Впечатление было потрясающее видеть, как народ, и в особенности больные, калеки и несчастные, относились к крестному ходу. Очень торжественная минута была, когда началось прославление и затем прикладывание к мощам. Ушли из собора после этого, простояв три часа за всенощной.
Закусывали у Мама, думая идти вновь к концу службы, но народ, не дождавшись конца ее, ринулся в собор, так что пройти туда было уже невозможно. Просидели у Мама до 11 ч.
19 июля. Встали в 7 ½ и через час пошли к Мама и затем к обедне, которая длилась вместе с молебном с 9 ч. до 12 ½ ч. Так же умилителен, как вчера, был крестный ход с гробом, но с открытыми мощами. Подъем духа громадный и от торжественности события, и от поразительного настроения народа. Закусили у Мама и в 2 ½ кушали в трапезной. Отдыхали около часа. Жара была сильная, пыль от массы богомольцев также. В 4 ½ отправились в павильон Тамбовского дворянства, которое угостило нас чаем. В 7 ½ обедали у Мама. Затем по два и по три пошли к источнику, где с особым чувством выкупались из-под крана студеной воды. Вернулись благополучно, никто в темноте не узнавал.
Слыхали о многих исцелениях сегодня и вчера. В соборе во время обнесения св. мощей вокруг алтаря случилось также одно. Дивен Бог во святых Его. Велика неизреченная милость Его дорогой России; невыразимо утешительна очевидность нового проявления благодати Господней ко всем нам.
На Тя, Господи, уповахом, да не постыдимся во веки. Аминь!
(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 246. Л. 44–47.)
Вел. кн. Елисавета Феодоровна — Баттенбергской принцессе Виктории
Столько прекрасных и свежих впечатлений. Мы ехали шесть часов, прежде чем добрались до монастыря; жители деревень выглядят так живописно в своих ярких и нарядных костюмах. Монастырь очень красив, а расположен он в великолепном сосновом лесу. Богослужения и молитвы произвели на нас самое прекрасное впечатление. Прп. Серафим был монахом, жившим в восемнадцатом столетии на редкость чистой и праведной жизнью. Он исцелял людей от физических и душевных недугов; чудеса продолжались и после его смерти. В этот день тысячи и тысячи людей собрались со всей России, чтобы помолиться. Больные приехали из Сибири, с Кавказа. Какие несчастья и болезни нам удалось увидеть и какую веру! Как если бы мы жили во время Христово… Как они молились, как рыдали, эти бедные матери со своими больными детьми, и, слава Богу, многие исцелялись! Мы сами были свидетелями того, как маленькая немая девочка заговорила, но как ее мать молилась за нее!
(Буксгевден С., баронесса. Венценосная мученица. Жизнь и трагедия Александры Феодоровны, императрицы Всероссийской. М., 2007. С. 160–161.)
Дневник вел. кн. Сергея Александровича
19 июля. Саров. Жаркий чудный день. В 9 часов пошли к обедне — молились как никогда! Еще мы носили мощи кругом церквей. При нас исцелилась немая девочка — умилительно. Завтракали в трапезной. Чай в ½ 5 ч. от тамбовского дворянства в павильоне. Ездил с женой на бивак фанагор<ийцев> и казаков в идеальной местности. Около ½ 10 ч. мы пошли купаться к источнику: Alix, жена и Ольга, потом Ники и Петя, замыкания с Минни — не узнавали — ночь дивная. Я с Ники и Петей купались — также вернулись. В 11 ч. в келье пр. Серафима: жена, Ольга, Петя и я исповедовались у схимника.
(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д. 39. Л. 103.)
Воспоминания Н. А. Вельяминова[1753]
В один из «Саровских дней» все, начиная с Государя, ходили к чудодейственному источнику и купались под струей воды из этого источника с температурой в 80. Так мне говорили бывшие там; я лично к источнику не ходил и его не видел из боязни, что мне там покажут исцеления. Как я сказал, купались все, даже Фредерикс[1754], кроме меня.
Как-то случайно я шел мимо того места, где проходила дорожка к источнику и увидел из-за угла, как Императрица Александра Федоровна и Вел. Кн. Елизавета Федоровна под руки буквально тащили к источнику бедную парализованную на обе ноги фрейлину Княжну Орбелиани[1755], страдавшую наследственной, неизлечимой формой поражения спинного мозга. Для чуда надо было подойти к источнику пешком, а Княжна ходить не могла, вот две Августейшие сестры и тащили ее под руки. Увидев эту сцену, я спрятался за какие-то кусты и, надо думать, остался незамеченным…
(Вельяминов Н. А. Поездка с Царем на богомолье в Саровскую пустынь летом 1903 г. // РГААИ. Ф. 1208. Оп. 1.Д.6. Л. 42.)
Дневник вел. кн. Ольги Александровны
… Аликс, тетя Элла и я пошли на источник… Добравшись туда, мы прошли в часовню и зачерпнули немного воды. Затем подоспели Мама и дядя Сергий. Мы пошли купаться. Это было снова замечательно и ужасно холодно…
По нашему возвращению дядя Сергий, тетя Элла, Петя и я пошли в новый неосвященный собор и ждали в келье отца Серафима схимника Симеона, чтобы он пришел и исповедовал нас! Наконец он пришел — и, как мне показалось, при виде нас был очень удивлен, так как не ожидал нас здесь увидеть.
После чтения молитв для всех нас тетя Элла пошла первой. Мы долго сидели на алтарных ступеньках в темноте и много думали о том, что мы увидели, почувствовали за эти несколько дней. Белая пустая церковь — очень пыльная, пахнущая сыростью и штукатуркой, показалась мне очень уютной. От маленьких лампадок, висевших там и тут перед святыми образами в огромном здании, исходил спокойный мягкий свет.
Схимник был хорошим духовником и дал мне прекрасные советы о гневе и о том, как себя останавливать, о которых я должна всегда помнить.
(К батюшке Серафиму. Воспоминания паломников в Саров и Дивеево (1823–1917). М., 2006. С. 375–376.)
Дневник вел. кн. Сергея Александровича
20 июля. Чугунка между Арзамасом и Москвой. Встали в ½ 6 ч. Я в кителе киевском. Пошли приложиться к мощам и в Зосимо-Савват<иевскую> церковь к обедне, где и сподобились приобщ<иться> Св<ятых> Таин — дивно! Масса народа. Ольга, Петя с нами. В ½ 9 ч. с Царями у молебна у мощей и отъезд в Ди-веево. Были там у обедни. Игуменья Мария[1756] прелестное впечатление. С Минни мы, Олей, Петей к блаженной Прасковье Ивановне[1757] — курьезное впечатление!! Были и у Мотовиловой[1758], хорошо помнящей Пр<еподобного> Серафима. В 7 ч. были в Арзамасе. Массы народу всюду; жарко, пыль ужасная. В вагоне разговор с Минни — горько жаловалась мне на Alix. Все мы под умилительным чувством.
(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д. 39. Л. 103.)
Дневник Николая II
20 июля. В 8 ч. вышли из своего дома и пошли к молебну в Успенский собор, где приложились к мощам Святого Серафима. С грустью покинули Саровскую пустынь и отправились в городок, где построены бараки для богомольцев. В часовне епископ Иннокентий[1759] отслужил краткий молебен, и мы поехали дальше лесом. Погода была жаркая, и дул сильнейший попутный ветер, гнавший пыль с нами. В 10 ½ приехали в Дивеевский женский монастырь. В домовой церкви настоятельницы матери Марии отслушали обедню. Затем все сели завтракать, а Аликс и я отправились к Прасковье Ивановне (блаженной). Любопытное было свидание с нею. Затем мы оба поели, а Мама с другими посетили ее. Осмотрели церковь Преображения, где сохраняются вещи Св. Серафима, его келью, типографию и живописную школу сестер. В 3 ч. собрались в дальнейший путь. Жара была сильная. Ехали отлично и в 7 ч. ровно прибыли в Арзамас, сели в поезд и поехали обратно.
(ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 246. Л. 47–49.)
Воспоминания В. П. Шнейдер[1760]
… Императрица спросила меня, видела ли я Саровскую Пашу? Я сказала, что нет. «Почему?» — «Да я боялась, что прочтя как нервный человек в моих глазах критическое отношение к ней, она рассердится и что-нибудь сделает, ударит или тому подобное». И осмелилась спросить, а правда это, что когда Государь Император хотел взять варенья к чаю, то Паша ударила его по руке и сказала: «Нет тебе сладкого, всю жизнь будешь горькое есть!» — «Да, это правда». — И раздумчиво Императрица прибавила: «Разве Вы не знаете, что Государь родился в день Иова Многострадального?»
