Вот как описывал ход событий маршал Гречко:[241]
«В первой половине октября войска Северной группы Закавказского фронта, остановив противника в ходе Малгобекской операции, накапливали силы для наступления. В свою очередь немецко-фашистское командование также готовилось нанести удар 1-й танковой армией на Грозный и далее на Махачкалу, Баку. На правом крыле Северной группы войск Закавказского фронта в районе Старо-Щедринской в конце сентября сосредоточился 4-й гвардейский Кубанский казачий кавалерийский корпус, который передислоцировался сюда с туапсинского направления. Дело в том, что в этот период между флангами Закавказского и Сталинградского фронтов существовал разрыв более чем в 200 км. В свою очередь между левым флангом 1-й танковой армии противника и войсками, действовавшими на сталинградском направлении, также имелся большой разрыв» Левый фланг 1-й танковой армии врага был, по существу, открыт: он прикрывался лишь небольшими моторизованными отрядами и одним кавалерийским полком. В Левокумском, Владимировке и Ачикулаке находились слабые гарнизоны противника.
Учитывая такую обстановку, командование Закавказского фронта решило выдвинуть на это направление 4-й гвардейский кавалерийский корпус, нанести им удар во фланг 1-й танковой армии противника и выйти ей в тыл. Этими действиями предполагалось прочно прикрыть железную дорогу Кизляр — Астрахань и отвлечь внимание противника от малгобекско-моздокского направления, где в это время наши войска готовились к наступлению. Удар корпуса должен был послужить началом наступления для 9-й армии и 10-го гвардейского стрелкового корпуса. Если бы эта операция удалась, то войска 1-й танковой армии противника оказались бы под угрозой окружения. 2 октября корпус двинулся в направлении на Ачикулак. Даже не имея соприкосновения с противником, его части за 12 суток прошли всего 150 км. Такое медленное продвижение объяснялось тем, что кавалерии приходилось двигаться в основном ночью, к тому же по безводной степи. Однако эти причины не могли оправдать медлительность и излишнюю осторожность, которые привели к потере внезапности. Нерешительность действий командира корпуса задержала начало наступления войск 9-й армии и 10-го гвардейского стрелкового корпуса. В десятых числах октября части корпуса вошли в соприкосновение с противником в районе Абдул-Газа, Махмут-Мектеб и Березкин. Стремительным ударом казаки разгромили оборонявшегося врага и, овладев этими населенными пунктами, продолжали движение на Ачикулак, где гитлеровцы, по данным разведки, имели гарнизон в составе батальона пехоты, 400 всадников и 30 танков. Однако эти данные были ошибочны. Дело в том, что немецко-фашистское командование обнаружило движение 4-го гвардейского кавалерийского корпуса и спешно перебросило из Донбасса для прикрытия левого крыла и тыла 1-й танковой армии части корпуса особого назначения «Ф». Наименование «Ф» корпус получил по первоначальной букве фамилии командира генерала Фельми, формировавшего этот корпус. В состав корпуса входили три моторизованных батальона, один танковый батальон, один артиллерийский дивизион, авиаотряд и ряд других частей. В корпусе было до 6 тыс. солдат и офицеров, 64 танка и 120 орудий и минометов. Кроме того, он получил на усиление кавалерийский полк и один батальон 201-го танкового полка. Корпус формировался в Греции и предназначался для действий в восточных странах. В конце августа он оказался в Донбассе, а в первой половине октября в связи с выдвижением нашей конницы был срочно переброшен на рубеж к северу от района Моздок, Левокумское, Каясулу, Ачикулак.
17 октября части 30-й кавалерийской дивизии вместо неожиданного ночного удара на Ачикулак безуспешно атаковали с утра передовой отряд противника в Андрей-Кургане. Вместо внезапной атаки дивизия сама попала под удар главных сил корпуса «Ф» из Ачикулака и, понеся большие потери, отступила. Противник же, отбросив части 30-й кавалерийской дивизии, перешел в наступление против 9-й и 10-й гвардейских кавалерийских дивизий и после двухдневных ожесточенных боев овладел Урожайное и Владимирской. Так, вследствие нерешительных и медленных действий 4-й гвардейский кавалерийский корпус не выполнил поставленной задачи. Командующий фронтом приказал командиру корпуса с утра 30 октября, обходя вражеские опорные пункты, наступать в направлении Степное, Соломенское и во взаимодействии с 63-й кавалерийской дивизией, прибывшей из Черноморской группы войск, и 10-м гвардейским стрелковым корпусом разгромить моздокскую группировку противника. Однако командование корпуса решило в ночь на 1 ноября вновь атаковать и захватить Ачикулак. Противник к этому времени успел сосредоточить здесь дополнительно подразделения 360-го и 375-го гренадерских полков. Двое суток казаки вели безуспешные тяжелые бои с пехотой и танками врага, но захватить Ачикулак им не удалось. Понеся большие и неоправданные потери, корпус прекратил атаки и отступил, а 7 ноября без разрешения командования фронта и группы генерал Кириченко начал отводить корпус на восток в направлении Черного Рынка. Узнав об этом, командующий Закавказским фронтом телеграфировал командиру корпуса: «Поставленная Вам задача набеговых операций во фланг и тыл противника наилучшим образом обеспечивает прикрытие железной дороги Астрахань — Кизляр... и совершенно несовместима с Вашим отходом на восток. Немедленно примите меры к установлению соприкосновения с противником своими передовыми частями и обеспечению за собой ранее занимаемой полосы на линии Камыш-Бурун, Тукуй-Мектеб, Терен-Кую и активизируйте набеговые действия разведгрупп с захватом пленных и нарушением управления противника». Однако к этому времени корпус уже отошел на 100 км на восток. Момент был упущен. Хорошо задуманный маневр кавалерийскими соединениями не был осуществлен».
Глава 4.
28-я армия переходит в наступление
Накануне
По мнению разведотдела 28-й армии, в период с 20 по 30 октября войска 16-й мд потеряли не менее 160 человек. Также было уничтожено 30 конников Долла.[242] В начале ноября прошли дожди. Температура упала до 4-8 градусов по Цельсию.
В ночь на 7 ноября началась концентрация советских войск восточнее Хулхуты. В 17.00 из района Ницана выдвинулась 248-я сд (исключая 899-й сп). В Красном Худуке расположилась бригада Кричмана. На следующий день к Хулхуте вернулись посвежевшие гвардейцы Проши и стрелки Алексеенко, то есть 107-й гвсп и 152-я осбр. 899-й сп целиком сосредоточился у Юсты, исключая усиленный 1-й батальон, выдвинутый к Сарпе. 9 ноября подъехали восемь «катюш» 76-го гвмп (командир — гвардии подполковник С.И. Семенов). В целом, минометный полк Семенова насчитывал 200 человек, располагал 26 грузовиками, и, особенно ценно, пятью рациями, что позволяло расчетам ракетных установок быстро менять дислокацию и реагировать на изменения боевой обстановки.
Строго на юг от Хулхуты, где у колодцев Харцигли погибли два передовых отряда 52-й осбр, обозначили свое присутствие гвардейцы. Усиленная рота 34-й гвсд, оснащенная тремя 82-мм минометами и 3 станковыми пулеметами, опиралась на поддержку трех танков.[243] 52-я осбр вытянулась вдоль железной дороги от Линейного до Улан-Хола.
Новые части осваивались в степи. 18-летний строгальщик по металлу Виктор Мельников, сменивший работу на заводе им. Сталина в Астрахани на службу в роте десантников бригады Кричмана, вспоминал, как во время разведрейда в степь их Т-60 с четырьмя десантниками на борту встретил в степи немецкий автобус. Из разбитого лобового стекла автобуса был выставлен пулемет. Поняв, что с таким вооружением танк не одолеть, немцы срочно бросились из машины в степь. Двух из них советские бойцы подстрелили, а еще двоих взяли в плен. По мнению Мельникова, они встретили диверсантов.[244]
14 ноября В.Ф.Герасименко вместе с остальными штабистами сменил место расположения в уютной Астрахани на землянки у Давсны.
У немцев тоже были перемены. 13 ноября полковник Хенрици был переведен на должность командира 40-го танкового корпуса. 16-ю мд возглавил генерал-лейтенант Герхард Граф фон Шверин. Фон Шверин (род. 23 июня 1899 года в Ганновере) также происходил из старинной военно-аристократической семьи. После завершения кадетского корпуса он был призван в армию, участвовал в первой мировой войне, закончив ее в звании старшего лейтенанта. В одном из боев фон Шверин получил серьезное ранение и был награжден Железным Крестом 1-го класса. После войны офицер служил в Генштабе, к середине 30-х годов дослужившись до звания подполковника. Накануне второй мировой войны он был переведен из Генштаба в дивизию «Великая Германия». Дивизия стала одной из ударных частей во время французской кампании, участвуя в боя в Бельгии и на Сомме. В апреле 1941 года фон Шверина, как грамотного штабного офицера, обладающего опытом руководства маневренными частями, перевели в северную Африку. Здесь он руководил спецподразделением Браденбург, оперировавшим в пустынях Феццана, и тревожившим французские посты в Тибести и Гате. Боевая группа Шверина отличилась в боях и на побережье, при штурме оазиса Мехели взяв в плен 2000 британских военнослужащих, в том числе двух генералов. После этого фон Шверина перевели на Восточный фронт, где он командовал войсками в районе Ленинграда. 17 января 1942 года полковник получил Рыцарский Крест. С переводом на южное направление фон Шверину было присвоено звание генерал-лейтенанта.
