И вот Америка, с которой мы за последние четверть века привыкли брать пример и взирать как на учителя, являет пример того, что можно, по крайней мере, думать о том, чтобы выйти из важных международных организаций на том основании, что это не соответствует государственным (или, как они выражаются, национальным) интересам.
Мне думается, нам полезно было бы рассмотреть вопрос о выходе даже не из Совета по правам человека, а — из самих прав человека. Вернее, наконец перестать почитать их чем-то сакральным и неприкосновенным.
Надо понимать, что права человека — это очень разрушительная материя. В XVIII веке с помощью доктрины естественного права (частью которой и являются эти самые права человека) ломали вековую французскую монархию. С их же помощью ломали двести лет спустя советский строй. В своей глубине это вообще антигосударственное учение. Утверждая, что базовые права человек получает не от государства, а невесть откуда, а государства должны почтительно слушать провозвестников этих прав, хитрые (и примкнувшие к ним предельно наивные) люди подтачивают авторитет и суверенитет государства. Во времена Вольтера и Руссо подтачивали авторитет монархии в пользу поднимающейся буржуазии. Под их знаменем она, буржуазия, доламывала феодальные государства, которые ей мешали. Мешали границы и таможни мелких княжеств и герцогств? Даёшь свободу передвижения! Мешали цеховые ограничения — даёшь свободный доступ ко всем занятиям! Мешал контроль местного начальства — даёшь неприкосновенность жилища!
Сегодня стоит задача подточить и разломать авторитет национальных государств вообще в пользу транснациональных корпораций и космополитического финансового капитала. Ему тесно в старых рамках, а поскольку эти самые рамки создавало и поддерживало государство, капиталу захотелось это государство — разломать. И опять пригодились права человека.
А для того, чтобы государство разломать, нужно подточить его легитимность. Именно поэтому провозвестники "прав человека" настаивали, что эти права даёт НЕ государство. Права — выше государства.
Меж тем никаких прав у человека от рождения, от природы, от Бога нет и быть не может. Права он получает только в государстве. Нет государства — и прав никаких нет. Свободный и добродетельный дикарь, "естественный человек", выдуманный "женевским гражданином" Руссо, никаких прав не имел: какие права в лесу? Кто сомневается, может съездить в тайгу или в амазонскую сельву и там покачать права.
Концепция прав человека и вообще естественного права — такая с виду безобидная, такая добрая и даже сентиментальная — разложила старую государственность и привела к самой знаменитой и самой кровавой буржуазной революции — к Великой Французской.
Вообще всё сентиментальное и человеколюбивое очень легко оборачивается резнёй и слезами. Кровавыми в том числе. Говорят, Робеспьер плакал просветлённо-умилёнными слезами, читая "защитника вольности и прав" Руссо. А спустя несколько лет отправлял врагов республики пачками на гильотину. Это уже не "говорят" — это точно.
Как же обойтись без прав человека? Очень просто. Прямо сказать: у нас есть политические, гражданские, трудовые и многие иные права, есть права, вытекающие из уголовного права, а прав человека — нет. В нашей государственной правовой доктрине учение о правах человека отсутствует. Но для того, чтобы всё это объявить, надо иметь кураж и чувствовать себя в своём праве. Широта взгляда нужна, исторический и философский кругозор. А у нас вечно жмутся, тушуются, самих себя стесняются — вдруг лохами окажемся? Как же так: наши великие западные учителя для чего-то культивируют эти права человека, а как же мы?
Лучше всех о них в своё время сказала знатная диссидентка и правозащитница В. Новодворская: "Я лично правами человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и развала СССР. Эта идея отслужила своё, и хватит врать про права человека и про правозащитников".
Нам всем было бы полезно обрести такую ясность и прямоту суждений.
Цивилизация Донбасса
Валерий Ганичев
9 марта 2017 0
здравствуй, страна героев!
Как издатель с пятидесятилетним стажем и организатор литературного, духовного, исторического поля с помощью книги, знаю, что мы не всегда были довольны изданием альбомов о той или иной области и республике страны, хотя они хорошо оплачивались и выкупались местными властями, да и столица помогала. Но всё-таки во многих из них был отягощающий стандарт: столько-то снимков промышленных предприятий, столько-то бескрайних хлебных полей и комбайнов на них, столько-то лесных масивов и природы, столько-то главных улиц и памятных домов, столько-то знатных людей. Всё вроде бы правильно, но часто терялось что-то своё, необычное, красивое. Нет, нет, не всегда, но иногда не хватало чего-то вроде бы задушевного, лёгкой грусти и радости открытия нового. Но всё равно такие издания вспоминаются как художественная летопись наших земель и нашего времени.
И вот мне подарили новую книгу "Земляки" - о людях и земле Донбасса. Вроде те же задачи, та же тема земли, людей. Вроде тот же большой, не очень удобный формат, но… какая-то невыносимая радость и душа проступалина страницах этого издания.
И нынче, когда гремят взрывы, погибают дети и бойцы, из глубин лет поступает к нам своего рода сигнал: вот за что сражаются эти люди, за что они погибают и не сдаются, вот почему у всех нас болит сердце и душа.
Да, с большинством этих исполинов, о которых написана книга, я встречался, говорил, выпускал их книги…
Даже по разделам альбом необычен. Конечно, ничего плохого нет, когда он начинается с рассказа о предпринимателе, признанном финансисте и банкире, о хорошем хозяине завода. Но в последнее время кажется, что наши журналисты и литераторы разучились писать о людях труда, о тружениках, которых 25 лет назад знала вся страна.
Поражаешься, какую героическую летопись вписал в нашу историю трудовой Донбасс. Вот имя, которое известно во всех краях нашей земли и за рубежом –в Китае, Вьетнаме, Монголии, странах Ближнего Востока и Африке, — Стаханов! Как путеводная звезда для всех, кто хотел прославиться трудом. И ведь стал примером, хотя и на его имя проливалось много недоверия и грязи. Не должентрудовой человек быть звездой — он же не модель, не кинодива, а чумазый человек, сидит себе там, в глубине земли, может, и денежки получает немалые, выпивает, дебоширит. Так представляли наши либеральные демократы рабочий люд. А он не хотел, чтобы так рассуждали о нём, он продолжал давать высокие образцы духа, заражая молодых трудовым примером.
А вот шахтёр, дважды Герой Социалистического Труда Иван Стрельченко, установивший мировой рекорд по добыче угля в сутки и за месяц, которого с восхищением обнимал сам Фидель.
Помню, как на XIV съезде ВЛКСМ в Кремлёвском Дворце окружали молодые люди известного на всю странушахтёра-новатора Кузьму Северинова. Девчонки, не стесняясь, трогали его Звезду Героя, парни расспрашивали, как ему это удаётся. Кузьма рассказывал, что у них в бригаде все шахтёры такие. На трибуне съезда он обернулся к президиуму, где сидел Хрущёв, и чётко наставлял его: «Давайте, конечно, с Америкой дружить, а мы, шахтёры-проходчики, пробьём туннель от Чукотки до Аляски — пусть они только деньги дают, а если зарываться будут, то мы покажем им кузькину мать». Народ в зале хохотал. Никита эти его слова повторил и в Америке, хотя иностранные журналисты так и не смогли перевести слова «кузькина мать».
Во Дворце съездов я впервые выступил в 1978 году на XVI съезде Комсомола. Мы подготовили в «Комсомольской правде» большой репортаж о выдающейся работе, о рекордах и достижениях молодого шахтёра Саши Михайлова. Этому была отведена перед съездом целая полоса в газете. Когда я назвал фамилию Саши, зал грянул аплодисментами. Саша, делегат съезда, встал и поклонился. Зал встал за ним и с криками«Молодец, даёшь стране угля!»долго не мог успокоиться. Журналист Гена Бочаров, который готовил полосу, побывал с Сашей в забое, побеседовал с его товарищами, был и в семье, походил по посёлку, постоял перед курганом и написал от сердца и души, без ложного пафоса, но высоко и сердечно. Так надо было писать о рабочем человеке.
Шахтёров знала и любила вся страна — и фильмы, и песни, и лучший санаторий в Сочи «Шахтёр», была искренняя любовь, понимание трудностей работы, улыбка и неприкрытая гордость. Поэт Коля Анциферов писал о труде шахтёра, знакомом ему с молодости, с гордостью и улыбкой: «Я работаю как вельможа, я работаю только лёжа».
Наши большие комсомольские стройки, наш энтузиазм вроде бы касались строек на Востоке, в Сибири, на целине. Но не только — энтузиазм и размах были и в Донбассе.Сейчас некоторые люди у нас в стране в ужасе от зарубежных санкций. Боже мой, да они всегда накладывались на нашу страну!
