Это всё-таки трава!»
Гоги держится степенно:
«Ти ж балная галава! —
Говорит он. — Эт-та сена
Мэйд ин Франс энд Кэнада!
Супер сена — супер цена!
Ти смотри! Иди сюда!..»
Сторговались. Грузим сено —
Тяжеленные тюки.
Из-под провлочных сплетений —
Огоньки и васильки!..
«Made in France»? О Боже правый!
Подтверди — ведь знаешь ты:
Гоги говорит неправду,
Это — русские цветы!..
...Всё отдали без тревоги
Чужакам. И всё не в счёт.
И теперь заезжий Гоги
Мне моё же продаёт!
Сталь и камень драгоценный,
Лес и поймы у реки,
Чернозём... И даже сено,
Огоньки и васильки...
Вечер. Месяц тускло светит.
Я с тоской во мрак гляжу.
Чудеса на белом свете!..
Осень. Листопад. К дождю.
24 октября 2010 года
ТРУБОДЕЛАМ
«Ура! Мы снизили инфляцию!
И это нам далось не без труда...
Ура! Подняли индексацию!
Но наше дело главное — труба.
Зачем заводы строить и порты?
«Продал — купил...» Всё чётко, без прикрас.
Зачем мудрить и разводить понты,
Когда в стране в наличьи нефть и газ?
Труба — Её Величество Труба —
Вот всё, что нужно для элитных масс'.'
Да, наша философия груба,
Но за неё мы ринем класс на класс.
Трубу на Запад тянем, на Восток.
Одну трубу — направо, две — «налево».
Да здравствует финансовый поток!
Быть олигархом — это не порок...»
Вы не стратеги, господа, ничуть.
Зашли вы далеко, да не туда.
Избрали вы кривой и ложный путь.
Страну довольно мучать, господа.
1 октября 2010 года
* * *
Вы слышали? Вот это чудеса!
Я даже молвить весть боюсь такую...
Христос покинул наши небеса
И улетел в галактику другую...
Остались люди-бедняки одни.
Но страшно веселятся богатеи:
Исчез с Небес Вселенский Господин,
Забрав с собой все светлые Идеи.
Вот потому-то Хаос и Абсурд
Вновь воцарились, как и в дни Начала.
Всё больше тварей на Планете жрут,
Всё меньше «Человека» на Скрижали...
* * *
Вот говорят: «В богатстве — человек;
Кто добр, но беден, — тот убог, ничтожен».
И так ведётся уж из века в век.
Я утверждаю: этот тезис ложен.
Вещать такую мысль — тяжёлый грех.
Пора понять — будь царь ты иль калика —
Что самый бедный в мире человек
Был самым человечным человеком.
Ты можешь оплатить трильонный чек —
Река времён сотрёт все краски лика.
А этот самый нищий человек
На все века останется великим.
Когда в святые дни в Ерусалем
Спешат жирующие миллионы,
Я говорю: «Вот истины момент!
Вот торжество Идеи над мамоной!»
Богатство добывается с трудом.
Внезапно никогда не богатеют.
И едут богачи, бредут пешком,
Чтоб отмолить преступные затеи.
Ложатся ниц, ползут, как червяки,
Целуя на камнях следы бродяги,
Скулят от страха злые мужики,
Как битые хозяином дворняги.
И, может, в миг позора и скорбей,
Хоть кто-то вспоминает про Пилата,
А кто-то обещает стать добрей,
А кто-то отречётся от разврата.
Быть может... кто-то... где-то... как-нибудь...
Ползут — Нули, ворюги, скупердяи.
А встанут — дружно платье отряхнут —
И с воем друг на друга, негодяи...
Богач, вполне возможно, человек.
Павлины тоже птицею зовутся.
Но оба не летают. В чём секрет?
Бескрылы и душою ввысь не рвутся.
Не восславляю бедность я ничуть,
Богатство приунизить не желаю.
Я об одном, страдая, знать хочу:
Зачем веками длится жизнь такая?
* * *
Мы не знаем, как выглядят звёзды вблизи.
Любопытствуем — строим расчёты, мечтаем...
Век за веком живём в бедноте и грязи,
Но зато в беспросвет корабли посылаем.
Карту звёздного неба имеем давно,
И про звёздное время, про звёздные ветры
Нам известно, но мы всё равно, всё равно
Улетаем всё дальше за новым ответом.
«Чёрных дыр», «белых карликов» знаем число,
Пору «звёздных дождей», астероидов стаи.
Космонавт — это нынче уже ремесло.
Ну а мы всё летаем, летаем, летаем...
О небесная высь! О земной небосклон!
Как таинственны вы в своём блеске и дали,
Как страшна пустота... Так и видится Трон
В темноте и Творец во Дворце из хрусталя...
На просторах Вселенной планета Земля
Неприметна средь звёзд и от Солнца далече...
Но на ней — всё живое: моря и поля,
И на ней — миллиарды «планет» человечьих.
Мы не знаем, как выглядят люди вблизи
С их живыми мирами. Так длится летами.
То Природа мешает, то Космос грозит,
То нагрянет пожар. Мы — летаем, летаем...
Разлетаются страны одна от другой,
Разлетаются люди галактик быстрее.
Мир озлоблен, кипит. Мир беремен войной.
Неизвестный Стратег чертит страшные стрелы.
7 февраля 2011 года
КУДА СПЕШИМ?..
«О времена! О нравы, господа!» —
Твердим упорно мы друг другу век от века,
Возможно, с той поры ещё, когда
Всевышний сотворил по шутке человека.
И человек — ничтожное ничто —
То гордо надувает щёки: «Я — и Время»,
То, ужасаясь, падает ничком,
Пред беспощадным в гневе Хроносом немея.
О, да! У Времени любимцев нет.
И никаких врагов — оно всесильно, Время,
Сметает и хоронит в Лету всех.
И никакого смысла нет кивать на Время.
Оно стоит, как берега реки,
Бесстрастно, не смущая лик свой, наблюдает,
Как тонут страны и материки,
Земные полюса места свои меняют.
Настанет миг — неыслимый такой! —
Когда взорвётся Солнце, а Земля остынет,
И станет не Планетой, а Звездой,
Могилой Человечества Всеобщей станет...
Тот миг далёк. И, видно, оттого
Мы мним — нам суждены эпоха, эра, вечность.
Мы погоняем Время, как седок,
Несущийся в глухую бесконечность.
Куда спешим, скажите, господа?
Зачем грызём друг другу глотки, словно звери?
Ведь это гонки к Смерти, в Никуда!
Конец придёт скорей, чем движемся быстрее.
Модернизация — вот ваш фетиш.
Глобализация — звучит, сознайтесь, гнило.
Хочу спросить тебя: «Зачем спешишь,
О, Человечество, в Единую Могилу?»
31 октября 2010 года
ПОКОЛЕНЬЕ МОЁ..
Поколенье моё, мы уходим...
И уйдём скоро все. Навсегда.
Не беда, что наш век на исходе.
Мы оболганные — вот беда.
В этом мире — порочном и пошлом,
Где хозяйствуют мытарь с невеждой,
Мы должны защитить наше Прошлое,
Чтоб хоть внукам оставить надежду.
Поколенье моё, нас немало,
Велико наших душ исступление.
В бой! Вперёд, старики! Прочь забрала!
Дон Кихоты идут в наступление!..
24 сентября 2010 года
* * *
Мне не нужны заморские края,
Хоромы, золото, текущее рекою.
Мне дороги лишь родина моя,
Да сад, взращённый милою рукою.
Ах, если было мне дано велеть,
Чтоб саду вечно цвесть и вечно плодоносить,
Чтоб в гуще сада птицам вечно петь
И чтоб в наш сад не приходила Осень!..
Увы, всему на свете свой черёд,
Свой день и час всему на свете, всякой вещи.
Приходит, чуть пожив, уходит род...
И только смерть и перемены вечны.
Вот потому-то в сердце маята,
Вот отчего душа моя болит натужно,
Вот почему — всё тлен и суета,
Вот почему — мне ничего не нужно.
«Мне ничего не нужно!» — говорю.
А только б ясно видеть в просвет тучи узкий,
Как стая журавлей летит в зарю,
Уходит вдаль, курлыкая по-русски...
3 ноября 2007 года
ПРО ВОЙНУ
Чтобы взять винтовку,
Был я слишком мал,
Что война — воровка,
Я не понимал.
Что война-уродина
Крошкою свинца
Первым в нашем роде
Украдёт отца,
Я тогда не ведал
И не знал того,
Что лихая ведьма
Брата моего
Унесёт в могилу
Следом за отцом.
Вспоминать нет силы
Мамино лицо...
В мёрзлом Ленинграде
Ела лебеду,
Выжила в блокаде,
Одолев беду.
Стала вся седая —
Трое на руках...
Как смогла, не знаю,
Вырастила птах.
Был тогда я кроха.
Что я сделать мог?
Слышать пушек грохот,
Да снарядов вой.
Плакал и пугался,
Есть просил и ныл.
Был я ленинградцем,
Я в блокаде жил.
Не убит, не ранен,
Но болит во мне,
Ноет беспрестанно
Память о войне.
Дали б мне винтовку
