Давид Самуилович Самойлов (Кауфман) вырос в Москве в интеллигентной семье известного врача. В 1938–1941 годах учился в МИФЛИ. Предвоенной весной в журнале «Знамя» с благословения И. Сельвинского появилось первое стихотворение поэта. С началом войны призван на трудовой фронт под Вязьму, затем окончил военное училище и уже с 1942 года – на Волховском фронте. В 1943-м был тяжело ранен.
Окончил войну в Берлине. Позже он напишет: ««Главное, что открыла мне война, – это ощущение народа». На фронте не писал стихи, но потом всю жизнь вспоминал трагедию и свободу военных лет. Об этом классические стихи «Державин», «Перебирая наши даты», «Слава богу...». Лауреат Государственной премии СССР.
В стихотворении «Пятеро» поэт вспоминает М. Кульчицкого, П. Когана, Б. Слуцкого и С. Наровчатова.
Ведущий рубрики Анатолий ПАРПАРА
СОРОКОВЫЕ
Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.
Гудят накатанные рельсы.
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку...
А это я на полустанке
В своей замурзанной ушанке,
Где звёздочка не уставная,
А вырезанная из банки.
Да, это я на белом свете,
Худой, весёлый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня
мундштук наборный.
И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю,
И пайку надвое ломаю,
И всё на свете понимаю.
Как это было! Как совпало –
Война, беда, мечта и юность!
И это всё в меня запало
И лишь потом
во мне очнулось!..
Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые...
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!
ПЯТЕРО
Жили пятеро поэтов
В предвоенную весну,
Неизвестных, незапетых,
Сочинявших про войну.
То, что в песне было словом,
Стало верною судьбой.
Первый сгинул
под Ростовым,
А второй – в степи сырой.
Но потворствует удачам
Слово – солнечный кристалл.
Третий стал,
чем быть назначен,
А четвёртый –
тем, чем стал.
Слово – заговор проклятый!
Всё-то нам накликал стих...
И живёт на свете пятый,
Вспоминая четверых.
***
Если вычеркнуть войну,
Что останется – не густо.
Небогатое искусство
Бередить свою вину.
Что ещё? Самообман,
Позже ставший
формой страха.
Мудрость – что своя рубаха
Ближе к телу. И туман...
Нет, не вычеркнуть войну.
Ведь она для поколенья –
Что-то вроде искупленья
За себя и за страну.
Простота её начал,
Быт жестокий
и спартанский,
Словно доблестью
гражданской,
Нас невольно отмечал.
Если спросят нас гонцы,
Как вы жили,
чем вы жили?
Мы помалкиваем или
Кажем шрамы и рубцы.
Словно может нас спасти
От упрёков и досады
Правота одной десятой,
Низость прочих девяти.
Ведь из наших сорока
Было лишь четыре года,
Где прекрасная свобода
Нам, как смерть,
была близка.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Они сражались за Родину
Прорыв в Кронштадт
КНИЖНЫЙ РЯД
Игорь Бунич. Таллинский переход . – М.: Яуза, Эксмо,2009. – 384с.: ил. – (Великие трагедии Великой войны).
Автор с документальной точностью и правдивостью показывает трагизм последних дней обороны Таллина, безуспешные попытки командования Балтийского флота сохранить жизнь защитников города и спасти флот, а также полную картину героически-трагического Таллинского перехода. Эта одна из неафишируемых страниц Великой Отечественной войны. По приказу ставки Верховного командующего 28 августа 1941 года эскадра в составе 200 кораблей Балтийского флота во главе с вице-адмиралом Трибуцом покинула Таллин и направилась в Кронштадт. За время двухсуточного перехода почти половина боевых кораблей и военных транспортов были потоплены. Погибло более 18 тысяч советских моряков. Таких потерь Советский флот не знал ни до, ни после этой операции. Корабли гибли от массированных налётов немецкой авиации, вражеских торпед и снарядов береговой артиллерии, а также от огромного количества мин, выставленных на фарватере. Море кипело от взрывов, тысячи моряков оказались в холодных водах Балтики без надежд на помощь.
Все крупные суда, кроме транспортов «Казахстан» и «Эверанна», погибли. На переходе из состава боевых кораблей погибли 15 единиц: 5 эскадренных миноносцев («Скорый», «Яков Свердлов», «Калинин», «Володарский», «Артём»), 3 сторожевых корабля («Снег», «Циклон», «Топаз»), канонерская лодка И-8, подводные лодки Щ-301 и С-5, малый охотник за ПЛ № 109, два тральщика № 56 («Барометр»), № 71 («Краб») и торпедный катер № 103.
Но, несмотря на многочисленные потери и неимоверные трудности, Балтийский флот был спасён и продолжал воевать.
Героический прорыв кораблей в Кронштадт сыграл огромную роль в защите Ленинграда. Флот сформировал для обороны города семь бригад морской пехоты и много отдельных отрядов. Это не позволило немцам с ходу форсировать Неву и соединиться с финнами на Карельском перешейке.
Светлана КЛЕПЧИНОВА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Деревни, тётки, глушь, Саратов...
ТелевЕдение
Деревни, тётки, глушь, Саратов...
ЛИТЕРАТУРА В ЯЩИКЕ
Вячеслав ЛЮТЫЙ, ВОРОНЕЖ
В России противостояние столицы и провинции в последние два столетия приобрело характер мировоззренческий. Суматошная столица не любит неторопливую провинцию, которая платит ей той же монетой. В какой-то степени это противоборство отражено в отношениях города и деревни, народной культуры и классического искусства, традиции и современности. Здесь всё неоднозначно, спорно и требует внимательного взгляда и терпеливого, бережного отношения. Но, как всегда бывает в нашей стране, «бешеное будущее» стремится потоптать «паршивое прошлое».
В передаче «Тем временем» речь идёт о том, что всё чаще столичные галеристы, театралы и писатели перебираются в провинцию. Скажем, Борис Мильграм, режиссёр и министр культуры Пермского края, уверен, что те нововведения, которые с его лёгкой – или тяжёлой – руки введены в подведомственных ему землях, благотворны. Тогда как местные художники требуют снять его с занимаемого поста в связи с засильем в Перми актуального искусства. Театралы же не могут простить ему уничтожение старого драматического театра, в котором теперь всё по-другому – и здание, где респектабельный зритель ныне может с удовольствием вкусить хороший кофе в антракте, и репертуар. Екатерина Гениева, директор Всероссийской библиотеки иностранной литературы, поддерживает «лопахинские» устремления Мильграма и приводит в пример программу «Чтение», уже осуществлённую в 27 регионах. В Саратове местный молодой человек после знакомства с «Евгением Онегиным» на её вопрос: «Как вам это понравилось?» – ответил чётко и лаконично: «Клёво!» Что и говорить, растут аборигены не по дням, а по часам под чутким московским руководством. Хотя огромное количество столичной молодёжи вряд ли отличается в лучшую сторону от этого провинциального паренька. Телеэкран и кастрированное школьное образование своё дело знают туго!
Саратовец Алексей Слаповский теперь живёт в Москве – сочиняет сценарии для телевизионных сериалов и «чернушные» пьесы. Впрочем, «Слаповский, который может всё», пишет беллетристику и по праву может участвовать в разговоре наряду с Алексеем Варламовым. Робко и почти извиняясь, Варламов замечает: на фоне элитарных проектов мало внимания уделяется культуре для народа. Никуда не денется местная самобытность, заявляет Слаповский, будто речь идёт о каких-то примечательных грибах, которые можно выращивать на гидропонике, или о тараканах, которые сами по себе заводятся где угодно. Вот и примирись после этого столица с провинцией, выставка видеоарта – с почвенным фестивалем «Игрушка-говорушка».
