Сетюля уверен, что его участие во флешмобах делает его активным, небезразличным. Он уверен, что флешмоб — это настоящее объединение неравнодушных людей в благом деле. Более того, он уверен, что вся эта масса, в которой он растворился со своим щелчком мыши, может реально повлиять на ситуацию в реальной жизни. И именно поэтому так радостно заскулила сеть, когда президент России приказал вернуть рынду на место…
Представляете, как стало удобно быть добрым, неравнодушным? Никаких движений, простите, задницей, никаких денежных и материальных расходов, никакого внутреннего переживания — всего один клик! Да конечно же, я поставлю и подпись, и кликну на страницу, и сделаю перепост — и буду сейчас горд самим собой: черт возьми, я принадлежу к граждански активному сообществу сетюлей!
Перейдем ко второму вопросу: есть ли реальная польза во флешмобах кроме той, что сетюли начинают думать о себе, как о вершителях судеб страны?
Наверняка вы тут же броситесь мне возражать и приводить многочисленные примеры, когда некий активный флешмоб достигал своей цели. Скажем, вот все в Фейсбуке дружно перепостили крик души женщины, ребенка которой сбил автомобиль некоего чиновника. Чиновник, если судить по предварительным данным, целиком и полностью уходил от возмездия правосудия. А тут вмешались сетюли, вся сеть как заговорила об этом вопиющем факте — и справедливость восторжествовала.
Разве не пример?
Не пример, отвечу я. И снова вспомню вам тот самый случай с рындой. Вернули рынду. Но, если помните, рядом с рындой звучали иные слова отчаяния и ужаса от увиденного на тех пожарах: некоторые пользователи в сети писали о специальных поджогах, о показушной активности сил быстрого реагирования. Были посты с фотографиями о том, как специально к приезду президента и его свиты, забросив всякое пожаротушение, асфальтировали несколько сот метров дороги к лесу — чтобы президентскому картежу удобно было проехать.
Почему эти возгласы не были услышаны?
Да потому, что их невыгодно было слышать власть предержащим. Правительство страны в один момент определило точку приложения своего внимания — к той самой рынде, увело внимание всех остальных сетюлей в сторону от действительно страшных фактов. Мир сетюлей радостно вскричал о своей победе — что и нужно было для правительства.
Чем глупее призыв, чем он дальше находится от настоящих проблем, тем активнее его подхватывают сетюли. Дело в том, что такая простота призыва понятна абсолютно всей массе, она не требует большой работы ума, некоего внутреннего решения вопроса: на чьей ты стороне? Если в случае с поджогами нужно было хотя бы задуматься: было такое или придумали, то с рындой все ясно с самого начала: была — унесли. Верните!
Президент вернул.
На этом тема пожаров в России оказалось закрытой.
Точно так же происходит и с вопиющими фактами о дорожно-транспортных происшествиях, о наглом попирании прав простых граждан в отделениях милиции, о милицейском или прокурорском произволе. Власть очень избирательно подходит ко всему, что на данный момент активно обсуждается в сети. Помните, я говорил о том, что система сама по себе не управляема изнутри, но весьма успешно поддается внешнему управлению? Имея опыт работы с массовым высказыванием неудовольствия, власти умело оперируют полученными данными, бдительно следят за температурой кипения в котле недовольства. Когда подходит критический момент — открывается вентиль, и пар спускается. Тогда где-то в СМИ на первых полосах газет, в новостях по телеканалам передается сообщение приблизительно подобного содержания: «На основании информации, полученной из сети Фейсбук в результате обсуждения случая наезда неустановленного автомобиля на ребенка, что повлекло его смерть, прокуратура города Мухаструево провела дополнительную проверку всех обстоятельств дела. Возбуждено уголовное дело в отношении Н., который, предварительно, в момент совершения наезда находился за рулем автомобиля».
И — сеть визжит от восторга! Вот, смотрите, делятся радостью сетюли: мы как подняли шум, мы как заставили эту прокуратуру работать! Мы — сила! Никому не уйти от нашего справедливого гнева!
Скажите, вот как вы думаете: власти лучше иметь дело с сетевым недовольством или увидеть на улицах сотни и тысячи возмущенных, готовых к реальным действиям людей? Да, по сути, выход на улицу, демонстрация в реальном свете своего недовольства — это уже действие человека. А человек, когда действует, может натворить всякого. И человек, главное, может потребовать к себе реального уважения, конкретно к нему, а не ко всем сразу.
Перепост в сети, клик и лайк — это действия сетюли.
Увидеть вот эту будто бы активную твою поддержку сегодня стремятся многие политические партии и движения, общественные организации. Они без конца просят оставить подпись под своими воззваниями, взывая к совести и уповая на легкость, с которой можно будто бы выразить свою позицию: «Что вам стоит зайти на страницу и лайкнуть?!» Заходят и лайкают.
Вы все равно не хотите со мной согласиться, вы все равно еще уверены в том, что вот эта сетевая активность — это как бы самое настоящее общественное мнение, что придет время… вот, скажем, придет время выборов — и тогда мы посмотрим, что на самом деле значит сеть и ее пользователи! Сетюли правят миром, они создают общественное мнение!
Да, тут я вздрогнул и задумался: черт возьми, а ведь правда: а то самое общественное мнение, куда мы его денем? Вон как понапишут столько всего и ненужного — и выберет народ не того президента!
Дорогие мои защитники сетюль и их мира! Мне, право, и самому не хотелось бы убивать эту веру сетюлей в их будто бы влияние на реальную жизнь через всякие флешмобы и «формирование общественного мнения». Но вот только факты остаются фактами и не укладываются в эту красивую теорию влияния Фейсбука на реальное положение политических дел.
Факт первый: согласно проведенному исследованию, только до 20 процентов избирателей России пользуется Интернетом для получения информации. Для остальных избирателей главным источником новостной и иной информации остается телевидение.
Ну, как вам? То, что вы считаете глубоко продвинутым элементом, на самом деле имеет минимальный вес в реальной общественной жизни.
Но дальше цифры меня самого поставили практически в ступор. Дело было недавно, после памятных выступлений оппозиции на Болотной площади в Москве. Тогда независимые эксперты провели глубокое масштабное исследование. Цель его была очень проста: каким образом социальная активность людей на Болотной соотносилась с их социальной активностью в сетях? И наоборот: какую роль сыграли самые активные сетюли в реальном выступлении, перед реальной милицией, под реальными ветром и дождем?
Результаты исследований были настолько шокирующими, что их после публикации тут же постарались забыть.
Оказалось, что только одна десятая часть из реально протестующих на площади в Москве вела активную сетевую жизнь.
И наоборот: из всей репрезентативной выборки числом в 16 тысяч человек, которые горячо призывали к протестам, высказывали свою солидарность с протестующими и прочая и прочая, менее тысячи реально вышли на площадь.
Вот теперь все стало ясно.
Активность сетюлей в своем сетевом мире — это максимум их возможностей, максимум, на что они вообще реально способны. И для объяснения этого вспомним о той самой социальной игре и ролях. Активный и беспощадный в своих выражениях сетюля на деле оказывается тщедушным клерком, который отсиживает свое время от и до, который спешит к жене под теплый бочок и там засыпает, чтобы назавтра в Фейсбуке взорваться новым приступом патриотизма.
Поэтому-то власти и выгодно, очень выгодно, иметь как некий оппозиционный элемент мир сетюлей. Они безобидны на самом деле — вы это увидели. Они легко управляемы — вы это тоже увидели. Но с их помощью можно в один прекрасный день поднять имидж главы государства или любого другого чиновника на нужную высоту. И я опять возвращаюсь к этому излюбленному примеру — рынде! Смотрите, выходит президент к народу и говорит приблизительно: вот тут товарищи в социальных сетях подняли такой вопрос… рынду просят вернуть. Я отдал распоряжение — рынду вернут. А всем тем, кто беспокоился, говорю — спасибо. Вы еще, если что обнаружите, говорите своему президенту, я ж один за всем не услежу…
Вот слышит такие речи мужик в какой-то псковской, ростовской или еще какой области, и прям слеза умиления на глаз накатывает: это ж какой президент хороший, всех слушает, все понимает, на все вопросы отзывается… Ах ты, Господи…
Вот вам и вся польза флешмобной активности.
(Тут мне нужно остановиться и сказать, что на данном этапе нашего рассказа о формировании общественного мнения я честно преуменьшил роль Фейсбука. На самом деле роль этой сети в реальной общественной жизни куда более значима. Но дело все в том, что Фейсбук формирует общественное мнение… по указке. Миром сетюлей умело дирижируют, направляют его настроения, создают точки дискуссий, ведут по нарисованному кем-то. Но делают это извне. Мы еще увидим вблизи эту схему позже, пока же мы принимаем во внимание только то, что в действительности формируется самими сетюлями, без режиссуры со стороны. И тогда цифры оказываются вполне себе реальными и отражают суть действительного положения дел.)
