"Тогда довольно много ходили в кино, а уж по воскресеньям, на детский сеанс за 10 копеек, - обязательно. Хорошие были советские фильмы. Во время перестройки их ругали. Ах, "Кубанские казаки" приукрашивали действительность. Какая тупость! Да и непонятно, всерьёз ли эта ругань. Люди моего детства, по-моему, были намного умнее. Они различали идеальный и реальный миры и умели полноценно жить в обоих, ничуть их не смешивая".
"Да, многие жили в старых деревянных домах и бараках, но после работы могли пойти и писать маслом картину, а сынок их играл на скрипке или мандолине. Неоценимая отдушина, и давало силы… Живет мальчик в бараке, а сидит на бархатном кресле у мраморной стены, смотрит на сцену. Таков был его быт. Когда человек привыкал быть в такой обстановке, это его сильно поднимало… Помню, к "Яру" пристроили здание, точь-в-точь по стилю. Стала гостиница "Советская", для высших чинов. Аденауэр там жил, потом Неру с дочерью Индирой Ганди приехал. В окне там была маленькая вывеска - "Парикмахерская". Я говорю приятелям: пойдем, пострижемся. Мы стриглись наголо в бане, за 10 копеек… Пошли мы в гостиницу. Там мрамор, позолота, фарфор. Парикмахерская - чудо тогдашней техники и дизайна, накрахмаленные простыни. Парикмахер на нас: "Вы куда, шпана?" Стричься! "А ну вон отсюда, идите в баню!" Ребята меня тянут: мол, пошли отсюда, Мурза! Но я упёрся и говорю: "Пришёл стричься. Отказаться не имеете права, потому что вывеска на улице. Стригите". Он удивился, посадил и говорит, чтобы уязвить: "Ладно. Но учти - если хоть одну вошь найду, уйдешь остриженый наполовину". Я про себя усомнился, что он имеет право так строго наказывать. Но, с другой стороны, может, завтра в этом кресле будет Джавахарлал Неру стричься, а тут вошь. В общем, для компромисса я принял условия парикмахера. Постриг он меня, а уличную вывеску сняли".
Разумеется, главный герой книги - не сам автор, а "советское начало, идущее от традиций общинного самоуправления", и его смертельный конфликт с мировой "либеральной демократией".
"Как написано в западных учебниках, демократия есть "холодная война" богатых против бедных, ведущаяся государством… Демократия у нас - это снятие запрета на геноцид бедных. Если хотите, снятие запрета на убийство ближнего. В этом её главная суть, всё остальное - мелочи… В политическом смысле диктатура пролетариата означала, что у богатых изъято главное средство власти - возможность отвращать людей от участия в выборе жизнеустройства и скупать их голоса… В социальном смысле диктатура пролетариата означала запрет на убийство бедных богатыми".
"Я писал эту книгу с любовью к советскому строю и советскому народу", - пишет С.Г.Кара-Мурза, который и сам позиционирует себя, уже далеко не юного человека, частью этого строя и этого народа. "По мне, есть неразрывная связь между отрицанием крестьянской России и ненавистью к России советской. Одно питается другим".
Единственным, на мой взгляд, и вовсе не случайным "белым пятном" в "советском ковчеге" Кара-Мурзы, где нашлось место "всякой твари по паре", остается вопрос об отношениях государственной власти Советского Союза с религией и, в особенности, - с Православной Церковью. Впрочем, со "светской", "секулярной" точки зрения, которую выражает и пропагандирует автор, данный вопрос может выглядеть и несущественным. Поэтому крах СССР ему в конечном счёте приходится объяснять тем, что "став "средним классом" или номенклатурой, дети бедных стали легко подвержены соблазнам, но это уже другая история". Хотя на деле - та же самая.
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Над седой равниной горя - кризис тучи собирает. Между кризисом и горем - гордо реют обещанья из высоких кабинетов:
"Кризис мы преодолеем! Бизнесменов не обидим! Раздадим Стабфонд народный, а народ пусть отмечает День народного единства!.."
Ох, спасители-кормильцы! Ну, хоть праздник наконец-то! Но кому же отмечать-то? Ведь народ наш полувымер - от единства с вашим братом…
Нет того единства крепче! Просто душит нас в объятьях капитал железной хваткой, выжимая всё, что можно, до копейки распоследней…
Словно волны, грозным валом до небес взлетают цены, накрывая с головою, погребая под собою все надежды на спасенье…
Вьются, носятся над морем чайки, тёзки прокурора, и смеются, и рыдают, и не знают, что же будет дальше с дикой той стихией?
Кучка жирных ловко прячет бочки "бабок" в мутных водах, и кредиты государства получает без базара, "жертвой кризиса" являясь…
Только мы с тобой - не жертвы, мой народ немногословный. Почему ж молчишь над бездной?! Я кричу, срывая голос, но внимаешь ты безмолвно…
А ведь в эти дни, товарищ, и другой ещё есть праздник - с алым заревом тех флагов, о которых "позабыли" все, кто правит нынче нами.
На словах они, конечно, за Отечество болеют, даже Запад порицают, но дружны с капитализмом, чёрной молнии подобным.
Он на бедных и богатых мир жестоко разделяет, полагая, что в России упразднил навеки эру Октябрей и Революций…
Но история, бывает, повторяется нежданно, и любой "дефолт" и "кризис" превращается при этом в детский лепет - рядом с кличем:
"Пусть сильнее грянет буря!.."
