А.К. Я, откровенно говоря, не понимаю, почему хаос в России может быть угрозой всему миру. Только потому, что у нее есть атомное оружие?
М.Б. А разве этого мало?
А.К. Я думаю, для того, чтобы отобрать у нас атомное оружие, достаточно парашютно-десантной дивизии. Однажды высадить — и забрать все ракеты к чертовой матери! Наша армия не в состоянии оказать никакого сопротивления.
М.Б. Какова ваша ниша в российской жизни?
А.К. Нету никакой ниши.
М.Б. Вы сейчас живете здесь. Каково отношение к России?
А.К. Интерес не больше, чем к Бразилии. Россия должна расстаться с образом великой державы. Если же она будет надувать щеки и изображать Верхнюю Вольту с ракетами, это будет смешно, и рано или поздно она лопнет”.
Вот так думает о нас с вами вчерашний вице-премьер России, которому Ельцин оказывал особое доверие и о котором Черномырдин говорил: “Альфред Кох прошел в правительстве большую школу, он еще успеет многое сделать. Приватизация “Связьинвеста” стала сделкой века”.
Это одна, единая команда — Ельцин, Черномырдин, Чубайс, Березовский, Немцов, Кириенко, Кох. Это их общие слова о России и русском народе, это их мнение обо всех славянах. Кстати, хорошо бы и вам, поляки, присмотреться к своим чубайсам-кохам-березовским, ведь и поныне они вас за быдло считают. Мы-то с вами разберемся в наших сегодняшних отношениях, но считать тупым народ Мицкевича и Шопена — ни один русский не будет! Думайте сами...
Таковы откровения Коха. И такие же слова прозвучат, уверен, из уст Чубайса и Гусинского, Немцова и Кириенко, когда они обоснуются за границей. Сколько же можно нам их терпеть? Если это выступление Альфреда Коха не заслуживает внимания нашей прокуратуры и осуждения нашим судом по 74-й статье — за разжигание межнациональной розни — то не суйтесь пресекать, господин Скуратов, наши русские способы самозащиты! Если кохи откровенно признают, что Россия — это “сырьевой придаток”, если торжествуют при мысли, что Россия должна распасться на “десяток маленьких государств”, если они спят и видят, как парашютно-десантная дивизия США оккупирует наши атомные центры, — как мы еще в таких условиях существуем?
Процитированную здесь в сокращении стенограмму мы получили из США, но одновременно ее в своем варианте опубликовала и “Новая газета” — с комментариями Минкина. Однако не готовит ли нам сегодня “Новая газета” и новый вариант все той же оккупации — уже новой командой таких же “честных людей”, как Кох, таких же реформаторов, таких же прислужников США — командой Григория Явлинского? Это же молочный брат Гайдара и Коха, Чубайса и Немцова! Потому и поторопился Александр Минкин с публикацией преступного интервью Коха в своей газете, чтобы отмазать своих: дескать, те реформаторы продавали Россию “с высокомерным презрением он (Кох. — В.Б. ) говорит “они”, “русские”... Он не говорит “руссише швайн”, — пишет Минкин о Кохе, — потому что это неприлично. Но он так думает. Это очевидно”.
А как думаете вы сами, Александр Минкин, и вся “Новая газета”, и весь оплот Григория Явлинского? Выскажетесь ли вы, наконец, по национальному вопросу, по месту в сегодняшней России русских? Ваш соратник Кох, сбежав в США, вас подставил, саморазоблачился и теперь наслаждается своей ненавистью к русскому народу. Так поспособствуйте его аресту! Сами, своими руками!
Какие же низкие люди правили и до сих пор во многом правят Россией! После такого интервью Евгений Примаков обязан немедля изгнать из правительства и его окружения всех младореформаторских приспешников! Или каждый из оставшихся должен публично каяться и давать оценку своему прошлому. Да, как в 1937 году. Кстати, и этот год — с каждым подобным предательством — становится нам все яснее. Было за что тогда некоторых карать...
Пора изобрести действенную вакцину против либерального туберкулеза! Пора ликвидировать очаги заражения. Пора поливать палочки Коха специальными составами. Ибо теперь стало еще яснее: или они — нас, или мы — их. Третьего не дано.
Сертифицированные tapco станкоагрегат екатеринбург станки по низким ценам.
Антон Суриков МАСЛЮКОВ В НОРИЛЬСКЕ
НЕДАВНО первый вице-премьер Юрий Маслюков и добрая половина правительства провели выходные дни в Норильском промышленном районе. Как в старые добрые, еще косыгинские времена, когда невозможно было представить себе министра, отдыхающего на Багамах, но зато легко и просто было увидеть руководителей партии и правительства в забое у шахтеров, у мартена или доменной печи, в поле. Мастера злословья, которых завелось у нас нынче немало, сразу вспомнят партхозактивы минувших лет. Да, все это и было настоящим партхозактивом!
Самолет с правительственной делегацией приземлился в норильском аэропорту Алыкель поздно — задержали в Москве дела, да и разница во времени четыре часа... В общем, в гостиницу попали глубоко за полночь, а уже поутру, еще до рассвета, двинулись на Медный завод.
Если кто-то не может представить, что ждет в аду “капитанов российской приватизации”, пусть окажется на Медном заводе в безветренную погоду, когда концентрация серы в воздухе превышает предельно допустимую в 30 раз! Впрочем, в “обычные” дни, когда ветер сбивает с ног, концентрация серы все равно не падает ниже 3-5-кратного превышения санитарных норм. С экологией в Норильском промышленном районе вообще беда — за год на каждого жителя приходится до 750 килограммов диоксида серы. Годовой выброс этого газа в 170-180 тысяч тонн превышает все вредные выхлопы Европы с ее Рурскими, Эльзасскими, Туринскими и Манчестерскими промышленными зонами. Кислотные дожди выпадают на территории в 400 тысяч квадратных километров — больше всей Германии. Естественно, 80 процентов жителей Норильска голосуют за отселение на материк.
Но, тем не менее, рабочие Медного завода отнюдь не находятся в прострации из-за своего нелегкого положения. Хотя бы потому, что и работа, и зарплата, выдаваемая без задержки, у них есть. Не случайно первый вопрос, который задали рабочие Маслюкову, — не собирается ли взаправду правительство отменить хождение доллара? Пришлось успокаивать — нет, не собирается. В нынешнем правительстве сумасшедших нет.
Но главное, если людей беспокоит не завоз черного хлеба пополам с отрубями, а хождение доллара, — значит кой-какие доллары у народа в Норильске имеются, хотя, естественно, подавляющее большинство норильчан — жертвы финансовых пирамид. Средняя зарплата в промышленном районе около 3,5 тысяч “новых” рублей. Причем это именно средняя величина — для тех, кто непосредственно участвует в производстве, она существенно выше. Скажем, на Медном заводе это 5,5 тысяч. То есть по докризисному курсу — под тысячу долларов. А прожиточный минимум в Норильске, составляющий в общем-то немалую сумму в 1,4 тысячи, все же втрое меньше средней зарплаты. Такой показатель, конечно, большинству регионов России и не снился. А связано это с тем, что производство в Норильском промышленном регионе вот уже три года, как растет на 5-6 процентов в год. Растет и экспорт, который, к сожалению, связан со снижением потребностей отечественной промышленности в цветных металлах. Но на производстве рост на сорок с лишним процентов экспортной составляющей сказался самым положительным образом.
Но так было не всегда. К 1995 году в собственности государства оставался лишь 51 процент голосующих акций, что составляло уж совсем смешную цифру в 38 процентов от уставного капитала. Остальное было продано в ходе закрытой подписки и чекового аукциона. Акционерами РАО “Норильский никель” оказались 270 тысяч человек и около 700 российских и зарубежных компаний, располагавших 1-2 процентами акций. Но ни государству, ни комбинату это практически ничего не принесло.
От имени государства в Совет директоров входил ряд чиновников федерального и регионального уровня, но на дела в РАО они не влияли. Единовластным хозяином оказался генеральный директор Филатов.
Надо сказать, что в начале 90-х годов для экспортеров цветных металлов на мировом рынке сложилась очень благоприятная ситуация — цены на биржах выросли вдвое против средневзвешенных (в настоящее время, наоборот — мировые цены упали в четыре раза, то есть вдвое опять-таки по отношению к средним). Однако задолженность по налогам перед государством росла, объем производства падал, а сбытом продукции занимались более 400 фирм, оставлявшие предприятие практически без прибыли. Нерационально тратились и средства, которые все-таки приходилось “показывать” казне: росла численность работников комбината, причем не занятых непосредственно в производстве, вкладывались средства в строительство жилья и объектов соцкультбыта, обернувшееся потом “незавершенкой”, а жизненно важные проблемы модернизации производства оставлялись “на потом”. Отсутствовал ясный и прозрачный бухгалтерский учет. Северный завоз каждый год становился стихийным бедствием. Переселение в южные районы норильчан откладывалось до лучших времен, и наоборот, население росло, а производство падало. В таких-то условиях на РАО “Норильский никель” в 1996 году пришел новый владелец.
