Тон опять же задал Г. Павловский, который в «Инженерах террора», демонизируя чеченцев, бросил клич: сначала выиграть войну – а уж затем «мечтать о послевоенной политике» (а иначе можно лишиться «независимого существования» России). Это, кстати, было точным повторением требований черносотенной Монархической партии весной 1905 г.[16] Напомню, что, по Павловскому, с Чечней воюет «вся Россия». А в «Судорогах рождения нации» Г. Павловский в порядке насаждения античеченской истерии скажет, что Россию принуждают к переговорам с «таким чмо, как Масхадов».
Насаждением антимусульманской истерии и прямой клеветой занимался и Глазычев, который, воспев ксенофобскую выходку «новых русских» в аэропорту Шарм-аш-Шейха, затем «объяснил», что Каирский университет – это-де рассадник исламского радикализма и в нем «взращивают радикальных «новых мулл», которые руководят захватом мечетей у «старых» мулл по всей Российской Федерации». На самом деле Каирский университет – это светское учреждение, никаких мулл там не готовят. Духовное образование в Египте дает университет Аль-Азхар, но там готовят мулл традиционалистских (если угодно, фундаменталистских), а вовсе не «радикальных».
До более высокого градуса довел истерию А. Архангельский, который стал запугивать читателей тем, что если «иудеохристианский мир еще лет двадцать будет проводить политику сдачи позиций и предательства по отношению к своим религиозным корням», то мир превратится в Халифат во главе с бин Ладеном, а Басаева бин Ладен «законно назначит … губернатором ичкерийской исламской провинции».
В поддержку им Я. Бутаков в статье «Why Russia?» развернул картину всемирного агрессивного наступления ислама: в Боснии, Косово, Карабахе (?), Таджикистане, на Филиппинах, в Индонезии, Индии и США. При этом Бутаков уверенно фальсифицировал факты: на Филиппинах у него «возникла своя «Чечня», боевики которой избрали террор против представителей христианских стран главным средством борьбы», в Индонезии он живописует «целые сражения между мусульманами и индуистами», в США «набирает силу расистское движение «Черные пантеры», исповедующее ислам». Между тем на Филиппинах Фронт национального освобождения моро воюет уже 35 лет – и война эта была спровоцирована политикой диктатора Фердинанда Маркоса, пытавшегося насильно христианизировать мусульманские племена («моро», то есть «мавров»). В Индонезии индуисты живут на одном-единственном небольшом острове Бали. Партии «Черные пантеры» уже четверть века как нет, а когда партия действовала, она вовсе не выступала в качестве «черных расистов» и тем более не «исповедовала ислам» (официальной идеологией «Черных пантер» был маоизм). Но чего не придумаешь ради того, чтобы запугать читателей!
Особая роль в демонизации ислама и чеченцев была отведена статье В. Голышева «Секс, наркотики, ваххабизм». Странное название статьи объяснялось той целью, которую ставил перед собой Голышев: внушить читателю, что «мировая закулиса», пытающаяся уничтожить «правильную» цивилизацию, основанную на консервативно-христианских ценностях, всегда использует один и тот же набор средств: в 60-е гг. XX в. это были секс, наркотики и контркультура (которую В. Голышев отождествляет с левой идеологией), а сегодня – те же секс, наркотики и ислам (Голышев предпочитает прятаться за словом «ваххабизм»). В качестве «доказательства» автор ссылается на книгу Юлии Юзик «Невесты Аллаха»[17]. В статье Голышев именует шахидок «прирожденными убийцами», «женщинами-самками» и «доказывает», что все они приходят «на ваххабитскую “малину”» в поисках «вполне земных удовольствий: неограниченного извращенного секса…, наркотиков, долларов и, главное, острого наслаждения от убийства “русских свиней”». Далее Голышев переходит к глобальным выводам: «Современная Чечня – идеальный инкубатор для воспроизводства “новых Мэнсонов”… “Ваххабизм” для воинственных чеченцев – это типичная контркультура, а “Семьи” мэнсоновского типа, генерирующие “шахидок”, – ее авангард (курсив автора. – А.Т.). Единственное существенное отличие чеченских ваххабитов от европейских и американских хиппи и панков – мощная финансовая подпитка из-за рубежа». Так что перед нами – «постоянно воспроизводящий себя террор контркультурых отморозков», «поведшихся на секс, наркотики, рок-н-ролл (то есть ваххабизм)», а «прогрессивная общественность» в этих условиях выдумывает какую-то опасность «антикавказских настроений», раздувая «в СМИ до уровня вселенской трагедии бытовой инцидент с участием “нерусской жертвы”».
И всё это – со ссылкой на книгу Ю. Юзик.
В действиях Голышева была одна хитрость. Книга Юзик попала в число тех книг издательства «Ультра.Культура», на распространение которых ФСБ наложила запрет (не запрещая, однако, и не конфискуя саму книгу). То есть рядовому читателю с книгой ознакомиться было довольно сложно. А в действительности в книге Ю. Юзик доказывала совершенно обратное тому, что писал Голышев. Изъездившая всю Чечню и общавшаяся с родственниками почти всех шахидок (кроме одной – чтобы предотвратить эту встречу, ФСБ задержала Юзик и выслала ее из республики), журналистка пришла к следующим выводам:
а) шахидок в Чечне готовят открыто – и все (включая и власть, и спецслужбы) знают, кто это делает и где;
б) «Норд-Ост» был операцией российских спецслужб, в составе группы, захватившей здание, действовали агенты спецслужб (ФСБ или ГРУ) – и они до штурма благополучно покинули здание (и Юзик называет имена); сам Арби Бараев был сотрудником российских спецслужб – впрочем, как и Шамиль Басаев;
в) шахидки в «Норд-Осте» в действительности не были шахидками – у них не было взрывных устройств, а были муляжи; они не собирались умирать, две из них вообще были беременны;
г) если чеченская женщина становится шахидкой – то не в поисках «извращенного секса», а действительно мстя за убитых родственников или от безысходности;
д) сам переход к тактике использования шахидок – это решение российских спецслужб «палестинизировать» чеченский конфликт для того, чтобы продемонстрировать всему миру, что в Чечне идет борьба не с «чеченским сепаратизмом», а с «мировым терроризмом».
В книге есть абзацы, заранее опровергающие «концепцию» Голышева и утверждающие, что миф о фанатичках-шахидках – это пропагандистская спецоперация ФСБ, а несчастные чеченские женщины – всего лишь жертвы этой спецоперации, а вовсе не «прирожденные убийцы» (с. 173, 192).
Не заметить всего этого Голышев не мог. Следовательно, он просто-напросто прибег ко лжи, пользуясь тем, что книга запрещена к распространению и большинство читателей проверить его утверждения не смогут.
Особенно отвратительна, конечно, попытка Голышева представить всех «шахидок» наркоманками и сексуальными извращенками. Из книги Ю. Юзик следует, что отобранную на роль шахидки женщину действительно могут держать под воздействием наркотиков, контролируя таким образом ее поведение, – но необязательно. Что до «извращенного секса», то Голышев делает свои обобщения на основе одной-единственной сплетни, переданной какой-то Фатимой: «…говорят (курсив мой. –А.Т.), он (Арби Бараев. – А.Т.) любил извращенный секс» (с. 21). Напомню, что А. Бараев, по данным и МВД Чечни, и самих сепаратистов, был сотрудником российских спецслужб (с. 26). Более того, неизвестно, что эта Фатима понимает под «извращениями». Сексуальное поведение мусульманки определяется не столько шариатом, сколько адатами. Адаты в разных местах разные. Есть мусульманские регионы, где адаты запрещают женщине видеть голого мужчину и предписывают заниматься сексом только с закрытыми глазами или с наброшенным на лицо платком. А все, что сверх того – «извращение».
В любом случае, демонизировать Чечню, провозглашая ее «инкубатором» для производства «прирожденных убийц», где живут сплошные «наркоманки» и «сексуальные извращенки», – совершенно неприлично.
Это – всего лишь 5 из 16 основных комплексов идей, вброшенных в общественное сознание в ходе общественной кампании. Остальные – не лучше. В принципе, все они почти полностью покрываются знаменитыми некогда «краткими тезисами» одного из основателей черносотенного движения Н.А. Энгельгардта: «Россия для русских! За Веру, Царя и Отечество! За исконные начала: Православие, Самодержавие и Народность! Долой революцию!»[18]
Все эти комплексы идей, повторяю, не пропали втуне и не сошли на нет. С декабря 2004 г. они органично переросли в следующую кампанию – борьбы против «оранжевой угрозы» и «происков Запада против Путина», а с января 2005 г. – в кампанию дискредитации массовых уличных протестов против закона № 122 (каковые протесты тоже подавались как антипутинские происки враждебных России сил).
