Виоланте, Зейно и Донной Броган. Даже если допустить ошибку в одну-две минуты, Берковиц,
по его собственным утверждениям, отсутствовал в парке целых двадцать минут – с 2:05 до 2:25. Между тем, мужчина в парке уже стоял, прислонившись к туалету, когда жертвы пришли туда, он не появился там в разгар их катания на качелях.
Миссис Дэвис не только проследила, как уезжает Берковиц, после того как в 2:20 тот последовал за полицией. Она также подтвердила, что Берковиц находился за пределами парка в 2:33 – всего за две минуты до нападения, – когда он прошел мимо нее, пока она выгуливала собаку.
Ее повторная встреча с Берковицем вскрывает еще одно серьезное противоречие в его признании. Если в соответствии с собственными утверждениями от 1977 года, он вернулся в парк, убрав штрафную квитанцию, и больше оттуда не уходил, то что он тогда делал в двух кварталах от парка, на 17-й Бей, в 2:33? Есть только один правдоподобный ответ: тогда Берковиц только что вернулся в этот район, закончив следить за полицией, и вообще не заходил в парк после ссоры со своими сообщниками, случившейся примерно в 2:10.
Однако Берковиц, как уже отмечалось, будет утверждать, что именно он был тем самым человеком в парке – человеком, которого видели жертвы и которого полиция сочла убийцей. Почему Берковиц так поступил? Потому что он должен был стать этим человеком, чтобы принять на себя единоличную ответственность за преступления. Притворившись им, он объяснил его присутствие на месте событий.
Детальное изложение инцидента 31 июля 1977 года действительно необходимо. Связанные с массовыми убийствами факты порой настолько мелки, что жизненно важно документировать и объяснять их как можно более четко.
И есть еще одна важная деталь, касающаяся убийства и того, кто на самом деле его совершил: миссис Дэвис дважды воссоздала для меня свою прогулку с собакой, и секундомер показал, что она никак не могла пройти мимо Берковица раньше 2:33. Этот вывод обусловлен ее действиями и расстоянием, которое она преодолела после того, как Говард уехал в 2:20 – время, с которым согласны все участники событий.
Дальнейший хронометраж ее действий показал, что с момента, когда она увидела, как Берковиц исчез во внутреннем дворе, до выстрелов, описанных ею как «продолжительный грохот», прошла всего одна минута и десять секунд. Я пытался быстрым шагом восстановить маршрут, который пришлось бы пройти Берковицу, будь он стрелком, и мой секундомер показал, что в момент, когда миссис Дэвис услышала выстрелы, он должен был находиться примерно в минуте и двадцати секундах ходьбы от машины Виоланте.
Проще говоря, он просто не успевал оказаться там вовремя – а ведь ему предстояло бы еще снять куртку, вытащить рубашку из брюк, закатать рукава, сменить прическу и неподвижно постоять у входа в парк около десяти секунд, что, по словам Зейно, сделал убийца.
События в Бруклине начинаются с 2:05, времени, указанного в штрафной квитанции, и заканчиваются в 2:35, когда компьютер зафиксировал звонок в службу спасения. Благодаря этим точным отметкам, часам Говарда Бохана, опросам участников, отслеживанию их перемещений с измерением пройденных ими расстояний вполне можно было точно воссоздать их действия. Однако полиция не сделала ничего подобного.
Впервые описанные здесь события 31 июля 1977 года позволяют сравнить эти факты с дальнейшим полицейским расследованием – расследованием, которое спустя одиннадцать дней завершится арестом водителя «гэлакси» Дэвида Берковица в качестве убийцы-одиночки, называющего себя Сыном Сэма. Человек, который, по словам близких к нему источников, пытался остановить убийство Стейси Московиц, будет арестован как ее убийца.
Желтый «фольксваген», показания очевидцев, несоответствия хронологии и передвижений, а также рассказ миссис Дэвис о перемещениях «гэлакси» (Говарда Бохана полиция даже не станет допрашивать) будут проигнорированы или забыты – как и противоречивые полицейские портреты преступника, дополнительные улики, собранные на других местах преступлений Убийцы с 44-м калибром, и детали жизни и деятельности Берковица, которые буквально умоляли принять их во внимание.
Какова была роль Дэвида Берковица в ту ночь в Бруклине? Кому принадлежал желтый «фольксваген»? И кто нажал на курок? Ответы на второй и третий вопросы будут даны позже. Что же касается Берковица, то вся доступная информация свидетельствует о том, что он выполнял функцию наблюдателя, контролировавшего «восточный сектор» в районе 17-й Бей. Очевидно, что после прибытия туда полиции он отправился в парк и попытался убедить сообщников перенести нападение. Потерпев неудачу, он вернулся на 17-ю Бей и последовал за Катанео и Логаном, чтобы убедиться, что они покинули этот район.
Вернувшись после слежки за полицией, Берковиц припарковался в переулке между 18-й авеню и 17-й Бей, пешком прошел мимо миссис Дэвис, добрался до внешней границы детской площадки и подал сигнал «все чисто» стрелку, который, как и полагала полиция, на самом деле был человеком из парка. После этого убийца подошел к машине Виоланте и открыл огонь.
После того как убийца скрылся, положив начало погоне за «фольксвагеном», Берковиц – как видела миссис Мэри Лайонс из окна собственной квартиры – спокойно ушел со своего наблюдательного поста на углу парка.
Всю эту информацию я получу только спустя несколько лет.
Глава 5
Обратный отсчет: последняя неделя
Скорая помощь доставила Стейси Московиц и Роберта Виоланте в больницу Кони-Айленда, а затем быстро перевезла в больницу округа Кингс, потому что врачи сочли, что тамошняя команда неврологов лучше справится с тяжелыми ранениями головы.
Весть о нападении моментально разлетелась по СМИ, и в то время как одна толпа теле-, радио- и газетных журналистов поспешила на место стрельбы на Шор-парквей, другая штурмовала округ Кингс. Больницу мигом охватил хаос. Джимми Бреслин из «Ньюс», а за ним и Стив Данливи из «Пост», ранее уже делавшие репортажи о Сыне Сэма, присоединились к полчищам писак, наводнивших коридоры отделения неотложной помощи.
Три федеральные телевизионные сети в лице их нью-йоркских головных офисов направили съемочные группы в округ Кингс, то же самое сделали местные телеканалы «Дабл-ю-оу-эр», «Дабл-ю-пикс» и «Дабл-ю-нью». Своих представителей прислали «Ассошиэйтед пресс» и «Юнайтед пресс интернэшнл», вместе с ними подтянулись журналисты из «Тайм» и «Ньюсуик». Оба общенациональных выпуска новостей, уже посвятившие немало эфирного времени «делу 44-го калибра», снова сделают его темой номер один.
В больницу приехали радиожурналисты с более чем дюжины станций, а также сотрудники «Нью-Йорк таймс», лонг-айлендской «Ньюсдей», «Рекорд» из Нью-Джерси и других газет. Европейскую прессу представляли члены нью-йоркских бюро нескольких изданий.
На задворках этого светопреставления ютились семьи жертв. Охваченные страхом за Стейси и Роберта и ошеломленные внезапным интересом со стороны прессы, Московиц
