИ-5 совершали поездки на британские территории за границей с целью надзора и оказания помощи в реформировании местной службы безопасности. И Дик Уайт, и Робертсон ездили на Ближний Восток и рекомендовали Службе обеспечения безопасности на Ближнем Востоке (SIME) способы повышения эффективности своей работы, особенно в руководстве двойными агентами. МИ-5 также содержала глубоко засекреченные лаборатории на двух отдаленных территориях империи – на Бермудских островах и в Сингапуре, которыми руководили специально завербованные ученые – настоящие Джеймсы Бонды О-типа, которые занимались тем, что проверяли перехваченные письма на наличие в них проявляющихся чернил30.

Наряду с расширением роли МИ-5 в империи война также произвела переворот в деятельности SIGINT на заморских британских территориях и привела к непосредственному вовлечению GC&CS в дела колоний и стран Содружества. Региональный центр GC&CS в Индии – так называемый «Экспериментальный радиоцентр» в Дели, получая массу вражеских сообщений, резко увеличил объем и качество перехвата потока информации по радио, как только был расшифрован код «Энигма». GC&CS делала то же самое в других частях империи – в Гонконге, на Кипре, Мальте и на радиостанции Британских сухопутных войск в Сарафанде (Палестина), которая выступала в роли сборного пункта GC&CS на Ближнем Востоке. Такой же рост перехваченного трафика произошел и в невоенной организации, которая работала под руководством GC&CS в Гелиополе (Египет), и на станции SIGINT, функционировавшей под эгидой Королевских военно-воздушных сил для GC&CS в Ираке, оккупированном Великобританией и союзниками во время войны. Массовое расширение во время войны сферы деятельности GC&CS за рубежом привело к некоторым своеобразным результатам. Когда в Египте потребовалась высокая антенна для перехвата радиосообщений, рабочие Службы радиобезопасности (RSS), функционировавшей в составе МИ-5 и отвечавшей за перехват подпольных радиосообщений, посланных шпионам и шпионами – своему начальству, предложили поставить ее на вершину Великой пирамиды и тем самым сделать это чудо света самой большой приемной станцией на планете31.

Как и во время Первой мировой войны, во время Второй мировой войны враги Великобритании прибегали к стратегии сколачивания союзов с антиколониальными движениями, борющимися за независимость от Британской империи. И снова Ирландия стала очевидной мишенью Германии, чтобы спровоцировать там восстание против Великобритании, и абвер предпринял безуспешную попытку наладить связь с Ирландской республиканской армией (ИРА) – это был план под кодовым названием «Операция Катлин». ИРА в полной мере воспользовалась слабостью мер безопасности в Великобритании во время войны, проведя серию взрывов в 1939 г., в том числе на лондонском Хаммерсмитском мосту, что усилило опасения МИ-5 в отношении «пятой колонны», действующей в стране. В то время угрозы, исходившие от ИРА, не входили в сферу ответственности МИ-5, но падали непосредственно на плечи особого отдела Скотленд-Ярда, который изначально был создан в 1880-х гг. как «особый отдел для борьбы с фениями» (фении – члены тайного общества, боровшегося за освобождение Ирландии от английского владычества. – Пер.). Непосредственно в предвоенные годы у МИ-5 имелась связь с полицией в Дублине и Белфасте, а также с военной разведкой (G2) в Ирландском свободном государстве (или Эйре, как его стали называть после 1937 г.). Во время войны в МИ-5 было открыто отделение, занимавшееся Ирландией, под руководством Сесила Лиддела, брата начальника отдела В в МИ-5 Гая Лиддела. Однако по-настоящему заниматься деятельностью ИРА МИ-5 стала только во время войны в тех случаях, когда имелась ее явная связь с Германией. К счастью для МИ-5, все немецкие агенты, засланные в Ирландию с целью установления связи с ИРА, оказались впечатляюще неумелыми. Их либо опознавали другие агенты, уже находящиеся под опекой МИ-5, либо выслеживала ирландская полиция, либо выявляли расшифровки «Ультра», предоставляемые из Блетчли-парка. Один агент по имени Герман Гёртц был сброшен в Ирландию с парашютом летом 1940 г.; одет он был в полный комплект формы люфтваффе со всеми регалиями. Его радиопередатчик разбился при посадке; он чуть не утонул при переправе через реку Бойн, которая к тому же унесла пузырек невидимых чернил, которыми он должен был писать свои сообщения, и ему не удалось вступить в контакт с руководством ИРА. И хотя ирландская полиция выследила его не раньше ноября 1941 г., в то время, пока он оставался на свободе, его миссия полностью провалилась. После ареста он просидел в дублинской тюрьме до конца войны, а когда ему сказали, что его репатриируют в Германию, он совершил самоубийство в отделении дублинской полиции32.

Легко романтизировать рассказ об успехах английской разведки во время войны и забыть главное: несмотря на все ее достижения в военное время, секретным службам страны повезло столкнуться с противниками, которые были, как правило, некомпетентны, а в некоторых случаях особенно. Неудачи разведывательных служб Германии в конечном счете являются следствием авторитарного характера самого Третьего рейха. Подобно разведслужбам всех однопартийных авторитарных режимов, им особенно хорошо удавался сбор разведданных: ведение подробных записей о своих врагах, наблюдений и использование страха перед доносом с целью заставить людей подчиниться. Они проводили в жизнь теории расового заговора нацистского руководства с безжалостным рвением, организуя «окончательное решение» с холодной бюрократической слаженностью. Они также провели несколько успешных операций против англичан: за печально известным инцидентом в Венло последовала шпионская операция «Цицерон», благодаря которой с 1943 по 1944 г. из посольства Великобритании в Стамбуле они получали секретную информацию. В Нидерландах они выявили и схватили группы сопротивления, которые работали на британскую секретную военную службу, и завербовали двойных агентов из их числа. Однако эти успехи были исключениями, а не правилом.

Подобно действиям советского НКВД тех времен, разведслужбы нацистов были поразительно слабы в оценке разведданных: их деятельность была в большей мере направлена на поддержку расовых заговоров руководства, чем на сбор важной информации. В фашистской Sicherheitsdienst (служба безопасности – SD), например, был целый отдел, занимавшийся изучением церковных записей с целью выявления еврейских и славянских предков; а SS – отличающиеся своей жестокостью элитные части Гитлера – тратили свои ресурсы на изучение странных вещей, вроде значения цилиндров (головных уборов) и готической остроконечной башенки в Итоне, запрещение губных гармошек в Ольстере и масонства33.