Гепард не лежит терпеливо в засадах, хитроумно не валяется на земле, как это делает леопард, подманивая любопытных. Его стиль: увидеть, змеей подползти и что есть мочи преследовать.
В отличие от леопардов и львов гепард охотится только днем. И потому чаще, чем остальные хищники, оказывается на кинопленке, позволяющей проследить все этапы ловчего бега. Жертвы гепарда такие же резвые бегуны – зайцы и мелкие антилопы. Охотятся гепарды поодиночке и парами, а по мере взросленья детенышей в охоту включается все семейство – кто-то ловит, кто-то учится ловле.
Все решают секунды.
В отличие от леопардов, у которых самка прячет детенышей от отца, способного их сожрать, гепарды – примерные и ласковые родители. Отец носит в логово пищу. А если что-то случилось с матерью, способен в одиночку прокормить и воспитать малышей. Несмотря на все предосторожности и самоотверженную защиту родителями, половина выводка обычно гибнет. Двухлетний возраст – пора зрелости. В это время молодые гепарды уже могут охотиться самостоятельно и расстаются с родителями.
Гепард – высокоспециализированный охотник. Но большая специализация в природе опасна. При изменении условий жизни «специалисты» часто обречены. Всеядные вороны и кабаны приспосабливаются к любым условиям, а совершенный бегун гепард, да к тому же аристократ, признающий только парное мясо, к концу текущего века «забежал» в Красную книгу. Этому зверю для жизни нужны пространства, по которым гуляли бы резвые антилопы. Таких пространств на земле все меньше и меньше. Всюду, где распашкой земли и разведеньем скота человек потеснил антилоп, он вынес приговор и гепарду. Когда-то звери большим числом жили в Туркмении, Иране, Индии. В Африке местом их обитанья были саванны от Сахары до Калахари. Все на глазах нынешних поколений стремительно изменилось. Я помню еще поездки в Туркмению, когда была надежда увидеть хотя бы следы гепарда. Увы, сегодня этой надежды нет. Всюду благородная кошка исчезла, исключая пока что Африку, где тоже на ветру перемен свечка может угаснуть.
Вот почему так много вниманья сейчас уделяется размноженью гепардов в неволе. Процесс этот долго не шел из-за незнанья некоторых законов поведения кошек. Жившие совместно в просторных загонах самцы и самки не спаривались. Стали держать их порознь, сближая только в период гона, и сразу дело пошло на лад. Сегодня гепарды размножаются не только в африканских питомниках, но и в городских зоопарках, в том числе и в московском. (Удивительно видеть южан, спокойно играющих на снегу.)
Гепарды хорошо приручаются и поразительно дружелюбны. В Московском зоопарке мы как-то снимали сюжет для «Мира животных», и я зашел к гепардам в загон. Зная повадки этих зверей, я не испытывал страха. И они тоже испытывали лишь любопытство и осмелели настолько, что самый отважный из них подкрался сзади и стащил мою кепку.
Исключительная покладистость зверя известна людям тысячи лет. По ранним источникам известно: ханы, шахи, мурзы, князья и вожди держали гепардов рядом с собой на золотых поводках. Особо ценились гепарды, натасканные для охоты. Пойманный взрослый зверь легко приручался, сохраняя приобретенные у родителей ловчие навыки. Надев на голову такому гепарду колпак, его везли на повозке в степь и, как только видели антилоп, снимали с глаз покрывало. Заметив добычу, гепард преображался и действовал так же, как поныне действует он в природе.
Охота с гепардами и ловчими птицами была любимой утехой древних владык. Монгольские ханы, читаем в хрониках, имели для охот до тысячи гепардов! Индийские раджи еще недавно держали кто сотню, кто две гепардов.
Снаряжая посольства, ловчих кошек посылали иноземным владыкам. И это был поистине царский подарок. Летопись сохранила описанье охоты русских князей на сайгаков с пардусами (гепардами)…
Гепарды.
Все закончилось с исчезновением антилоп. Этот процесс идет сегодня и в Африке, но пока что гепарды есть не только в питомниках. Еще можно увидеть бегуна-рекордсмена в дикой природе.
Лошадь в пижаме
Спутать ее ни с кем невозможно. Разглядываешь вблизи, кажется, искусный маляр черной и белой краской расписал лошадку для какого-то карнавала…
В природе ничего глупого не бывает. Все целесообразно. Полосатость тигра, например, помогает зверю скрываться в зарослях. Это яркий пример камуфляжа, в природе распространенного. У большинства птиц самки окрашены скромно, чтобы быть на гнезде незаметными. Петушки, наоборот, нарядны – в привлекательной яркости красок закодировано их здоровье. К моменту брачных турниров краски становятся особенно яркими. Может быть, этот механизм работает и у зебр? Нет. Жеребчики и кобылки одинаково вызывающе ярки, заметны, как старинные верстовые столбы. Какой смысл выставлять себя напоказ? Так рассуждали, пока «тигровую лошадь» (название зебры у древних римлян) рассматривали вблизи в загонах.
Все встало на место, когда зоологи присмотрелись к пугливым, резвым лошадкам у них на родине – в Африке. Оказалось, полосатость как раз и является камуфляжем. «На открытых пространствах при малейшей опасности зебры обращаются в бегство. И это не случайно. Когда зебры бегут, их силуэты стираются, размываются, черно-белые полосы сливаются в серебристо-серый цвет, и бегущий табун растворяется в дрожащем мареве жаркого тропического дня». Отличная маскировка от хищников и головная боль для фотографов. Снимаешь лошадок вблизи – все в порядке, снимаешь издалека – силуэты размыты. Один выход – снимать против солнца, но это плохо для цветной пленки. Считают, специфическая окраска помогает зебре не только скрыться, но и благодаря нечеткости силуэта, выиграв секунду-другую, иногда спастись при броске льва – главного их врага и соседа в саванне.
До сих пор идут споры: зебры черные с белыми полосами или, наоборот, по белому – черный рисунок? Это не шутка и не схоластика, спор касается происхожденья африканских лошадок. Одни говорят, что зебры были, как лошади, темной окраски, и постепенно пятна мутаций эволюция превратила в выгодные полоски. Другие же возражают: зебра древнее, примитивнее лошади. Развиваясь, лошади «стерли» с боков своих полосы.
Всегда вместе, всегда насторожены.
Между тем лошадей в Африке нет. А завозимые из Европы тут гибли от болезней, переносимых мухой цеце. Зебры же этих болезней не знают, как будто их нет. И если говорить о сходстве, то похожи они более на ослов и куланов. Вместо гривы у них щетка жестких волос по холке и хвост на ветру не стелется, волос на нем – только кисточка на самом конце.
Попытки зебру скрестить с ослом не имели успеха до тех пор, пока не догадались осла соответствующим образом размалевать. И тогда для зебры он стал «своим».
Когда-то в Африке, считают, обитало более ста пятидесяти видов зебр, различавшихся размерами тела и рисунком полос. Теперь осталось шесть видов. Каждый вид безошибочно различает своих и чужих. Но даже в семейной группе одного вида нет одинаково расписанных лошадок. Это облегчает зоологам, изучающим повадки зебр, узнавать их «в лицо». Полагают, и сами зебры умеют «читать» рисунок каждой «пижамы». И это сохраняет порядок в маленьких табунках.
На открытом пространстве зебры близко к себе не подпустят, их спасение – в беге. Лишь раз в степи Серенгети я снимал табунок голов в двадцать с относительно близкого расстоянья. Зебры стояли рядком, навострив уши. Как потом оказалось, в поле их зрения с одной стороны была наша машина, а с другой – шедший неспешно лев, и зебры, не суетясь, оценивали степень опасности.
Бегут приземистые на недлинных ногах лошадки довольно резко – шестьдесят пять километров в час. Одинокую зебру на машине или на верховой лошади догнать непросто. Семейку же догоняют по причине того, что группа свой бег приноравливает к бегу более слабых. И это для зебр характерно.
Чужаков семейка-табун изгоняет. А меж своими (жеребец, шесть-семь кобылок и молодняк) существует прочная спайка. Вместе спасаются от опасностей, отдыхают, положив головы на крупы друг друга, от москитов спасаются, плотно прижавшись боками.
Водят табун на равных опытная самка и жеребец. В период гона на место самца-вожака может претендовать более сильный встречный жеребчик. Отношения выясняются так же, как в табуне лошадей. Жеребцы встают на дыбы – стараются соперника укусить в холку или, резко нагнувшись, хватают зубами за ноги. Табунок поступает в распоряжение победителя. Но самки признать его не спешат, иногда даже лягают, пытаются прогонять. Закон, однако, на стороне победившего, и все постепенно входит в обычную колею.
