Жириновскому позволено было пинать отдельных руководителей «Единой России», не предъявляя им никаких реальных претензий. Ему кто-то сказал, что у Путина возникло много претензий к «Единой Росси», и штатный хам начал брызгать слюной. Потом перешел к коммунистам, попутно оскорбив престарелую даму-депутата из этой фракции. И насколько же жалок вальяжный и самодовольный Георгий Боос, попытавшийся ответить Жириновскому в стиле кухонной свары. Вместо того, чтобы добиваться устранения позорного персонажа из российской политики. Уйдя губернатором в Калининград, а потом в отставку с этого поста, Боос избавил себя от позора. А Дума продолжала им упиваться.
Честно сказать, меня все время подмывало во время выступления Жириновского зайти ему за спину и пинком выбить его с трибуны — так, чтобы кубарем скатился в зал. Меня удерживало только природное миролюбие, отсутствие склонности к насилию и беспокойство за те дела для людей, которыми я занимался и которые в таком случае были бы поставлены под вопрос.
Меня, скорее всего, лишили бы депутатского статуса. А Жириновскому, что бы он ни творил, все сходило с рук. Кремль был главным почитателем его похабных «талантов», его опорой. Путин не постеснялся выдать Жириновскому один из высших орденов — «За заслуги перед Отечеством». По нему тюрьма плачет (или хотя бы розги), а ему — орден! И что это за орден после этого? Его всем остальным теперь в мусорное ведро кидать или считать себя подобными парламентскому хаму? То же и с ученой степенью, подаренной Жириновскому в МГУ. Теперь все степени, что выдаются в МГУ надо считать липовыми?
Позже Жириновский сам пришел ко мне, чтобы я мог приложить руку к его гнусной физиономии. Жаль, что и после этого «Единая Россия» вновь взяла его под защиту и сохранила любимца Кремля. Но у меня осталось чувство выполненного долга. Жириновский по своему моральному облику должен ходить с битой рожей. Он и ходит — не стесняется. И Дума не стесняется.
Из стенограммы 5 марта 2004Жириновский В. В. (…) Блок «Родина» показывает свои кадры, они их всё тасуют, не знают, кто из них лучше, и пытаются сделать так, чтобы мы все у них на собрании присутствовали, как в детском саду, им слюнявчики повесили и дали бы еще несколько должностей. Мы этого делать не будем. Поэтому предложение: запретить использовать слово «родина» в таких коммерческих вариантах. Нам уже всё испоганили: и «коммунист», и «патриот», и «либерал», и все слова, и «Отечество — Вся Россия». Теперь еще слово «родина» поганим — вот что-то не получается. (…) Открываете эти «потемкинские дороги», по которым могут ездить только медведи на санях. Вот у вас и символ вашей партии — медведь. (Оживление в зале, смех.) А вы, Савицкая, в космос летали, лучше бы там и остались. (Смех в зале.) Всё летаете туда-сюда, а теперь ничего у нас нет в космосе, теперь американцы летают (…)
Из зала. (Не слышно.)
Жириновский В. В. Вот видите — всё орет, всё орет, вот не может остановиться! Это опять отсутствие логики — вы боитесь критики, не надо ее бояться. (…) вы увидите, кому нужно передавать власть: не тем, кто вспоминает про тех, кто в крови держал всю страну 70 лет. Савицкая, если бы она была хорошая, она бы не рухнула! Если хорошая жена, ее не выгоняют из дома, если хорошая женщина, она выходит замуж, а не сверлит всю свою жизнь, недовольная. (Оживление в зале.) (.) Горбачёв из-за жены ничего не смог сделать, Ельцин — из-за дочери: такая же, как Савицкая, дочь, всё лезла в душу президенту. (Оживление в зале.)
На пошлости Жириновского этот зал порой отвечал веселым смехом. Даже когда Жириновский прямо оскорблял депутата, героя нашей страны космонавта Светлану Савицкую словами «лучше б там (в космосе) и осталась». Им было смешно. И Жириновский преподносил им «урок политической логики», выделывая новые коленца, которые у нормального человека должны вызывать отвращение. Даже переход наличности, грязные намеки — все нипочем думскому руководству. Никто не прервал Жириновского, никто не подошел и не стащил его за шкирку с трибуны. Если бы я был на том заседании, возможно, у меня бы хватило пороху.
Вот что омерзительно: «единоросы» относились к Жириновскому как к штатному клоуну, который развеивал их скуку. Пренебрегая обязанностью слушать содержательные выступления, они всегда оживлялись, глядя на Жириновского. Они веселились! Им было плевать на результаты работы, на обстановку в зале заседаний, на оскорбление коллег из других фракций. Ну и чем они отличались от Жириновского? Только меньшей наглостью. Соучастники парламентского абсурда, организаторы позора России…
Покров бюрократии для думcкой жеребятины
«Едросы» и их хозяева страстно ненавидели «Родину». В коммунистах они узнавали самих себя и скорее сочувствовали, когда слышали сумасбродную «жеребятину» Жириновского. А вот нападкам на «Родину» всегда были рады. Чего не рисковали сказать сами, с удовольствием слушали от штатного паяца и радостно ухмылялись.
Из стенограммы 14 мая 2004
Жириновский В. В. (…) Вот, допустим, присутствует здесь блок «Родина». Что получается? Мы находимся в оппозиционной борьбе друг с другом, и будут звучать, допустим, какие-то фразы: «Раскол в «Родине»«, «Провал «Родины»«, то есть негатив. Раз партия оппозиционная, в основном будет идти негатив: «Компромат в «Родине»«, «Аферисты в «Родине»«. И на подрастающее поколение это будет вредно воздействовать: «Что такое Родина? Получается, плохо». Одно дело — 9 Мая, 26 миллионов погибли за Родину, а теперь еще… То есть, нельзя брать слова, которые являются святыми. Или была партия «Отечество», то же самое. Это святое: Родина, Отечество, страна, государство.
(…) А «Родина»? Какая «Родина»? За какую «Родину»? Получается, что только там сидят, так сказать, люди, которые любят нашу Родину.
(…) Один из авторов названия блока «Родина» это и имел в виду: ведь неудобно критиковать блок с таким названием. Вот видите, на что ориентацию делают. Да будет удобно, будут поливать грязью этот блок! Действительно, название будет опять же подвержено инфляции. Как у нас затоптали хорошее слово «коммунист», оно сегодня звучит как ругательское, к сожалению, «патриот» — как ругательское, «реформатор» — как ругательское, «демократ», «Отечество»… И теперь — «Родина». Какие слова остались? Уже слов-то политических нет, которые не были бы оплеваны, издерганы, так сказать, и замараны!
(…). Всю страну я объехал пять раз, но нигде не встречался с партиями, входящими в блок «Родина», нигде, вот, пожалуйста, тоже имеет политическое значение. Потому и сбились в блок: партии нет — давай блок. А блоку дали такое название, чтобы одурачить всех: вот они, оказывается, только хорошие, только они за Родину, а все остальные плохие. (…)
Чуев А. В. Я бы хотел сказать, что нелюбовь Жириновского к «Родине» известна давно. Но хочу заметить, что эта нелюбовь продиктована боязнью, 81 отсутствием политической воли у ЛДПР, которой в ней никогда не было, и вождистскими тенденциями, которые не соответствовали ее названию «либерально-демократическая» и всем стали известны. Продажностью этой партии, которая меняет свое политическое мнение буквально несколько раз на дню. А политическую позицию Владимир Вольфович может поменять даже стоя на трибуне, начать выступление одним образом и закончить противоположным. Так вот, всё это становится известно избирателям. И совершенно очевидно, что никакой политической направленности у этой партии нет. Владимир Вольфович, если мы примем этот закон, то ваша Либерально-демократическая партия первая должна будет закрыться, потому что у вас нет никакой политической идеологии, никакой политической направленности. Кто заказывает музыку, вернее, кто платит, тому вы и служите.
Председательствующий (Слиска Λ.Κ.). Спасибо, Александр Викторович. Зная ваши всегда интеллигентные выступления, я просила бы не бросаться обвинениями и недоказанными аргументами и фактами. (…)
Председательствующий. Коллеги, все выступили. Владимир Вольфович, с заключительным словом, пожалуйста. Олег Александрович, ну давайте… Сегодня такая повестка дня, ну хватит дискуссией политической заниматься уже! Всё в коридоре скажете, кому хотите. Пожалуйста, Владимир Вольфович. (Тут прямая провокация: мол, мужики, идите разбираться в коридор — А. С.).
Жириновский В. В. Если, как испугался депутат Чуев, это вдруг коснется несуществующей партии, блока «Родина», так сказать, то он может внести поправку во втором чтении. И этот закон будет распространяться только на новые партии, которые пойдут на выборы в 2007 году, то же самое касается и коммунистов. (…) К сведению господина Чуева, который сменил за десять лет пять партий: это как раз закон тоже не регулирует, человек может вступать каждый раз в новую партию. Другое дело, что избиратели будут знать, с чего он начал: с Российской христианско-демократической партии, был в той же партии «Единая Россия», во фракции «Единство», откуда его исключили. Поэтому если говорить о продажности, господин Чуев, то мы, конечно, можем с вами в другом месте встретиться — и эта встреча будет, я вам обещаю — и поговорим с вами другими разными методами, так сказать, чтобы вы почувствовали, кто, кого, когда, где продавал. (Прямая угроза расправы — А.С.) ЛДПР — единственная партия, которая пятнадцать лет существует, и, сколько бы нам ни пророчили неприход в Думу, она увеличивает свое представительство. Единственная партия, которая добилась преимущества, — это ЛДПР. Мы вдвое увеличили свое представительство. А вы всё потеряли, Чуев.
