Не ведал Юнг и поучения блаженного Диадоха о том, что «хорошо не верить никакому сонному мечтанию», ибо мечтания есть мост для бесов. И вот по этому мосту заструились змеиные лукавства. Излюбленным символом Юнга стал гностический Абраксас. Бестия с головой петуха и хвостом змеи (или рыбы). Она во всем из противоречий: «истинный Гермафродит, “святой творец”, любовь и убийца любви, святитель и его предатель, “наиярчайший свет дня и самая мрачная ночь безумия”». Это «единство доброго и злого, истины и лжи» как бы уже своим видом доказывает, что ничего невозможного в мире нет. Абраксас, таким образом, явился для Юнга символом освобождения от этики и морали... Что ж, для нас действительно все возможно. Только не все полезно — вот чего не хотел знать знаменитый психоаналитик. Кто — как, а я суп из любимого Юнгом «петуха» есть бы не стал.
Ученый считал, что нами, сознательными существами, руководит бессознательное, которое таится и в снах. Но что это такое — бес-сознательное? Ответ дает высказывание самого болящего целителя: «Мы должны (кому — должны!? — Ю.В.) выпустить древних богов человеческой культуры из забытья коллективной памяти». Но в христианской традиции «древние боги» — суть демоны. Вот и получается, что подсознательное, в котором таятся демоны-архетипы — инфернально.
Со дна своего грехопадения Юнг булькал что-то о необходимости потери совести и усиления эгоизма. Но без цемента совести ум разваливается на фрагменты. Так человек перестает быть умным, то есть целомудренным. Вот на что замахнулся отец аналитической психологии!
Впрочем, кого-то петух еще клюнет. Кому-то — прокричит. И хотя бы после третьего крика у некоторых совесть заплачет. Она ведь несет воспоминание и том, что все мы — дети Отца Небесного. Однако есть сущность, которая заинтересована, чтобы совесть не просыпалась. Чтобы «мертвый час» длился вечно. Чтобы сон разума Гипнос привел своего близнеца — Танатос. Чтобы Ктулху поднялся из глубин.
Спрут мировых масс-медиа давно уже не спит. Кстати, в сфере контроля над умами происходит нечто, напоминающее «борьбу» между масонами — «шотландцами» и «египтянами». Между упорядочением мирового контроля и взрывами хаоса.
Нобелевский лауреат Ноам Хомский пишет: «Либеральные интеллектуалы 30-х и 40-х гг. считали, что широкие массы слишком глупы, чтобы понимать, с какими сложностями связано управление страной. В связи с этим избранной группе пекущихся об общественном благе интеллектуалов нужно определить наилучший курс действий, а потом «сфабриковать» согласие граждан на меры, которых они не желают, но которые принимаются в их же интересах. Вместо того, чтобы убеждать общественность с помощью интеллектуальных аргументов, пиар-эксперты стремятся примитивизировать проблемы и вызвать у зрителей чисто эмоциональные реакции».
Во время первой войны в Персидском заливе был запущен слоган «Поддержите наши войска». Он отвлекал массы от подлинного вопроса: нужна ли сама война? И ее противники боялись выступить со своим мнением: в созданной инфосфере это означало «подвергать опасности наши войска».
Теперь, кажется, время пиара проходит. Во всяком случае, человеческое сознание все более активно атакуется медиа-вирусами.
Вирус-мейкеры объясняют, что вирус — это нечто, идеально приспособленное для выполнения специфической работы. А работа его — войти в клетку вашего тела и сказать ей: «Скопируй меня»... Так что «специалисты» начали по-разному примеряться к этой идее, придумывая, как войти людям в мозг и сказать: «Скопируй меня. Реплицируй меня. Передай эту идею дальше».
Если преступный пиар просто взламывает двери человеческого сознания, то преступный вирус заставляет людей открывать эти двери добровольно. Но, поскольку конечные цели манипуляторов одни и те же, на рекламу вирус-мейкерства лучше не смотреть даже в глазок стальной двери. Или, во всяком случае, четко понимать: если за дверью не стоит опрятно одетый агент пиар-компании, то там — нечесаное чудище из мира хаоса.
Вирусы — это промоутеры хаоса, они якобы «борются против приемов, разработанных фирмами пиара для создания пассивного, легко поддающегося манипуляции населения... Простейший способ отличить медиавирус от старого доброго трюка пиарщиков — это определить, упрощает ли он вопрос, сводит ли его к эмоциям, или, напротив, делает его устрашающе сложным».[51].
Так вместо упрощающего слогана «Просто скажи «нет» наркотикам!» возникает шокирующий вирус «Умные наркотики». Его задача — вызвать замешательство. Это подход НЛП. Умные наркотики? Люди мгновенно впадают в озадаченное состояние, которое есть открытое состояние... Это называется «открытость для ввода данных».
Так стоит ли отпирать двери? На этот счет православная антропология устами афонского старца Ефрема Катунакского говорит: «Не открывайтесь!» Этот его совет означает уклонение от новых впечатлений, идей, забот, которые рассеивали бы ум и препятствовали духовной работе.
Задача вирус-мейкера иная. Он наполняет информационный вирус мемами или предпосылками... «Приняв этот поверхностный смысл, человек автоматически усвоит вместе с ним так называемые предпосылки». Мемы — это концептуальный эквивалент гена, который в вирусе прячется за привлекательной оболочкой. (В случае «умных наркотиков» — обещаемое самосовершенствование, улучшение умственных способностей). Медиавирусы распространяются тем быстрее, чем больший вызывают интерес. Наша зачарованность означает, что мы не обладаем иммунитетом к новому вирусу.
С православной точки зрения, это очень похоже на создание рукотворных прилогов, намеков на будущий грех.
Ой! Что это кольнуло? Это прикол — излюбленная оболочка медиа-вируса.
«Столкнувшись с приколом, человек должен сконструировать понятийную модель, которая допускала бы возможности реальности прикола, иначе он не сможет даже воспринять его. Даже если потом человек отбросит эту модель, способ, которым мозг обрабатывает информацию, оказывается изменен — по крайней мере, так утверждает теория».
Это называют «сатирическим пророчеством». Как-то в Америке была выдумана история о том, что один больной СПИДом плюнул в кого-то и был обвинен в покушении на убийство. Через несколько лет история произошла на самом деле и наделала порядком шума — по тем же причинам, что и медиаприкол: она спровоцировала культурную реакцию на страх перед СПИДом». [51 ].
Популярный консультант по маркетингу Джоди Рэдзик делится своими соображениями которые сделали бы честь хармсовскому «рыжему человеку»: «Сейчас меня привлекает идея создать нечто, ничего не производящее, никак не выступающее — полное ничто. Просто чистый мем, чистый вирус... это просто оболочка. Ее нельзя атаковать, потому что она ничего не весит. О ней можно думать, как о рок-группе, журнале, религиозной секте — как о чем угодно. В силу этого она сможет пройти через всю медиасистему, не будучи остановлена или идентифицирована». Задача — манипулировать образами, подчинять рекламу и политику своим интересам.
Редзик начинал с настенных надписей. «В один прекрасный день мне пришло в голову назвать свою банду “КБФ”, что означает “Культурно бунтующие фаги”, и сделать одной из фирменных меток слово “вирус”. Я назвал себя “Святой вирус”... Я хотел показать, что я — вирус, но что я не хочу никому вредить. Я просто хочу делать все возможное, чтобы помочь эволюции. Идея заключалась в том, чтобы мы, граффити-банда «Культурно бунтующие фаги», были такими культурными террористами, которые шляются везде, заражая неадекватные социальные структуры маленьким кусочком информации, которые затем разрушат этот социальный феномен». «Это разновидность урбанистического шаманства. Везде, где я ставил метку, я ставил как бы маленькое физическое подслушивающее устройство. Установив сеть меток в своей географической зоне, я как бы подпитывался от них энергией».
«Так что я взял свою личную духовную идеологию, создал ее графическую интерпретацию и начал штамповать футболки. Я комбинировал граффити, тантрическое искусство, духовность и хаос».
Вирусы делают мир наших понятий запутанным и хаотическим пространством. В нем возможно все.
И еще один знаковый звук из недр масскультуры. Не так давно пресса определенного сорта с удовольствием сообщила: в 1999 году, как раз в том месте Тихого океана, на которое указывал Лавкрафт, зафиксирован мощный подводный звук животного происхождения. По силе он не сопоставим ни с чем. Что это было? Зов Ктулху? Или рев медиавируса?
Целомудрие и постмодернизм
По «зову Ктулху» слова и знаки давно уже сорвались с мест и кружат в бреду Страшный «полтергейст»! В холодной бездне модифицированной человеческой психики все превратилось во все. Таков главный признак постмодернизма. Вот его стихотворный перл: «Наша говорю я на-низм ты говоришь кому —ыкант наливает муз-иноктриса по шла к-сотка улыбнулась кра-вать советуем уби-лам сломалась жизнь попо». Весь этот бред впору подписать датой, которой заканчиваются гоголевские «Записки сумасшедшего»: «Чи 34 ело Мц гдао...» и т.д.
