В день выборов, в 9:51 утра, взволнованный Павловский отправил сообщение на пейджер Валентину Юмашеву, зятю Ельцина и одному из членов внутреннего кремлевского круга: «Это очень похоже на победу»{90}.
Теперь Павловский занялся избирательной кампанией Путина, который должен был стать наследником Ельцина. Павловский регулярно ходил на встречи в бизнес-центре «Александр Хаус», где базировался предвыборный штаб Путина под руководством его близкого союзника Дмитрия Медведева. На встречах часто присутствовал Путин.
Павловский предложил провести встречу с интернет-предпринимателями, пояснив, что такая встреча поможет представить Путина как лидера нового поколения. В конце концов, сказал он, Россия вступает в новый век, и страна хочет опираться на новых людей.
Павловский получил зеленый свет на организацию встречи.
В 1990-е ему не везло: он участвовал во многих потенциально успешных проектах, но оказаться на самом верху так и не смог. Новостное агентство «Постфактум» прекратило существование в 1996-м. В начале 1990-х он был в правлении ИД «КоммерсантЪ», самой успешной деловой российской газеты, но почему-то отвлекся на незначительные пиар-проекты. Путинская кампания давала ему новый шанс. Но он знал правила игры: чтобы быть полезным, нужно всегда иметь козырь – либо репутацию (с которой у него были проблемы), либо, по примеру олигархов, подконтрольное СМИ – телеканал или газету, чего у Павловского тоже не было. Зато был интерес к Сети. Встреча Путина с интернет-деятелями могла показать Кремлю, что у Павловского есть свой ресурс – сетевое сообщество.
Он тут же позвонил Антону Носику, только что запустившему новый амбициозный медиаресурс Lenta.ru, и рассказал о планируемой встрече с Путиным. Зная КГБшное прошлое премьера, Носик не питал иллюзий на его счет. Семья Носика принадлежала к московской либеральной интеллигенции, не любившей советскую власть. Кроме того, он знал о словах Путина, произнесенных в штаб-квартире ФСБ по поводу Дня работника органов безопасности за неделю до назначенной встречи, 20 декабря: «Дорогие товарищи, я могу сообщить, что группа агентов, внедренных в правительство, завершила первую часть своего задания». Присутствовавшие на мероприятии офицеры приветствовали эту фразу одобрительным смехом{91}. Но Носик был абсолютно уверен, что его поколение куда умнее и перспективнее старой ельцинской элиты.
Приглашение на встречу с премьером не удивило Носика: его новый проект был частью онлайн-империи Павловского. «Я знал Антона достаточно долго, лет, наверное, десять, может, больше, и предложил ему запустить "Ленту. ру"», – говорил Павловский. Носик вспоминал, что «все наши проекты тогда были связаны» с Павловским. Офис Носика находился в огромном здании РИА «Новости» на Зубовском бульваре, где располагались все медиа-ресурсы Павловского.
Павловский попросил Носика и Марину Литвинович, начинающую интернет-журналистку и активную участницу интернет-сообщества, работающую в фонде Павловского, составить список людей для встречи с премьером. Носик выбрал своих молодых друзей – большинству еще не было тридцати, и все они занимались созданием интернет-контента.
Но подготовка требовала времени: информация о готовящейся встрече вскоре вышла за пределы узкого круга и дошла до аппарата правительства. Одним из тех, кто узнал о подготовке встречи, был Олег Рыков, опытный советник аппарата правительства в сфере информационных технологий{92}. В 1980-е он участвовал в курируемой КГБ сверхсекретной, сверхамбициозной и сверхдорогой программе по созданию системы управления СССР в период военных действий. На этот случай во многих городах страны строили огромные подземные бункеры, в которых размещали мощные компьютерные центры, причем к некоторым забыли подвести кабели. Он многое знал о компьютерах и ненавидел секретность, считая, что в большинстве случаев она прикрывает непрофессионализм.
Рыков встревожился, когда узнал о плане Михаила Лесина – министра, отвечающего за работу СМИ, – отобрать у РосНИИРОСа – неправительственной организации, работающей на базе Курчатовского института, – право делегирования доменных имен и передать его государству. Для него это значило только одно: «Лесин хочет подгрести под себя интернет»{93}. Рыков выяснил, что Лесин собирается представить этот план на предстоящей встрече Путина с интернетчиками. В случае одобрения весь Рунет оказался бы под прямым контролем властей.
Рыков тут же позвонил Алексею Солдатову. Официально отбором участников встречи занимался департамент информации правительства. Рыкову удалось добиться включение своего департамента науки в число организаторов мероприятия и выбить себе право предлагать участников для встречи. Рыков и Солдатов заполнили свою квоту друзьями, работающими в интернете еще с начала 1990-х.
Одновременно Солдатов пытался создать единый фронт против инициативы Лесина. Он позвонил Анатолию Левенчуку и попросил найти Носика. Две недели Левенчук пытался выполнить эту просьбу, задействовав всю свою знаменитую энергию, но отыскать Носика не смог.
Когда дата встречи была наконец объявлена, Солдатов собрал команду в офисе «Релкома», недалеко от Курчатовского института, чтобы определить линию поведения. Было решено, что Солдатов выступит первым, а остальные приглашенные попытаются «завалить» предложение Лесина.
28 декабря 1999 года две группы независимо друг от друга подошли к Белому дому. Прошло восемь лет после того, как Ельцин со своими сторонниками забаррикадировался здесь во время путча, и шесть с того момента, как это здание обстреливали танки во время противостояния с парламентом. С тех пор здание отреставрировали, обнесли забором, и поставили контрольно-пропускные пункты. Демонстрации здесь давно запретили.
На встречу были приглашены двадцать человек, и две группы встретились в вестибюле. Они поднялись на лифте на пятый этаж, в так называемую центральную зону Дома правительства. Ожидая начала встречи перед конференц-залом, две группы почти не разговаривали друг с другом.
Даже выглядели они по-разному. Друзья Носика оделись неформально, в то время как группа Солдатова была в деловых костюмах. Первые, по словам Алексея Платонова, директора РосНИИРОСа и друга Солдатова, были совсем «другой тусовкой». «Мы имели дело с инфраструктурой, – говорит он. – Есть несколько слоев интернета, и мы работали с нижним и средним, а то, что сверху, – это надстройка, которую все сейчас и называют "интернетом". Они считали себя элитой, нас же называли водопроводчиками»{94}.
Наконец их пригласили в просторный конференц-зал, в центре которого стоял длинный стол, формой напоминающий подкову. Рассадка была свободной. Во главе стола сидел Путин вместе с заместителем и двумя министрами – Михаилом Лесиным и главой Минсвязи Леонидом Рейманом. Солдатов сел справа от него, Носик – напротив. Павловский, придумавший эту встречу, на нее не пришел.
Путин сделал короткое вступление. Солдатов немедленно поднял руку{95}. Он неторопливо рассказал историю интернета в России. Затем, следуя заранее одобренному плану, передал слово известному юристу Михаилу Якушеву, который столь же аккуратно разъяснил присутствующим принципы правового регулирования Сети.
Путин кивнул, а затем вдруг выложил перед собой документ за авторством Лесина и согласованный с Рейманом. В нем было всего два пункта: «О порядке выделения и использования доменных имен» и «О создании национальной системы регистрации доменных имен». Вместе они предполагали передать контроль над доменной зоной. ru государству и обязывали все зарегистрированные в России организации, будь то частные компании, СМИ или школы, в срок до 31 декабря 2000 года открыть в этой зоне свои корпоративные сайты{96}.
Путин попросил присутствующих высказать свое мнение об этом предложении. Все изобразили удивление. Руку поднял Носик. «Это именно то, из-за чего мы так боимся правительства, – сказал он. – Вы, словно фокусники, вытаскиваете из рукава какое-то очередное регулирование, после чего все могут просто идти домой!»{97}
Опоздавший на встречу друг Носика, веб-дизайнер Артемий Лебедев, ворвался в зал в сопровождении Марины Литвинович, сотрудницы Фонда Павловского, и занял пустое кресло. Лебедев, сын известной писательницы Татьяны Толстой, с банданой на голове, сразу бросился в атаку на сидевшего напротив него Платонова. Лебедев обвинил РосНИИРОС в чрезмерно высоких ценах на доменные имена.
Платонов был ядерным физиком, всю сознательную жизнь проработавшим в Курчатовском институте. В этот день он второй раз в жизни надел галстук (первый был на защите кандидатской). Нападение Лебедева прямо на глазах у премьер-министра, которого Платонов видел впервые, выбило его из колеи. Он решил, что гнев Лебедева не случаен: «Мне показалось, что у него был какой-то предварительный разговор». Главной темой встречи были вопросы государственного регулирования интернета, в частности, кто будет делегировать домены. Предложение Лесина было для Платонова «чем-то сродни рэкету: у вас есть что-то, что приносит прибыль, – отдайте это мне». Платонову показалось, что речь Лебедева, произнесенная в присутствии Путина, фактически давала правительству новые аргументы, почему следует изменить статус-кво. Платонов начал эмоционально отвечать{98}. Градус дискуссии повышался, и вскоре присутствующие стали перебивать друг друга. Одно было понятно: присутствующие за столом – и те, кто моложе, и старшее поколение, – были категорически против предложения Лесина.
