В начале его правления это было более чем необходимо. Долги области превышали 12 млрд рублей при бюджете в 19 млрд. Кстати, бюджет на уже начавшийся 2000 год не был принят.
Но самая большая проблема – банкиры. Предшественник Громова Анатолий Тяжлов активно брал кредиты. Наиболее сложная ситуация сложилась с «Гута-банком». Область была должна ему около $40 млн, общий долг области по всем просроченным кредитам шести банкам и оплате услуг естественных монополий в несколько раз превышал годовой бюджет. «Область фактически была банкротом», – признавал ближайший соратник Громова Алексей Пантелеев.
В феврале представители банка пришли в здание правительства области на Старой площади и попросили Громова расплатиться. В противном случае они обещали начать процедуру банкротства региона.
«Все это неприятно напоминало эпизоды из фильмов, где показывают капитуляцию Германии, – вспоминал Громов. – У банкиров, кстати, был уже заранее подготовлен договор о полной и безоговорочной капитуляции, в котором все репарации и контрибуции, как и положено, были расписаны по пунктам».
Если бы Громов подписал этот договор, банк фактически стал бы внешним управляющим области, контролировал бы денежные потоки, большую часть забирая себе в счет оплаты долга. Но на выборах Громов обещал избирателям новые детсады, дороги, а в случае расплаты с «Гутой» денег не хватило бы. Новое руководство Подмосковья вышло из ситуации просто. Оно заявило, что их предшественники заключали договоры с банком на кабальных условиях, и отказалось платить.
После этого по просьбе банкиров служба судебных приставов блокировала счет администрации Московской области за долги в одном из расчетно-кассовых центров ЦБ.
Финансовые проблемы области грозили перерасти в политические. На одной из пресс-конференций Громов сообщил, что за три дня до выборов президента в 2000 году «Гута-банк» списал со счетов области 120 млн рублей, предназначенных для выплат бюджетникам. Недовольные врачи и учителя не проявили должной лояльности к главному кандидату Владимиру Путину. И он набрал в области всего 48% голосов. Низкие показатели грозили нарушить хрупкое перемирие, заключенное между Кремлем и новым губернатором.
Области нужно было чем-то ответить. Но чем? Первую скрипку в областном правительстве играли не финансисты, а военные, поэтому решено было ответить банкирам по-боевому.
Однажды днем в центральный офис «Гута-банка», выломав входную дверь, ворвались вооруженные люди в масках. Охранники уже хотели было начать стрельбу по грабителям, но те внезапно предъявили удостоверения сотрудников МВД. Милиционеры вывели из кабинетов сотрудников банка и соседних фирм. О причинах вторжения в «Гута-банк» милиционеры согласились рассказать только его президенту Александру Петрову. Они предъявили ему постановление ГУВД Московской области о выемке документов, завизированное областной прокуратурой. В это же время аналогичные операции проходили и в областных филиалах банка.
Заинтересовавшимся журналистам сотрудники главного управления по борьбе с экономическими преступлениями объяснили, что проверяют некоторые аспекты кредитной политики «Гута-банка», в частности, правильность обслуживания кредитов Московской области.
«Ты же понимаешь, – говорил журналистам один из милиционеров на условиях анонимности, – в области новая администрация, и она хочет начать работать на чистом поле. Вот нас и попросили проверить банк».
В областной администрации тогда категорически отрицали всяческую причастность к инциденту. Но в книге Игоря Цыбульского «Борис Громов» серии ЖЗЛ, написанной пять лет спустя, Громов рассказывал, не скрывая гордости: «С “Гута-банком” наши финансисты разбирались довольно долго. Кончилось тем, что прежнее руководство не только отказалось от своих требований, но и предусмотрительно сбежало из страны. Им пришлось это сделать после того, как мы начали выяснять реальное происхождение их миллиардов».
Как Громову удалось уговорить милиционеров заняться «Гута-банком»? Возможно, дело в том, что в начале 1990-х он недолго служил заместителем министра внутренних дел. Непростая должность в стремительно разваливающейся стране. То и дело происходили межэтнические конфликты в Карабахе, Южной Осетии. Громов как опытный командир неплохо справлялся со своими обязанностями, но проработать на новом посту ему удалось всего полгода.
Конец его карьере в милиции положил августовский путч. Громов знал, что он готовится, ему предлагали вступить в ГКЧП, но глава МВД Борис Пуго, один из заговорщиков, отговорил его. После провала путча Пуго ждал ареста. 22 августа он покончил с собой.
Громов тогда оказался под подозрением новой власти. Несколько месяцев генерала и членов его семьи допрашивали как возможных соучастников бунта, но никаких улик против него не нашли. В результате на скамье подсудимых оказался давний знакомый Громова Валентин Варенников. В 1994 году Громов свидетельствовал на суде в его пользу, и Варенникова оправдали, признав, что он лишь выполнял приказы начальства.
Как бы там ни было, губернатор сохранил некоторые связи в органах. «Громов не ушел из МВД, – говорил один из его соратников, милицейский генерал Игорь Шилов. – Он и по сей день остался одним из самых уважаемых руководителей и командиров». Эти связи, вероятно, пригодились губернатору и в 2008 году, когда надо было любыми правдами и неправдами отсрочить оплату купонов по облигациям. В нужный день милиция просто арестовала весь выпуск и решила проблемы области. Однако ненадолго.
Военные операции всегда дают лишь временный эффект, потом приходится налаживать мирную жизнь. Так вышло и в Подмосковье: новому губернатору нужно было договариваться с банкирами.
Многие недооценивают важность хороших отношений с банками для регионов. Должно быть, первое время недооценивал ее и Громов, называя банкиров олигархами, непонятно на чем заработавшими деньги. Но банковская система для бюджета – сродни кровеносной для человека. Покуда есть дружественные банки, область может найти средства помимо жидких дотаций Минфина, взять кредиты на реализацию новых проектов. В общем, без банков никак.
Странное дело, в книге о себе Громов ни словом не обмолвился о людях, которые помогли ему вытащить область из долговой ямы и наладить отношения с банками. Маски-шоу – это действенный аргумент, но кто-то же должен строить мирный быт, обеспечивать полуразоренную область деньгами, которые все равно придется занимать.
При всей своей нелюбви к «скороспелым олигархам», а также к банкирам, которые «сосут кровь из честных тружеников», Громов нанял одного из них на работу.
Он сделал министром финансов правительства области тридцативосьмилетнего Алексея Кузнецова, бывшего вице-президента недавно обанкротившегося «Инкомбанка». Это был несколько странный выбор. Репутация этого банкира далеко не безупречна. Чтобы узнать об этом, не нужно даже пробивать его фамилию по базе спецслужб – достаточно заглянуть в газетные архивы.
Выпускник Московского финансового института Кузнецов пришел работать в «Инкомбанк» в 1990 году, через два года после создания. Это было время, когда в России только начинали создаваться финансово-промышленные корпорации, и основатель банка Владимир Виноградов являлся ничуть не менее заметной фигурой, чем создатель «Менатепа» и «ЮКОСа» Михаил Ходорковский.
Кузнецов быстро поднимался по служебной лестнице и уже в 1992 году вошел в правление банка. Вероятно, такой быстрый карьерный взлет несколько вскружил ему голову, потому что несколько лет спустя его обвинили в растрате денег.
Дело было так. В 1996 году американские акционеры «Инкомбанка» – компании Morgenthow and Latham, Oriental XL Funds и New York International Insurance Group – подали в суд, требуя выплаты дивидендов. По их данным, руководство выводило деньги в офшоры – в Англию, Швейцарию, США, на Кипр. Бенефициарами сети офшорных фирм Global Custody выступал президент банка Владимир Виноградов и топ-менеджеры, включая Кузнецова.
Истцы выяснили, что члены правления банка получили корпоративные карточки American Express, которые позволяли им тратить деньги практически без счета. Они запросили выписки по этим картам и с удивлением обнаружили, что топ-менеджеры спускали миллионы долларов на драгоценности. Думаю, их также удивило и то, что около восьми страниц отчета занимали траты на обувь и белье некой Жанны Булах. С мая по декабрь 1993 года она потратила «на булавки» 29 000 долларов. В прессе ее тогда тактично называли подругой Кузнецова. Впоследствии эта эффектная блондинка сменит фамилию на Буллок (как у звезды Голливуда) и станет женой Кузнецова, а также видным подмосковным девелопером.
По данным тех же американских инвесторов, в апреле 1996 года Кузнецов купил через возглавляемую Булах офшорную компанию Avalon Capital дом в самом престижном пригороде Нью-Йорка за 575 000 долларов.
