По этой вполне очевидной причине Единая России сразу заявила, что ни в каких предвыборных дебатах ни с какими партиями она участвовать не будет. Зато по телевизионным роликам и рекламным щитам — билбордам, она дала фору всем. По так называемому «индексу информационного благоприятствования», то есть позитивному упоминанию о партии в самых разных информационных контекстах, Единая Россия превзошла всех остальных участников выборов вместе взятых. А стоимость аренды билбордов по коммерческим расценкам (других на выборах и быть не должно) только в Москве превзошла весь официально разрешенный законом бюджет избирательной кампании на думскую партию. Только в Москве и только на билборды! Без других городов, телевизионной рекламы и всех прочих расходов. Разумеется, Центризбирком и в этом ничего предосудительного не заметил.
Вообще, если попытаться принять на веру заявленные итоги думских выборов 2007 года, то получается, будто бы одна партия, держа в кулачке заветную бумажку с напечатанным покрупнее словом «Путин», и зажав себе накрепко рот, чтобы не сболтнуть чего лишнего, получила на этом две трети голосов избирателей. Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы понять, что по любым политическим меркам это нереально. Это верный признак фальшивки сам по себе.
Само собой, официальные результаты голосования подтвердили ранее сделанные социологические прогнозы о том, какими результаты выборов должны быть. Все прошло по схеме, которая подробно была описана в нашей «Афере выборов». Однако эти яркие факты избирательных махинаций не более чем метки, обозначающие тотальное явление. Суть его в том, что из фальсификации, когда результатам выборов придается лишь нужный оттенок, они стали полной имитацией. То есть неким спектаклем, разыгранным на публике. Участие в нем самой публики требуется только для того, чтобы она же в этот спектакль поверила. Таким стал главный итог думских выборов 2007 года.
В подтверждение этому выводу непосредственно за выборами последовал медийный скандал. 10 декабря 2007 г. журнал «Новое время» опубликовал свое расследование «Черная касса» Кремля», из которого следовало, что все участвовавшие в выборах политические партии были вынуждены не только согласовывать свои списки кандидатов с администрацией президента Путина, но и получать финансирование от своих спонсоров только с согласия этой администрации, в утвержденных ею объемах и через выделенные ей для этого банки, в частности Внешэкономбанк. При этом согласовывающие не обижали и себя, отсыпая до 30 % спонсорской помощи в свой карман.
Это означает, что все участники выборов были тотально подконтрольны президентской администрации как на кадровом, так и на финансовом уровне, то есть выборы были именно тем, о чем говорилось выше — фокусом иллюзиониста.
//__ * * * __//
Новые выборы 2011 года по уровню имитации обещают превзойти предыдущие. Вот лишь два ярких штриха.
Стоило известной балерине Анастасии Волочковой в приступе откровенности обмолвиться в телефонном интервью, что она вляпалась в Единую Россию, как вляпываются в дерьмо, как перед ней закрылись все сцены для выступлений не только в России, но даже в Белоруссии! Короче, всюду, где только лапа Путина, возглавляющего это самое дерьмо, смогла принудить власти к обструкции известной балерины. Феномен Нарусовой-Шаргунова, описанный выше, четыре года спустя распустился еще пышнее.
А 10 июня 2011 г. Путин разрешил предприятиям вступать в Народный фронт, созданный под его руководством и патронажем Единой России. Особенность ситуации в том, что закон о партиях запрещает им даже создавать свои ячейки на предприятиях. А тут все предприятие целиком перед очередными думскими выборами загоняется в группу поддержки политической партии! Смысл сей новации не только в ее незаконности, разумеется, не замеченной Центризбиркомом, но ив том, что руководители таких предприятий, надеясь на путинскую протекцию в своем бизнесе, найдут способ заставить своих работников голосовать «правильно».
Поэтому грядущие выборы обречены быть только тем, чем они уже стали в 2007 г. — имитацией и фарсом.
Судя по официальным результатам парламентских выборов декабря 2007 года, страна массово проголосовала за план Путина. И соответственно, коль скоро Единая Россия проводила их под лозунгом референдума доверия к Путину, следовало понимать их итоги как то, что он с потрясающим успехом одержал победу. А, следовательно, главный вопрос, стоявший перед всей выборной кампанией — нарушит ли Путин конституцию и пойдет ли он на третий срок, должен был считаться решенным. Раз уж народ за него проголосовал!
Неясным было только, как технически это случится. Вариантов было много и они уже рассматривались в этой книге. Однако все они базировались на том, что третий срок будет объявлен как-то «по закону», благо конституционное большинство в Госдуме было в кармане, и закон можно было поворачивать, по пословице, как дышло.
Однако для реализации третьего срока был выбран самый «пацанский» вариант — «по понятиям».
Дело в том, что по нынешней российской конституции президент правит всем и не отвечает ни за что. Это «по закону». А «по понятиям» в кремлевской зоне должен править не тот, кто зовется ее начальником, а тот, кто в ней пахан. Соответственно, подбор им зиц_ президента должен был отвечать двум главным критериям: во-первых, чтобы он без его ведома никуда не рыпался, то есть был полностью ему подконтролен, и, во вторых, чтобы его личность даже в перспективе не могла конкурировать с паханом. Именно этим объясняется столь обескураживший многих выбор очередного президента-наследника, поскольку из всех окружавших Путина фигур была выбрана самая слабая.
В самом деле, управленческий опыт Медведева среди всех питерских варягов в Кремле был величиной наиболее близкой к нулю.
Школа — институт — аспирантура — преподавание в вузе — вот и вся его докремлевская биография. В путинской команде, наживавшей свои первые миллионы на внешнеэкономической деятельности питерской мэрии, он отличился тем, что придумал замысловатую схему участия бюджетных средств города в частных коммерческих предприятиях, что позволило всей компании получать как бы легальные доходы от не вполне легального использования городских средств. Исполнительный мальчик был взят хозяином в Москву и там делал, что велят на разных должностях в администрации президента, то есть составлял бумажки и передавал указания, сам лично за их выполнение не отвечая.
Более или менее заметных этапов его управленческой деятельности было два. Первый — когда его поставили руководить Газпромом. Наверное, никогда еще гигантским газовым монополистом не руководил человек, сталкивавшийся до этого с газом только у конфорки плиты в питерской квартире. Впрочем, его, как и любого так называемого «эффективного менеджера» путинской эпохи, ставили туда не для процветания газовой отрасли, а для того, чтобы выкачанные из нее миллиарды шли в нужные карманы. Разумеется, эта сторона его деятельности не была сильно публичной.
Зато второй его управленческий опыт — руководство четырьмя национальными проектами: доступного жилья, улучшения здравоохранения, развития образования и сельского хозяйства — оказался на виду. Задача, собственно, была поставлена простая: потратить выделенные на эти программы 5 миллиардов долларов так, чтобы народ к выборам почувствовал, что «жить стало лучше, жить стало веселей».
Однако даже тратить деньги нужно с умом. По результатам же этих национальных проектов эффект получился прямо противоположный. Жилье стало еще недоступней; бесплатная медицина сократилась до минимума и обогатилась финансовыми аферами, типа закупок томографов с откатами; когда-то лучшая в мире советская система образования превратилась в болонскую систему с добавлением ЕГЭ, в результате чего бакалавров и магистров большинства нынешних вузов можно сравнить в лучшем случае с выпускниками советских техникумов, если не ПТУ. Результатом же сельскохозяйственного национального проекта стала окончательная утрата страной продовольственной независимости.
Именно поэтому о национальных проектах сейчас больше никто не вспоминает. Правда, 5 миллиардов всетаки были потрачены, и, видимо, не без пользы для тех, кто приложил к этому руку, включая и самого их куратора.
//__ * * * __//
Второй же критерий отбора оказался одновременно и самым забавным. Был выбран единственно возможный кандидат, который оказался мельче самого Путина.
Вообще-то рост — не критичная величина для государственного деятеля. И Ленин, и Наполеон были небольшого роста. И он не мешал окружающим осознавать их величие. Даже служил своего рода контрастом, оттенявшим их политическую силу, которая буквально возвышала их в глазах окружающих. Во всяком случае, ни тот, ни другой по поводу своего роста не комплексовали.
