Во-первых, мягкие грунты Воробьевых гор нуждаются в изучении, склоны Воробьевых гор изобилуют оврагами и всхолмлениями. Место для громадного здания надо тщательно искать, и фундамент необходимо делать колоссальный. Удивительно, но при Александре I этого не сделали. Подрядчики строили, благополучно «осваивая» средства. Вроде и не их вина, что все строительство вскоре «поплыло»…
При Николае I специальным рескриптом от 4 мая 1826 года был создан «Искусственный Комитет», чтобы выяснить - а возможно ли вообще строение на склонах Воробьевых гор? В Комитет вошли все ведущие архитекторы Российской империи. Выяснилось: строить на склонах вообще невозможно, но наверху есть отличная площадка… Как раз там сейчас и стоит высотное здание МГУ.[117]
Во-вторых, проблемой оказались колоссальные масштабы поставок строительного камня. Подрядчики охотно брались за работу и везли камень, но, как правило, низкого качества. Подрядчики обманывали. Фактически все отпущенные средства оказались разворованы, а строить не из чего. Казне нанесен был ущерб в 300 тысяч рублей - совершенно фантастическая по тем временам сумма в рамках одного строительства.
Сам Витберг считал, что он просто не справился с повседневной текущей работой, а вообще все было хорошо. Николай I считал иначе и сослал Витберга в Вятку (кстати, в Вятке архитектор сблизился с другим ссыльным, неким Александром Герценом).
На какое-то время проект вообще замер. В 1829 году объявили новый конкурс. В итоге Николай I утвердил проект архитектора К. А. Тона. По этому проекту и воздвигли Храм Христа Спасителя. 10 сентября 1839 года в присутствии царствующего императора Николая I и наследника престола, будущего Александра II Николаевича была произведена торжественная закладка нового храма.
С Воробьевых гор доставили закладную доску, а также большой камень.
Что в этой истории кажется просто невероятным, так это масштаб воровства. Все-таки спереть ВСЕ отпущенные средства и только разворотить землю[118] - это своего рода рекорд. Такого даже при Ельцине не делали![119]
Не менее невероятно и то, КАКУЮ стройку разворовали. Все-таки Храм… Особый, столичный Храм, который должен встать над второй столицей, над Первопрестольной… Храм, которому предстояло стать воплощенной памятью о героизме и о жертвах 1812 года. Все-таки даже самый циничный, самый уголовный элемент сто раз подумает перед тем, как сорвать церковную кружку для милостыни или украсть золотой оклад с иконы.
А в целом все типично: где государственные подряды - там всегда и воровство.
И вовсе это не русская особенность. Так было, вспомним, например, и при строительстве Версаля. Странно выглядит, но это факт: обмануть государство для очень многих - вроде бы и не так зазорно,[120] не в такой же степени стыдно, как конкретное частное лицо. Вроде, берешь не чужое, а какое-то ничейное имущество. «Общее - значит и немножко мое».
В России же еще одна закономерность: чем жестче «вертикаль власти» и больше отдано во власть чиновников, тем выше уровень коррупции.
Интересная и важная деталь: даже подряды на строительстве железных дорог при Александре II не приводили к воровству в таких масштабах. Подрядчики обогащались порой сказочно, далеко не все они были кристально честны… Но масштаб все же совсем иной! Причина этого вовсе не в тайнах «загадочной русской души» инев «нордической ментальности Александра». Все просто и вполне прозаично… Дело в том, что во времена Александра, в ходе его знаменитых реформ, появилось то, что называют общественным мнением. Возникла свободная пресса, и при всех своих дурных качествах она все же отражала это мнение. Появилась и оппозиционная пресса, которая всегда очень хотела разузнать что-то плохое о властях и о связанных с властями предпринимателях.
Не все теперь решалось тихо, кулуарно, в «своей» чиновничьей среде. Все больше вопросов широко обсуждалось, вызывало полемику и споры. Провороваться было трудно, если за строительством следили выборные от земств. Ворюга сразу же попадался и на зуб прессе. А огласка… Это же вопрос репутации. Круг тогда был узок. Прослойка тонка. Прополоскали тебя в газетах раз, второй… И глядишь, никто с тобой дела особенно и не имеет.
Если факт воровства был хоть немного доказуем, судил вора суд присяжных. А присяжным «дать на лапу» не так просто. Совсем не так просто, как одному - судье… Даже очень хорошему, но одинокому судье.
В общем, не было при Александре II ничего похожего на воровство подрядчиков - что на Воробьевых горах, что в Крыму.
Военные заказы… И не только
Новая волна казнокрадства и прочих коррупционных безобразий приходится на конец XIX - начало ХХ века и особенно на время Первой мировой войны.
Верхушка государства так «европеизировалась» и «цивилизовалась», что перестала осознавать судьбу государства как свою собственную. К тому же во время войн всегда и прессу прижимают… И общественность начинает знать свое место до мирных времен. Все решают чиновники и притом эдак сурово, нахмурив брови: «Время военное, господа… Никакой крамолы! Время военное…»
Поганый старец Гришка Распутин охотно «пробивал» военные заказы для тех, кто ему хорошо платил. Убийство Григория Распутина совершили офицеры и аристократы, которые уже не в силах были выносить чудовищных безобразий, разврата и взяточничества «святого старца». Если угодно, представители общественности… Точнее, ее верхушки.[121]
Но руки Пуришкевича и князя Юсупова не дошли до Матильды Феликсовны Кшесинской и великого князя Алексея Михайловича. Эта «сладкая парочка» делала то же самое: за огромные взятки помогали фабрикантам получать военные заказы.[122]
Удивительная все же закономерность… Как приблизимся к Европе, так пожинаем новую волну «воруют-с…» Удивительно? Но закономерность - железная! Может, дело в том, что европеизация России протекает всегда сверху. Чтобы европеизировать Россию против ее воли, «приходится» подавлять волю страны. Государство усиливается, гражданское общество подавляется.
А когда все большее решается чиновниками, то… Эта закономерность нам уже известна.
Да не буду я понят так, что в России никогда и ничего не воровали. Воровали. В точности, как и во всех других странах - и цивилизованных, и не очень.
В нашей истории было много такого, что вызывает недовольство и чувство неловкости и стыда. В том числе и вышеописанные общественные пороки. Но будет несправедливо и просто неверно считать Россию какой-то исключительной в этом отношении страной.
Скорее можно сказать, что казнокрадства, воровства и вообще криминалитета в отечественной истории было во всяком случае не больше, а может, и меньше, чем в истории любой страны Европы. Если сравнивать Россию со странами Востока, тут уж сравнение окажется определенно в нашу пользу…
В каждую историческую эпоху: будь то Средневековье, XVII, XVIII или XIX века, уровень коррупции в России чаще всего оказывается НИЖЕ уровня окружающего мира.
В истории России было несколько периодов, когда коррупция становилась НАЦИОНАЛЬНОЙ ПРОБЛЕМОЙ. Так было в начале XVIII века. Так было в эпоху Николая I. Так было в начале ХХ века. К сожалению, так есть и СЕГОДНЯ. Сейчас коррупция в России - чудовищный, страшный БИЧ общества, она пропитала Россию насквозь, и является колоссальной НАЦИОНАЛЬНОЙ И ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРОБЛЕМОЙ.
Сегодня на Западе, при всех его недостатках и сложностях, положение с коррупцией намного легче, чем в России. Но ведь вовсе не потому, что Запад генетически «хороший», а Россия всю свою историю - ИЗНАЧАЛЬНО «плохая». На Западе положение дел лучше потому, что там развита система общественного и оппозиционного контроля, перевыборов, сдержек, независимых СМИ и судов. А самое главное - от чиновника там МЕНЬШЕ зависит, чем у нас. МЕНЬШЕ СФЕРА РЕГУЛИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВОМ ВСЕГО И ВСЯ.
Но это проблема не генетическая, а культурно-историческая. Все-таки были и в нашей истории периоды, когда «наша» коррупция была заметно слабее западной: и в советскую эпоху, и большую часть XIX века, и весь XVII век.
Россия всегда воровала? Это ее неотъемлемое свойство? Ничего подобного. Воруют-с - это такой миф-с. Не более.
Если вороватость - генетическое свойство россиянина, то коррупция неизлечима, ничего нельзя поделать, и все пропало. Такой уж мы порочный народ и такое уж у нас отвратительное государство: по Сеньке и шапка.
Если периоды коррупции объяснимы и причины их наступления историчны, то вовсе не «конец всему», ничто не потеряно, и Россия вовсе не сгинула и не пропала.
Болезнь ТЯЖЕЛАЯ, но ИЗЛЕЧИМАЯ. Даже способы излечения могут быть уверенно предложены.
Во-первых, это самоуправление. В первую очередь - местное самоуправление.
