Индию и Китай.
Здесь, под Колпино, у слияния Ижоры и Невы Александр Невский в 1240 году, в те стародавние времена, одержал свою первую громкую победу над шведами, отшвырнув их от новгородских земель. Именно здесь в честь той победы он назван Невским. На месте битвы построен дивный храм. И когда я смотрю на стальные громадные изделия, мне чудится, что в этих реакторах есть частица стали, перешедшая в них из шлема, меча или доспеха Александра Невского.
Тут во время Великой Отечественной войны проходил рубеж обороны. Сразу же за Колпино стояли фашистские подразделения, которые не сумели перейти черту города, и Колпино, Ижорские заводы стали передним краем сражений. Рабочие Ижорских заводов — ижорские батальоны — прямо из цехов шли в бой. А заводы на протяжении нескольких блокадных лет подвергались бомбардировкам и обстрелам.
В память о тех героических временах город Колпино удостоился недавно звания «Города воинской славы».
В 60-е-70-е годы Ижорские заводы работали с большой нагрузкой, участвуя в создании великого советского океанского подводного флота. Со стапелей Северодвинска, с других военных верфей Советского Союза одна за другой сходили лодки различных классов. Ижорский завод изготовлял для них реакторы, число которых доходило до десятков в год. Ижорские заводы создавали ракетно-ядерный щит, предотвративший нападение на СССР нашего извечного стратегического соперника.
Ижорский завод избежал гитлеровского плена. Гитлеру не достались эти великолепные цеха, пролёты, эти небывалые мощности и технологии. Однако уцелевший в 1941 году Ижорский завод после 1991-го попал в плен Кахе Бендукидзе — этому воротиле, который, подобно другим лукавым богатеям, захватил бесхозное народное хозяйство. Бендукидзе скупил заводы по немыслимо низким ценам. И первое, что он сделал, — расчленил эти заводы, разделил на части единый заводской комплекс и стал торговать частями по отдельности, получая за каждую из них суммы, в разы превышающие первоначальную стоимость всего предприятия. Завод на глазах погибал: разворовывалось оборудование, выжимались все соки. Так во время войны из пленных советских солдат добывали кровь, выкачивая её из вен до тех пор, пока обескровленный человек не погибал.
Завод разлагался, исчезал. Но вот очнувшееся государство, набиравшее мощь, сознающее свою ответственность за великое наследие Советского Союза, выкупило заводы обратно в свои руки и стало заниматься модернизацией производства. Покупались новые станки, строились новые линии, модернизировались цеха. Возрождающийся атомный проект требовал новых рук, новых технологий.
Эра Бендукидзе опровергала миф о том, что частный владелец эффективнее и достойнее государства. Эра Бендукидзе — это печальная история об уничтожении великой советской техносферы.
Сегодня завод восстановил свои мощности, он модернизирован и готов к новому экономическому рывку. Однако этот рывок, ожидание прорыва остановлено разразившимся в мире кризисом. Заказчики в различных частях света, поражённые кризисом, откладывают или замораживают проекты. И развитие завода сдерживается этими негативными тенденциями. Предприятие работает, цеха наполнены заготовками, однако темп производства снизился, и люди с нетерпением ожидают завершения мучительного вредоносного спада.
Рабочие и инженеры создают циклопические машины, своими усилиями оживляют реакторы, колоссальных размеров блоки для нефтеперегонных заводов, гусеничные ковшовые экскаваторы. Эти люди своими трудами меняют образ страны, образ цивилизации, образ технического оснащения мира. Их труд великолепен и значителен. И они осознают это. Они видят в труде выход своим представлениям о технике, о стране, о политике, об идеологии. Они — государственники, инженеры — справедливо полагают, что профессия инженер, которая почти растворилась, почти исчезла среди распространившихся в 90-е годы профессий брокеров, риэлторов, диск-жокеев, среди звёзд и кумиров шоу-бизнеса, эта профессия в период второй индустриализации России вновь обретёт своё значение и займёт в иерархии профессий очень высокое, если не главное, место.
В цех, который скрывается в металлической туманной дали, в цех, куда сквозь затуманенные стёкла падают косые лучи солнца, пришли школьники. Им показывают завод, показывают производство, показывают реакторы. Один из учеников восторженно приблизился к громадному, как туннель, стакану реактора и крикнул в него что-то детское, звонкое, неразличимо весёлое. И я подумал, что детский крик разбудил этого спящего великана, одухотворил грандиозную машину. И она, отправляясь в дальнее странствие, быть может, на другой континент, во время своих денных и нощных трудов, вырабатывая колоссальные потоки энергии, будет нести в своих недрах этот мальчишеский крик..
Край урана и багульника [34]
Воистину необъятна Россия! Воистину прав Гоголь, говоря: «Надо проехаться по России». И я проехался. Я только что из Читы, из Забайкалья. Какой край, какие просторы, какие красоты! Горы — все в багульнике, как розовые облака. А далекие сопки — как синие облака. И ветер, дующий из Китая и из Монголии, такой душистый, так благоухающий полынями!
Побывайте в Забайкалье — и вам расскажут, что где-то здесь таится безвестная могила Чингисхана. Расскажут, как семейские старообрядцы приехали сюда и поднимали землю своими плугами и сохами. Расскажут о казачьих ватагах, которые ходили вдоль границы и отбивали нападения диких маньчжуров. Расскажут и о том, как лютовали казаки во время Гражданской, пересекая границу и устраивая кровавые рейды вглубь территории. Отсюда, из-под Читы, через Даурию шли наши войска на Халхин-Гол. И оттуда возвращался Жуков, увенчанный победной звездой. Отсюда же в 1941-м шли полки сибиряков, спасая Москву от окружения. А в 1945-м именно из этих районов двинулись вглубь Маньчжурии наши соединения, громя Квантунскую армию. Какие нравы, какие характеры, какие темпераменты! Побеждающие уныние, преодолевающие напасти последних времен, работающие с утра до ночи!
Два брата Чемусовы, Николай и Михаил, фермеры. Работали когда-то механизаторами на заводах, крутили баранки, управляли экскаваторами. Рухнуло их городское производство. Настигли семейные неурядицы. Бросили братья все и приехали в эти необжитые степи. Ни кола, ни двора. Отыскали брошенный военными, наполовину вросший в землю КАМАЗ, откопали, отчистили. Из запчастей, набранных на свалках, собрали новую машину. Стали возить дрова, стройматериалы. На первые полученные деньги купили первую овцу, первую козу.
Взяли жён из окрестных деревень. Работали все день и ночь, день и ночь. И наработали. Сегодня у них на окрестных пажитях пасутся тысяча двести голов крупного рогатого скола, тысячи овец, коз. Есть свиньи, куры. Есть посевы. А для экзотики съездили в Монголию и привезли стадо яков и стадо верблюдов. И вот уже поселение, которое сами основали, решили зарегистрировать как населённый пункт. Хлопочут о том, чтобы на карте Забайкалья появилась новая жилая точка, новое название. И сказали: как только это появится, сразу же поставят церковь, чтобы благодарить Господа за то, что он воздал им за труды.
Город Краснокаменск — город урана, где живут урановые люди. Советский город, высеченный из земли одним ударом.
