Но Бассевич не останавливается на этом. Далее в «Записках» он утверждает, что, оказывается, Петр I сразу же после обручения Анны и герцога голштинского стал посвящать их в дела управления государством, намереваясь передать после себя кормило управления страной Анне и ее мужу. И хотя ни самой Анны, ни герцога Карла-Фридриха в описываемое время уже не было в живых, во главе голштинского двора стоял их сын Карл-Питер, которому уже исполнилось 33 года и который уже почти двадцать лет звался не на немецкий лад, а на русский — Петром Федоровичем. Его привезли в Санкт— Петербург по велению Елизаветы зимой 1742 года. Приезд был тайным и сопровождался чрезвычайными мерами предосторожности — императрица опасалась, что в дороге принца могут похитить спецслужбы Брауншвейгской фамилии, представителя которой, императора Ивана Антоновича, Елизавета свергла с престола и ныне держала в узилище.
Но все обошлось. Карл-Питер благополучно прибыл в российскую столицу, и Елизавета без промедления окрестила его: Карл-Питер был не только племянником Елизаветы, но и родственником шведского короля Карла II и мог, таким образом претендовать на корону Швеции! Елизавета справедливо полагала, что шведы в одно прекрасное время могут пригласить Карла-Питера в Стокгольм на шведский трон. Что тут же и случилось: только-только состоялось обращение юного голштинца в православие, как в Санкт-Петербург прибыло посольство из Швеции с известием, что Карл-Питер избран наследником шведского престола. Но, как говорится, поезд уже ушел, Карл-Питер уже был наследным принцем России Петром Федоровичем.
25 декабря 1761 года он под именем императора Петра III вступил на российский престол.
Но вернемся к Бассеевичу. Его «Записки», а точнее, извлечения из них анонимного автора использовал Вольтер, когда писал книгу о Петре I. И намерения императора относительно своего наследника были «озвучены» в Европе именно Вольтером: в период 1759–1763 годов его книга выдержала на Западе несколько изданий. Возникает вопрос: а была ли публикация его книги частным делом самого писателя, или он выполнял чей-то политический заказ? Вопрос далеко не праздный. Страсти, разгоравшиеся в разные времена вокруг так называемого «Завещания Петра I», наносили колоссальный урон международному авторитету России. И роль Вольтера как вероятного проводника западной идеологической экспансии никогда и никем не разбиралась.
Итак, какой же вывод можно сделать из всего сказанного? Очевидно, один единственный: никаких предсмертных распоряжений, никаких «Отдайте все…», равно как и страстного желания умирающего Петра видеть подле себя старшую дочь, — ничего этого не было. Была лишь умелая мистификация, созданная задним числом, которую использовали впоследствии не только многочисленные авантюристы и самозванцы, но и такие фигуранты мировой политсцены, как Наполеон и Гитлер.
Но неужели, спросит удивлённый читатель, не было никакого завещания Петра? Неужели правитель огромной империи за время своего царствования не озаботился наиглавнейшей государственной задачей — передачей власти в надёжные руки?
Официальная точка зрения выглядит так. В своё время Пётр составил завещание, где назначал своим преемником сына, царевича Алексея. Но вскоре отец заподозрил его в противодействии своим реформам и 14 июня 1718 года заточил в Петропавловскую крепость, где Алексея и умертвили — по приказанию Петра, хотя и с соблюдением формальностей: приговор царевичу сенат выносил, как теперь выражаются, поимённым голосованием. Расправившись с сыном, Пётр уничтожил и завещание, а затем решил и вовсе коренным образом изменить принцип престолонаследия. Был издан указ, согласно которому правитель отныне мог назначать наследником любого, на кого он указывал в завещании. Но с составлением такого документа Пётр промедлил до самой смерти. Что было дальше — об этом читатель уже знает.
Однако не все историки согласны с такой версией. Некоторые из них полагают: Пётр написал и второе завещание, но по неизвестным причинам так и не обнародовал его. А затем завещание пропало. И есть обстоятельства, которые подтверждают эту версию.
Вернёмся к старшей дочери Петра I, Принцессе Анне. Обручённая с голштинским герцогом Карлом — Фридрихом, она 25 мая 1725 года, уже в царствование своей матери Екатерины I, стала его законной женой. По брачному договору сенат должен был выплатить Анне в качестве приданного порядочную сумму, и в ожидании, когда дело уладится, молодые жили в одном из роскошных домов Санкт— Петербурга, заботливо опекаемые императрицей.
Но вот деньги получены, а ни Анна, ни её супруг не спешат с отъездом в столицу Голштинии. Что же задерживает их? Подозревают, что Анна втайне мечтала о русском престоле, более того — она будто бы имела на это определённые права, которые содержались в каких-то таинственных завещательных распоряжениях. Но кого? Екатерины I? Или самого Петра?
Как бы там ни было, а в 1739 году, уже после смерти и Анны, и Карла— Фридриха, в Киль внезапно прибыл сам кабинет-министр императрицы Анны Иоанновны, граф Бестужев-Рюмин, и произвёл ревизию герцогских бумаг. При этом часть из них была изъята и под строжайшей охраной доставлена в Россию. Там они бесследно растворились среди других секретных бумаг, и никто из простых смертных так и не узнал их содержание. Косвенные подтверждения, что какие-то документы о престолонаследниках Петра действительно были, дают некоторые загадочные события екатерининского царствования. Именно тогда была захвачена таинственная женщина, известная в истории как «княжна Тараканова», которая называла себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны и претендовала на российский престол. Именно в её бумагах обнаружился документ, который носил название «Завещание Петра I». Правда, это была копия, но «княжна» утверждала, что есть и оригинал, который хранится в надёжном месте.
Специалисты давно определили, что названный документ— фальшивка, однако в этой истории есть один любопытный факт, который нельзя игнорировать: на следствии, которое проводил петербургский губернатор князь А. М. Голицын, «княжна» показала, что в раннем детстве была увезена из России в Киль, где прожила до девятилетнего возраста. Странно, не правда ли? Киль, столица Голштинии, куда в 1727 году уехали (по некоторым сведениям, очень спешно) принцесса Анна Петровна и её муж Карл-Фридрих; куда в 1739 году приезжал кабинет-министр императрицы Анны Иоанновны с целью изъятия из архивов герцогства каких-то бумаг и где, оказывается, некоторое время жила «княжна Тараканова», у которой обнаруживают «Завещание Петра I», пусть и поддельное.
А что же в нем? А в нем в шести пунктах содержались распоряжения о наследниках. Петра должна была сменить на престоле его жена Екатерина, её преемником должен был быть сын царевича Алексея Пётр, а в случае его смерти без законного наследника престол передавался Анне Петровне, жене герцога Голштинского. В случае, если брак Анны с герцогом окажется бездетным, императорская корона переходила к Елизавете, младшей дочери Петра I.
«Завещание «, как уже было сказано, признано поддельным, но если посмотреть на него с точки зрения здравого смысла, то нельзя не признать: порядок наследования, изложенный в документе, выглядит вполне логичным и разумным, как будто его параграфы и впрямь вписаны туда рукой Петра.
Своё дальнейшее развитие интрига с «Завещанием «получила в девятнадцатом и двадцатом веках, когда Запад, всегда с жадностью смотрящий на богатства и пространства России, предпринял две масштабные попытки её завоевания. Мы имеем в виду вторжение Наполеона в 1812 году и Гитлера — в 1941-м.
Оба нападения были совершены внезапно, без объявления войны, и оба раза в странах-агрессорах, как прелюдии захвата, разгорались истеричные кампании, когда вдруг неизвестно откуда появлялись «Завещания Петра I», в которых обнародовались обширные программы завоевания Европы Россией, будто бы завещанные ей Петром I. На таком фоне походы и Наполеона, и Гитлера расценивались западной общественностью как превентивные удары, необходимые их организаторам для защиты собственных территорий.
Этот тезис, вброшенный в европейское общественное сознание почти два века назад, находит своих апологетов и в наши дни в лице таких авторов, как небезызвестный Резун— Суворов, Б. Соколов и др. «Записки» Бассевича и писания Резуна и Соколова — явления одного ряда. Эти сделанные под истину фальшивки преследуют одну цель — исказить нашу историю, смутить наши умы и сердца. А всякие смуты — начало распада. История не раз демонстрировала нам это, и пора бы научится использовать её неоценимый опыт.
Завещание Петра Великого
Мир впервые узнал об этом документе накануне вторжения Наполеона в Россию из книги французского историка Лезюра «Возрастание русского могущества с самого начала его и до XIX века». «Уверяют, — писал он, — что в домашнем архиве русских императоров хранятся секретные записки, писанные собственноручно Петром I, где откровенно изложены планы этого государя, которые он поручает вниманию своих преемников и которым многие из них действительно следовали с твёрдостью, можно сказать религиозно. Вот сущность этих планов…» И дальше следовали 14 пунктов, которыми будто бы должны были руководствоваться русские правители в своей внешней политике.
