- Быстренько, быстренько. Демонстрируем восторг. Закрутились вокруг героя. Больше экспрессии. Камеру не сшибите. Аплодисменты. Хлопаем! Хлопаем!
Сняли проход по двору. Грибулину не понравилось, и он скомандовал:
– Ещё разок. Девочки подпрыгивайте и чмокайте его в щёки.
Саня лукаво подмигнул Иннокентию свободным от окуляра камеры глазом, и это были его единственные эмоции за долгое время съёмок.
На выходе из двора Саня потребовал, чтобы Кеша поднял над головой миллионный чек. Иннокентий Мазини победно потряс пластиковым щитом и, всё ещё не веря удаче, вышел на улицу.
"Прокатило! Ну надо же, прокатило! – весело стучало в голове. – Теперь держите меня! Я ракета на старте! С такой рекламой доходы попрут в гору. Джип куплю, любовницу заведу. Житуха!"
За воротами особняка, где снималась программа, рутинно текла городская жизнь. Хмурые прохожие недоумённо косились на алевшее от восторга лицо Кеши. Победитель соревнования колдунов на мгновение замер, раздумывая куда лучше направиться, но оказалось, что и тут его ожидали поклонники. Три молодых парня восторженно подхватили Мазини под руки и повлекли за собой.
– Ты настоящий герой, – гортанно, с крепким кавказским акцентом выкрикивал горбоносый. – Мы тобой гордимся. Отвезём тебя, куда скажешь.
– Не надо, я сам, – залепетал польщённый Кеша. – Мне тут недалеко.
– Какой разговор, уважаемый, – мягко заулыбался раскосыми глазами низенький, коренастый азиат, поддерживающий Мазини под локоток.
– Нам приятно будет, а тебе хорошо.
Третий парень, кудрявый, как цыган, распахнул дверь автомобиля, и Кеша не успел опомниться, как оказался на заднем сиденье старой «тойоты» с правым рулём, за которым сидел человек без шеи, на его круглой голове топорщилась соломенная копна волос, обрезанная под горшок.
– Вася, трогай! – выкрикнул горбоносый.
Кешу вдавило в спинку сиденья. Попытался выпрямиться, но его крепко прижимали с боков азиат с цыганом.
– Куда мы едем? – растерянно вскрикнул Мазини, – я не назвал адрес!
– Немножко покатаемся, поговорим, подружимся, – перегнувшись с переднего сиденья, многозначительно проскрипел горбоносый.
– Смотри, целый мильён огрёб, косясь на трафарет, который закрыл сидящую на заднем сиденье троицу, – просипел круглоголовый Вася.
– Это рекламный чек для съёмок изготовили, – торопливо протараторил Кеша, решив, что его грабят.
– А гдэ настоящий? – Попытался горбоносый заглянуть за трафарет.
– Сказали, потом. Боюсь, обманут, – промямлил перепуганный Кеша.
– Нэ переживай, – вальяжно успокоил пассажира горбоносый, – нам твои дэнги нэ понадобятся. Мы свои зарабатывать будэм.
– Тебя в долю возьмём, – на ухо Кеше доверительно шепнул раскосый.
Грабить не будут, догадался Кеша.
– Выпустите, меня дома ждут. Зачем эти шутки?
– Какие шутки? У нас серьёзный проэкт. Будэшь дават прогнозы, как нам луче дэлат бизнес.
– Я к трудовой деятельности не приспособлен. Я экстрасенс.
– Не волнуйся, уважаемый, никто трудиться не собирается, – расплылся, словно урюк, в ласковой улыбке раскосый.
«Влип!» Глазки у Кеши забегали, и он принялся часто-часто моргать.
Это свойство организма у него всегда проявлялось в опасных ситуациях, в которые последнее время он попадал частенько.
Когда-то Иннокентий Мазини жил тихо и размеренно, но скучно. Тогда его звали Кирилл Мазин и работал он мастером по ремонту телевизоров. После окончания техникума год сидел в мастерской, а потом, поднабравшись опыта, стал ходить на вызовы. Это и определило его судьбу.
Как-то сломался телевизор у знаменитого колдуна Луиджи Бонго. Кеша, починяя технику, следил, как колдун принимает посетителей, и с изумлением подсчитывал в уме оставленные клиентами суммы. Кончилось тем, что он перечинил всю неисправную в доме колдуна технику и, прислушавшись к внутреннему голосу, обнаружил и в себе незаурядные способности. Ему понравилось многозначительно беседовать с людьми, напускать туману и пугать неизвестностью. Ещё до знакомства с колдуном Кеша, бродя по домам, приучился быстро сходиться с клиентами, легко определять, какую можно заломить цену и как выкрутиться из опасной ситуации, если хозяин догадается, что его грубо пытаются облапошить.
На Кешину удачу, большинство людей были легко внушаемыми и очень доверчивыми. Поначалу ему без труда удавалось совмещать починку аппаратуры с целительством и прорицанием. Копаясь в приборах, он приглядывался к обстановке в квартире и ненавязчиво беседовал с хозяевами, потом, выбрав удобный момент, выдавал неожиданную сентенцию, косвенно задевающую болевую точку в судьбе собеседника. Частенько наживка заглатывалась, и встревоженный хозяин бросался задавать вопросы, всё больше распаляясь любопытством. В этот момент Кеша напоминал опытного удильщика. Наживка уже во рту, но ещё не заглочена, и рыбку надо вести осторожно, выжидая момент, когда можно подсечь.
Чем больше практиковался Кеша, тем чаще доводил рыбку до подсака и получал полуторную, а то и двойную плату за починку техники. Постепенно доходы от хиромантии стали затмевать заработок мастерового. Появились постоянные клиенты, рекламное место в бульварной газетёнке, и Кеша зажил. Доход был ещё не велик, но о постылой работе можно было забыть. Причём Кеша не любил любую работу. Ему одинаково противно было помогать жене по дому, тёще по огороду и чинить телевизоры. Его призванием было общение с людьми и витийство вокруг тонких материй. Этим занятиям он мог предаваться часами – были бы слушатели.
–Мы смотрели всэ раунды тваего сражения, – сказал горбоносый и лаконично заключил, – ты одын раз лажанулся, но твои враги лажались больше. С нами лажи быть не должно. Это наше условие.
– Башка отрежу, – ласково подтвердил азиат.
– Мы тебя проверим, – успокоил кудрявый, – я сам гадать умею.
– Приплыли, выходим, – скомандовал круглоголовый Вася.
Машина остановилась перед пятиэтажкой. Двор был грязен и пуст.
Все вышли, лишь Вася остался за рулём.
– Сейчас тэбе будет тэст, – сказал горбоносый. – Скажи, какая квартира самая богатая? Гдэ больше дэнег?
«Бандиты или идиоты», – решил Кеша и внимательно оглядел фасад.
На втором этаже он увидел на обшарпанном фоне новенькие окна, привинченный к стене кондиционер и спутниковую антенну на балконе.
– Трёхкомнатная на втором этаже. – Кеша указал пальцем.
– Хозяева дома? – спросил кудрявый.
Смеркалось. Занавески были задёрнуты, и света в окнах не было.
– Нет там никого.
– Охранник есть в подъезде?
Из походов по квартирам Кеша знал, что за такими грязными и давно некрашеными дверьми вряд ли есть оборудованное место для консьержки.
– Нет там никого, – уверенно ответил Иннокентий.
– Правильно говоришь, – согласился кудрявый, – а камеры есть?
– И камер нет, – внимательно оглядев фасад, успокоил своих захватчиков Мазини.
Интернациональная троица двинулась к подъезду, но замешкалась у двери. Кудрявый вернулся и торопливо прошипел Иннокентию:
– Код какой? Как дверь открыть?
– Мне на расстоянии сложно понять. Надо ауру замка просканировать, – растерянно пробубнил Мазини.
Подойдя к двери, он внимательно оглядел клавиши и одновременно ткнул пальцами в три самые потёртые. Замок податливо щёлкнул, троица скрылась в проёме распахнувшейся двери, а Иннокентий на ватных ногах вернулся к машине.
– Садись, бежать бесполезно, мы знаем твой адрес, – безразличным голосом произнёс круглоголовый.
Через несколько минут из подъезда вывалилась троица, загруженная вещами под завязку. Они быстро утоптали в багажник сумки, крехтя и матерясь, с трудом засунули за переднее сиденье большой плоский телевизор, и машина, надсадно рыча стареньким мотором, тронулась.
Колени Иннокентия больно упирались в корпус телевизора, обзор впереди загораживал серый матовый экран, а с боков – головы попутчиков.
– Ребята, высадите меня. Я задыхаюсь, – взмолился Мазини.
– Потэрпи, дарагой, скоро дома будэшь, – ласково попросил горбоносый. – Ты нам принёс удачу. Тэпэрь будэм работать вместэ.
– Как это? – растерянно спросил Иннокентий.
– Как сегодня. Показываешь квартиру и гарантируешь безопасность.
– Не понял, как это?
– Как сегодня! Панэмаешь?
Машина ещё долго кружилась по городу и наконец остановилась.
– Выходи. Завтра заедем нэ рано, отсыпаться будэм. У тебя сегодня праздник и у нас праздник. Гулять будэм. Пэрэдай привет жене, сыну и дочке, и тёщу нэ забудь поздравить.
Мазини с трудом выбрался из салона. Ноги у него затекли, колени ломило, в боку кололо, в голове стучало. Он оглядел родной двор и осторожно двинулся к двери подъезда. За спиной услышал рёв мотора.
