Мало! Нужно, чтобы он боролся с людьми.
Приходится вводить и противника, соперника.
Назовем его Вячеславом, Славой. Конечно, и в этом имени намек. Это действительно славный парень, талантливый, обаятельный и остроумный, всеобщий любимец, такой выдающийся, что ему даже нет чести побеждать медлительного Ложечку, почетнее защищать его от насмешек. В результате они подружатся. И после многих бесед с глазу на глаз Слава оценит Логина, почувствует даже уважение с оттенком снисхождения, дескать, я настолько силен, такой несравненный, что могу без ущерба и твои достоинства признать.
Есть ли у него недостатки? Не без того, человек же. Слава неусидчив. Знает, что сообразит, догадается, схватит на лету, зачем же штудировать? Логин уверен в себе, но однобоко – уверен, что высидит что угодно, то есть разберется, поймет, придумает, подсчитает, напишет. Однако он безнадежно беспомощен, если нужно кого-то упросить, убедить. Слава также абсолютно уверен, что организует что угодно: упросит, убедит, увлечет, уломает, заставит, вынудит помогать всей душой. Но он теряется в безлюдном кабинете и теряет веру в себя, ему невыносимо скучно в одиночку воевать с мертвыми буквами и собственными мыслями. Человек блестящего ума, но не верит в собственный ум. Зевает, скучает, томится, ищет предлог, чтобы куда-то побежать, позвонить по телефону хотя бы И так как эмоции у него командуют, а разум прислуживает им, Слава задним числом уверяет себя и других, что он поступил наилучшим образом, поменяв книгу на беседу с живым человеком, глупо было бы корпеть, когда к цели вела короткая и легкая дорога.
Слава славолюбив, мечтает о славе и добивается славы. Хочет делать славные дела в жизни, заслужить всеобщее признание, честно заслужить, не добыть, а заработать, найти что-то сверхценное для всего человечества. И вот ему снится сон о волшебной книге. (Я подарю Славе свой сон.) Слава загорается. Вот достойная цель. Конечно, во сне всякое может привидеться, но ведь нет же дыма без огня. Слава никогда не помышлял о волшебных книгах, откуда взялся в мозгу такой образ? Тут же приходит в голову, что сон внушили пришельцы. Таким способом они известили Славу, что «Волшебная книга» оставлена на Земле; очень лестно, что именно ему поручили ее разыскивать. Ему поручили, он не имеет права уклоняться.
Найти учебник волшебного дела! – такой цели не грешно посвятить жизнь. Людям нужны чудеса. Чудеса нужны, и чудеса возможны. Слава не сомневается. Он вырос в эпоху технических чудес. Часа за четыре может перелететь из суровой зимы в лето, например, из Москвы в Ашхабад, может, сидя дома в своей комнате, смотреть, как играют в хоккей в Канаде, может пригласить давно умершего тенора спеть арию (с помощью магнитофона). Каких-нибудь полтора века назад все это считалось сказкой для детей. Но не все еще сказки выполнены, не все мечты воплощены. Есть еще неизлечимые болезни, молодость уходит безвозвратно, тоскуют в одиночестве старые девы, плачут старушки, вспоминая потерянного сына Наука наукой, техника техникой, а в Азии десятки миллионов умирают голодной смертью. Не решена демографическая проблема, и экологические проблемы, и экономические проблемы… и будущее прячется в тумане. Наука не все может, даже не все обещает. И люди мечтают о добавочных чудесах, говорят и пишут о телепатии и ясновидении, о филиппинских хирургах и гаитянских зомби, о всемогущих йогах и таинственном биополе, о «летающих тарелках» и пришельцах, крошечных, долговязых, белых, зеленых, человекоподобных, звероподобных, амебообразных и прозрачных, совершенно невидимых.
Ах, как хорошо было бы посоветоваться с ними о наших проблемах, семейных и глобальных! Как хорошо бы научиться у них всяким сказочным превращениям! И не надо нам превращать царевну в лягушку, а вот старца в молодого хорошо бы или же дурака в молодца, как это сделал Конек-горбунок.
Наверное, все это и описано в «Волшебной книге».
И Слава найдет ее. Если не книгу, то хотя бы пришельцев.
Недаром они подсказали ему сон.
Слава уверен в себе. Ведь он же первый парень в своем классе, несравненный в учении и спорте. Ему все доступно, все, что другим не по плечу. Несравненному и дело нужно выбрать несравненное.
Ну вот и сложился сюжет: соревнование двух друзей – искателей чуда. Цель одинаковая, пути разные. Логин идет путем логических умозаключений, создавая научную теорию волшебных превращений. Слава ищет готовые решения, описанные в «Волшебной книге».
Как ищет? Методика предложена астрономами, вполне солидными людьми. Разум склонен переделывать природу, поэтому отклонение от норм в звездном мире, возможно, указывает на деятельность какой-то цивилизации. Наша Земля, например, с точки зрения звездного наблюдателя, была бы такой аномалией: маленькая холодная планета с непомерно мощным радиоизлучением. И недаром, в свое время открыв пульсары, нечто небывалое еще в астрономии, ученые назвали их «зелеными человечками».
Итак, на Земле Слава ищет необъяснимое, из ряда вон выходящее, отклонения от норм природы. Если ненормальное, не от пришельцев ли?
Начинает он поиски в библиотеках, экспедиции не в возможностях школьника. В старых книгах ищет намеки: нет ли указаний на пришельцев в эпосах, эллинском, индийском, вавилонском, в Библии и «Рамаяне», в письменах майя?
И вот, пожалуйста, в наших родных сказаниях!
«Голубиная книга». Пала с неба, размеров необъятных, на каждой странице мудрость. Что хочешь узнать, все описано.
Всем морям море – Океан-море.
Всем рыбам рыба – Кит-рыба.
Всем зверям зверь – Индрик-зверь (индрикотерий назван в честь него).
Всем камням камень – Горюч камень Алатырь (янтарь имеется в виду).
И всем горам горы, и всем городам город… Все есть!
Откуда же взялась эта мудрость? Сказано же: «с неба пала». С неба! Из космоса, стало быть. Пришельцы привезли. Но, конечно, прочесть и расшифровать ту «Голубиную (с голубого неба упавшую?) книгу» наши предки не могли. Наполнили легенду понятными сведениями об океане, китах, камнях… Возможно, что-то усвоили, переняли, сохранили какие-то приемы. Где их искать? Вероятно, там, где и
«Былины» сохранились лучше всего, где их записывали: на Северо-Западе, в Карелии, Архангельской, Вологодской, Новгородской областях.
И Слава отправляется в северные леса. На попутных машинах, на санях, на лыжах, пешком пробирается в самые отдаленные деревни. Вязнет в трясинах, замерзает в сугробах, от волков спасается на деревьях, тонет на порогах, комары его съедают заживо – и все для того, чтобы разыскать древних старух – сказительниц и даже знахарок, не они ли наследники космических рецептов?
И он улещивает злющих бабок (иная скалкой встречает, иная помоями обливает, одна ошпарить норовила), обхаживает, ухаживает, входит в доверие (это он умеет), опрашивает их пациентов, излеченных и недолеченных, тратит на все это года четыре, даже в институт не идет учиться, чтобы время не терять, поиски не откладывать.
А в результате?
– Никаких чудес, только внушение, – признается он другу-сопернику. Внушают, что излечился, в лучшем случае мобилизуют силы организма… если остались у организма силы. А если нет, все идет своим чередом. И дряхлеют эти колдуны и умирают, как обыкновенные люди. А все чудесные превращения – сплошной гипноз. Внушают человеку, что он видит чертей, внушают, что он сам превращается в черта.
– Возвращайся на твердую почву науки, – убеждает его Логин. – Вспомни уроки истории. Лженауку астрологию сменила астрономия, переросла свою предшественницу на десять голов. Алхимию сменила химия, духов ветра, дриад и наяд – естествознание. Лжечародейство сменит научная теория чуда.
И признается, что он думает уже о теории, формулирует первые законы:
«Тело А можно превратить в любое наперед заданное дело В, если выполнены четыре условия…»
И прочее, изложенное выше.
– Ну нет, это ерунда, – отмахивается Слава. – Десять лет на теорию, двадцать на лабораторию, в день по капельке, пипеткой не наполнишь озеро. «Голубиная книга» все-таки существует, через годик я привезу ее, уже знаю, где искать. У меня записано девяносто два варианта сказания, я сличил их все. Разночтения неизбежны, разночтения от искажений, а то, что совпадет, – истина. И все совпадающее указывает на юг и на снежные горы. Снежных гор нет у нас на Севере. К тому же Индрик-зверь, что это такое? Явно – индийский зверь, видимо, слон… кого еще можно поставить в пару киту? И йоги в Индии, и факиры, медитация, левитация, гипноз, самогипноз, временное прекращение жизни, Кайя-Калпа – самоомоложение. Все это в Индии сами изобрели? Почему не в Египте, не в Китае, не в Вавилонии, а только в Индии? Уверен, что там и высаживались пришельцы, в Гималаях где-нибудь. И именно там таинственная долина Шамбала, до сих пор не найденная, где жители бессмертны, умирают, только покинув свою долину. Сказка? Ну нет, дыма без огня не бывает.
