…Через двадцать лет я посетил родной Душанбе…
На том месте, где стоял дом Ахрора – нынче всемогущая глина и всепобедная трава, куда мы все вновь вернёмся, если Господь не спасёт нас…
Глина и трава – вот из чего составлены безбожники… да!..
И они уйдут, вернутся туда… да… да… А я?..
О Боже!..
Но среди глин и травы куст гранатовых царских роз стоит, цветёт, течет…
Царей уж нет, а царский куст цветёт…
Но!..
Но это уже не куст царских роз, а дикий шиповник…
Так СССР стал РФ…
Так великий Советский Союз стал всеобделённой всеуниженной всеобворованной нищей Россией…
Так блаженная страна, где люди любили и знали друг друга, стала несметным, кишащим, нищим червивым базаром, торжищем-капищем-поганищем, где люди не знают друг друга и готовы продавать друг друга, готовы давить, убивать, ненавидеть братьев и сестёр, отцов и матерей своих…
И это самое страшное зло на земле людей: восстанье сынов на отцов… восстанье детей…
…Я стою у куста одичавшего слёзного шиповника, словно он раздирающими шипами до слёз язвит, царапает душу мою…
И вдруг вновь стайка бабочек-лимонниц нежно летит, шелестит навстречу мне…
Обволакивает меня, окружает, ласкает, обвивает, затуманивает… напоминает…
…Дядя Тима… я люблю вас… больше папы и мамы…
…Фатя, Фатя… девочка в алом платье… в золотошвейной тюбетейке… в малиновых качающихся туфельках…
Девочка, раненая первой любовью… и гражданской войною…
Это ты ушла, улетела, и вернулась вновь стайкой бабочек в Колесе Сансары…
Да?..
Но как бездонно мало… мало… мало…
Но Фатя! Фатя!
Весенняя трепетливая возлетающая упадающая алмазная бабочка бабочка бабочка человечья…
Где ты?..
Где твой однодневный, но вековечный, неизъяснимый, неупиваемый, вечномедовый, вечнопыльцовый, вечнолюбовный полёт?..
Ах, Фатя! Небесная бабочка жемчужная! Паутинка! Былинка, пылинка полевая! Духовитая тропинка… Алмазная слезинка…
Журавлиное пуховое пёрышко летящее кочующее в весенних ветрах, в лазоревых небесах…
Летящее и на землю не упадающее…
Фатя!
Где ты?
Ужели?
На земле?
Тебя?
Я больше?
Не увижу?..
А только в небе наша Вечная встреча…
Екатерина ГРУШИНА КРЫМСКАЯ РАПСОДИЯ
***
Не дарите, волны,
Белый жемчуг мне,
Драгоценный камень,
Что горит в огне.
Не дарите, волны,
Мне морских богатств,
Мне не нужно, волны,
И заморских яств.
Не дарите штиль мне,
Что так гладок, тих.
Подарите лучше
Свой мятежный стих.
Подарите, волны,
Только цвет морской,
Подарите песни,
Что поёт прибой.
ЛУННАЯ СЕРЕНАДА
По серебряному морю
В лодке мы с тобой плывём.
Лунный вечер, круг в узоре –
Мы вдвоём.
Мир божественный и юный –
Только море и луна.
Переливы, ливень лунный –
И волна.
Фиолетово-лазурный
Стих слетает с уст,
Эти волны, этот берег,
Алой розы куст…
Фиолетово-лазурно
Счастье через край.
В нём сверкает камень лунный,
Лунный рай.
ПОЛНОЧЬ ФЕВРАЛЬСКАЯ
Полночь февральская.
Море кипящее.
В тучах тяжёлых скрылась луна.
Нас вдруг накрыла чудная, райская,
Полная силы волна.
Всё здесь пронизано звуками шумными,
Яростно море бьётся в прибой.
Скрыла волна поцелуи безумные,
Наше внезапное счастье с тобой.
В страстных объятиях муки забытые;
Жадно с тобой целовались тогда.
Волны тянули нас в море открытое,
Жаркий наш пыл охлаждала вода...
ГОРИТЕ ЖЕ, ПИСЬМА МОИ
Горите же письма мои,
В вас всё – в вас прощанье с тобою.
В горячем безумстве любви
Вы были написаны мною.
Горите же… Сердца признанья
Я вам доверяла не раз.
Горите, листочки страданья,
Никто не прочтёт уже вас.
И пытку безумной любви
Со мною уж не сотворите…
Горите же, письма мои.
Горите, горите, горите…
КРЫМСКАЯ РАПСОДИЯ
В путь далёкий собиралась,
К другу милому наряжалась.
Платье белое надевала я.
На груди была роза алая.
Морским берегом
Шла к тебе, мой друг.
Но внезапно небо
Потемнело вдруг.
Сумрак вечера
Поменялся с днём.
Лишь букет в руках
Весь горел огнём.
А гроза уже приближалася.
Море пенилось, волновалося.
Разыгралися волны малые.
Ветер рвал из рук розы алые.
И взмолилась я: "Ветер, ветер-друг!
Не ломай цветы и не рви из рук!
Ведь несу цветы – на могилу я.
На могилу я – другу милому.
Ты, гроза, прошу – стороной пройди!
Разразиться где – там вдали найди.
Видишь, там вдали, на горе крутой,
Над волной морской спит любимый мой.
Если б знали вы, – был он для меня
Солнце алое на восходе дня.
Красоту его не сравнить с другой,
Потеряла я жемчуг дорогой.
Потеряла я – солнце красное,
Сердце чистое – душу ясную.
А любила я, как безумная.
Ты пойми меня, море шумное.
И утихло вдруг
Море шумное,
Ветер смягчился,
И гроза ушла.
К другу милому
Своему дошла…
ЗДЕСЬ, С ВЫСОКОЙ ГОРЫ
Здесь, с высокой горы,
Если вниз посмотреть,
Видно только искрящее море.
В дымке лёгкой вдали
В серебре корабли,
Белых чаек полёт
В дружном хоре.
Даль морскую вокруг
Солнца свет серебрит,
Ветер гладят зеркальные волны.
Золотой в небе круг
Лишь над морем царит,
А внизу берега жизни полны.
Там, внизу, слышен смех,
Там веселье кипит,
Там танцуют-поют среди роз.
Ну а здесь ото всех
Затаённым лежит
Уголок горько-вылитых слёз.
Здесь, среди красоты,
Никого – тишина...
Золотистые горы глядят.
На могилах цветы,
А у вечного сна
