Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6540 ( № 5 2016)

С такими мыслями я на следующий день походкой победителя стремительно вошёл в офис.

– Ой, как вы, Дмитрий, пафосно нынче выглядите! – пропищала Сашенька.

– Очень приятно! – ответил я самой мощной ложью на свете.

А сам толкнул дверь кабинета босса и выпалил прямо с порога:

– По количеству клиентуры пафосная картина получается! Гораздо лучше, чем у конкурентов. Цифры – сплошной пафос!

Босс кивнул милостиво:

– Знаю. Ознакомился. А вы сегодня прямо красава!..

Я вышел, и со всех сторон понеслось:

– Вика, кофточка на тебе – красава!

– Гриша, красава, принеси водички из кулера!

– Какая красава по улице топает!

Я понял, что опоздал с «пафосом», босс уже новенькое словечко подцепил. Старшим назначили Юрку Поспелова. Ну, снова здравствуй, Александр Сергеевич! Как у тебя там? «Отчизне посвятим души прекрасные порывы…»

Татьяна БЕЛОЗЁРОВА, Орск

Братья меньшие "Клуба ДС"

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Валерий ТАРАСЕНКО

Василий АЛЕКСАНДРОВ

Троежанрие

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев

Теги: ироническая поэзия

Стансы

Откроет истину вино,

Во всяком случае, поможет:

Стихи писать не всем дано,

Но не писать их каждый может.

Талант усердьем не взрастить,

Не разыграешь бурю в луже.

Поэтом можешь ты не быть,

А можешь быть, тебе же хуже.

Чтоб дарованием прослыть

И образ бережно лелеять,

Поэтом можешь ты не быть,

Достаточно ярлык приклеить.

Не дай мечту свою убить

Суду толпы высоколобой.

Поэтом можешь ты не быть.

Большим. А маленьким – попробуй.

В мильонный раз проявишь прыть,

Про «кровь-любовь» ты песню сложишь.

Поэтом можешь ты не быть,

Поэтом-песенником – сможешь.

Ничто не может отменить

Коварство жизненного фактора.

Поэтом можешь ты не быть,

Тут всё зависит от редактора.

Павел ТЕРЁХИН

Сонет

Исповедь экс-редактора

Вдохновение – мать всех нелепых стихов,

Ведь оно позволяет их быстро катать.

В воздаянье моих бесконечных грехов

Я их должен порой с отвращеньем читать.

Временами случается злобе достать

До последних глубин, до глухих потрохов,

И тогда я мечтаю свирепо восстать,

Как Улисс на зловредных восстал женихов.

Вдохновенные авторы, я за версту

Отличу вас в любой человечьей толпе;

Не надёжен расчёт на мою доброту.

Я не добрый – напротив, чудовищно злой.

Я спокойно лежу на своём канапе,

Но в мечтах пробиваю вам глотки стрелой.

Андрей ДОБРЫНИН

Былина

Ой, как летела над землёю над русскою

Коробка с дураками ядрёными.

И попала берестяная, плетёная

в зону опасную, турбулентную.

Как тряхнуло её, сердечную,

да как сорвало крышку узорчату,

и посыпались дураки часто-меленько

да по всем городам и весюшкам.

Ай не всем досталось-то бабонькам:

кому два, а кому – и ни одного.

Ну а мне, горемычной – кучно так –

Аж полкороба понасыпало.

И с тех пор как почну отношения,

али замуж засобираюся –

пригляжусь: вот те на! Вот оказия!

А мужик из того из короба!..

Елена СВЕЧНИКОВА, Минск

Снег идёт...Выпуск 8

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири

Монастырь Дадиванк

Фото: Вардан Папикян

Теги: Армения , культура , искусство

Паруйр СЕВАК

Как снег идёт, как над землёю кружит!

Лежит он, тихий, на карнизе дома,

лежит, как будто белая повязка

на лбу разгорячённом… Слушай, слушай!

Мой лоб сейчас нуждается в повязке!

И я иду на улицу лечиться.

Как снег идёт! Как долго снег идёт!

Он – будто сеть невиданных размеров,

наброшенная на большую землю.

А я – как будто рыбина в сети.

Тащу её с собой. Плыву вперёд.

Куда плыву? Не знаю!

Среди такой зимы, таких снегов

Душа моя в пожаре и в горячке,

душа моя болеет малярией,

и ты – прошу тебя – не удивляйся,

что брежу я, иду и брежу я…

Как снег идёт! Когда он перестанет?

Когда окончится беседа наша,

Похожая на разговор глухих:

Я говорю с тобой, ты что-то слышишь

и понимаешь так, как слышишь ты!

Из поэмы «Отступление с песней»

Перевод Роберта Рождественского

Уроки БиблииВыпуск 8

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири / Точка отсчёта

Балаян Зорий

На небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяносто девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии...

От Луки Святое  благовествование (15:7)

Впервые мне попалась в руки Библия в 1961 году. Это было в Рязани на четвёртом курсе медицинского института. Дал мне её на два месяца один добрый человек. Книга в чёрной кожаной обложке была издана в Нью-Йорке. Так что читать приходилось втайне. Два месяца, каждый день, все 60 дней кряду я читал, как оказалось, самую сложную в моей жизни книгу, которую в обещанный срок вернул хозяину. Долго ещё находился под колоссальным впечатлением от самого факта, что попробовал запретный плод с каким-то необычным «вкусом». Осознал, что меня, равно как и всё моё поколение, жестоким образом обокрали. Вспомним и о том, что многие, как священник карабахского храма Амарас, как и мой отец, стали жертвами сталинских репрессий.

Так уж получилось, что вскоре после того, как прочитал я Библию, в Москве купил только что увидевшую свет книгу с цинично-ироничным названием «Забавная Библия». Автор – французский журналист Лео Таксиль, которого охотно печатали в СССР. Ещё в 1926 году научное общество «Атеист» выпустило книгу Таксиля под названием «Занимательная Библия». Второе издание вышло в 1930 году. И вот в 1961 году в «Политической литературе» 250-тысячным тиражом книга была напечатана уже под названием «Забавная Библия». В аннотации отмечается, что автор «с неистощимым юмором разбирает нелепость (? – З.Б. ) Библии» и что «советский пропагандист, ведущий атеистическую работу, получит богатый материал, прочитав эту книгу, которая иллюстрирована большим количеством сатирических (? – З.Б. ) рисунков».

Недавно, разыскивая какую-то книжку в моём архиве, я обнаружил увесистый том в плотной серой обложке. Это была та самая «Забавная Библия». Перевернул обложку и обнаружил, что одна страница форзаца вся исписана каким-то текстом. Внизу дата: «13 февраля 1962 года, Рязань» – и мои инициалы. Мне было 27 лет. Вот что тогда я писал: «Тот факт, что официальная пропаганда печатает этот пасквиль четвертьмиллионным тиражом, – это по меньшей мере чудовищно и даже опасно для всех христиан СССР. Ведь у нас в огромном многоконфессиональном государстве научный атеизм бьёт в основном по христианству, по Библии. Тем самым противопоставляют одну религию другой. Неужели нельзя не видеть и не предвидеть, чем всё это кончится?» Собственно, вряд ли в те архи­атеистические времена (Хрущёв оказался ещё более яростным безбожником, чем его предшественники) позволили себе бы поиздеваться над священными писаниями других религий, особенно над Кораном. Побоялись бы. Наверное, всё это оттого, что мы считаем христианство… демократической религией.

Для меня, как для врача по образованию, Бог – это и мораль, и эволюция, и философия, и уважение к «отеческим гробам», и ещё раз мораль, мораль, мораль... В этом смысле я более чем верующий. И пусть все Гольбахи и Таксили сколько хотят измываются над Библией, которая, кстати, спасла и Францию, и саму Европу вообще с помощью христианской морали. Ибо именно мораль легла в основу христианской цивилизации» .

С тех пор много воды утекло. Многое изменилось как в нашей жизни, так и в нашем сознании. По крайней мере с тех пор прошёл срок намного больший, чем отрезок времени, который обозначил Моисей для изменения менталитета целого народа. Сейчас в моей домашней библиотеке можно насчитать множество экземпляров Библии на армянском и русском языках, в том числе Библии для детей, для самых маленьких. Как и полвека назад, считаю Книгу книг очень сложной, требующей особого умения и особых навыков для чтения. Но самое главное то, что Библия, где бы я ни был, является для меня книгой настольной. Она всегда сопровождала меня во время длительных путешествий. Она для меня и школа, и университет, и школьный учитель, и университетский профессор. А учитель и профессор прежде всего ассоциируются с уроком. При чтении Библии создаётся такое впечатление, что проходишь уроки жизни, знакомишься с опытом истории.