Можно легко догадаться, почему это происходит. Подпольно-шпионскую сеть НИЛИ элементарно сдали туркам, после того, как она выполнила свою миссию, и — через подчиненных британским спецслужбам местных турецких офицеров в районе еврейских поселений — постарались физически ликвидировать всех до одного членов НИЛИ.
Последним убрали самого Арона Аронсона, вероятно, в полном соответствии с первоначальным планом.
За этим коварным предательством стоит зловещая фигура барона Эдмонда де Ротшильда.
В конце своего очерка, та же Циля Блюм говорит намеком: "Арон Аронсон был харизматической личностью, и его в высшей степени уважали ведущие правительственные фигуры Великобритании, но он был трудным человеком, и нажил множество врагов в сионистских кругах. Возможно, его преждевременная смерть в возрасте всего лишь сорока трех лет может отчасти объяснить отсутствие признания (…)" — что, по-видимому, означает: "и его преждевременная смерть в возрасте сорока трех лет может отчасти объясняться (тем, что он нажил множество врагов в сионистских кругах)". Если бы следующее предложение очерка не использовало того же приема, можно было считать эту догадку нашей блажью. Однако, системная дупликация намека известна с давних времен, как подтверждение предположений; что усилено и семантическим, и логическим, и обще-смысловым усложнением языка.
О том, что Аронсон существовал, сионисты, раввины и еврейские бароны хотели бы забыть еще и потому, что он озвучил их тайные планы, нечто никогда не произносимое вслух. Он был едва ли не правее Жаботинского, Меира Кахане, Бегина, Шамира и других террористов. Он открыто отвергал планы по созданию арабо-еврейского государства и разделения Палестины между евреями и неевреями. Он призывал к убийству ВСЕХ неевреев на территории Палестины, созданию "чисто-еврейского" государства, и к расширению его границ так далеко на север и северо-восток, "как только возможно". Это означает, что Сирия, часть Египта, с Суэцким каналом включительно (или дальше на запад), Ливан, Марокко, Иордания, Ирак, Иран, Турция, Азербайджан, Кипр, а, возможно, и другие страны перестали бы существовать, и на их месте возник бы огромный Израиль, который, раздувшись, как кобра, стал бы угрожать европейским государствам, главному врагу иудаизма. Нет сомнения в том, что Аронсон озвучил личные воззрения барона Эдмонда де Ротшильда, который приблизил его к себе, как никого другого. Эти поджигательские воззрения подрывали основу другого, более умеренного, сионизма.
Не случайно сам Бен-Гурион, который считался одним из наиболее умеренных среди сионистских бандитов, осудил аферу НИЛИ, как самую экстремистскую среди сионистских акций. Спустя 50 лет после тех событий, Бен-Гурион утверждал, что она спровоцировала страшные турецкие репрессии против еврейского ишува, подорвав его и превратив условия жизни евреев в сущий ад. Выражения, в которых Бен-Гурион пишет об этом, сам тон его письма говорит о том, что он, возможно, что-то знал о секретах НИЛИ.
По двусмысленности, выспренности и каббалистической затуманенности фраза из еврейской Библии, выбранная для названия шпионской сети, начальные буквы которой образуют аббревиатуру НИЛИ — типична для стиля Эдмонда де Ротшильда. Одно из возможных значений "нетцах исраэль ло ешакер": "мертвые Израиля не проговорятся". Таким образом, в самом названии скрыто намерение уничтожить всех, соприкасавшихся с этой тайной. Существует предание, что это выражение выбрал в качестве пароля Лева Шнеерсон из Беларуси, родственник Любавичского Ребе (Хаббад) и один из активных членов НИЛИ. Однако, ничего из связанного с этой историей нельзя принимать на веру. Само по себе присутствие родственника Шнеерсона открывает еще одну, глубочайшую бездну в омуте секретов НИЛИ. Не остается сомнений в том, что вся эта история — ящик Пандоры для сионистов, раввинов и еврейской аристократии. Поэтому всех, кто с ней соприкасался, заставили замолчать навсегда.
Бесчисленные поездки Аронсона по всему миру, тот образ жизни, который он вел, участие в элитных банкетах и политических брифингах, встречи с высокопоставленными лицами, с членами аристократических семей, оплата гостиниц и все прочее требовало значительных средств, которым неоткуда было взяться, если бы, как Герцль, Аронсон полностью не спонсировался Ротшильдами. В отличие от Герцля, который неоднократно "взбрыкивался", он никогда не впадал в немилость у баронов, и никогда не переставал получать их содержания. Мы уже писали о той особой роли, которую играют румынские евреи, и об их особом статусе. Так вот, Аронсон был выходцем из Румынии, страны, с которой граничил бы его "великий Израиль", будь он воплощен в тех границах, в каких его видел Аронсон (не исключено, что приблизить Израиль к стране своего рождения: это был один из тайных мотивов).
О тайном, исключительно высокопоставленном положении Аронсона свидетельствует его крайне тесное сотрудничество и дружба с высшими чинами британской военной разведки: Марком Сайксом (Mark Sykes) из влиятельной аристократической семьи Сайксов-Пикотов (Sykes-Picot), Виндамом Дидсом (Wyndham Deedes), который позже займет пост Генерального Секретаря при Верховном Комиссаре Херберте Самюэле, с Майнерцагеном, Директором Военной Разведки, и Вильямом Ормсби-Гором. Крайне интересно то, что все эти люди позже становятся пламенными сионистами, готовыми пожертвовать всем ради создания и процветания еврейско-сионистского государства. Случайно ли и то, что все они позже идут на повышение, добиваясь максимально достижимого в их случаях положения: как будто их выталкивает наверх чья-то заботливая рука? Ормсби-Гор становится Колониальным Секретарем Британии, то есть, министром колоний, и одним из тех немногих, что открыто симпатизировали сионизму. То же можно сказать и о Сайксе. Майнерцаген, бывший "антисемит", становится не просто убежденным, но просто пламенным сионистом. Этот "пламенный сионист" признается в своей книге "Ближневосточный Дневник", написанной в 1959-м году, что подробности о НИЛИ никогда не могут быть рассекречены.
Шпионская информация, собираемая Аронсоном, была исключительно важной для того времени, и, вероятно, включала не только ценнейшие, решающие для британских военных операций и критические по времени военные сведения, но и целые реестры информации промышленного и политического характера.
О высокопоставленном положении Аронсона, по рангу равного посту Премьер-министра какого-нибудь небольшого государства, говорит и его участие во множестве важнейших международных политических форумах (таких, как Версальская Мирная Конференция), и во многих организациях, в которых он представлял интересы Ротшильдов. Его назначают исполнительным офицером одной из военных комиссий в Каире, автором военного палестинского справочника (Palestine Handbook), советником, который, в соавторстве с другими аналитиками, пишет донесения, появлявшиеся в высшей степени секретном Арабском Бюллетене, органе британского Арабского Бюро в Каире.
Аронсон стоял во главе "Специальной Комиссии помощи евреям в Палестине" ("Special Committee for the Relief of Jews in Palestine"). Он участвовал в переговорах с Лордом Бальфуром относительно будущей Декларации. Участвовал в Версальской Мирной Конференции, выступив перед Советом Четырех. Был направлен в Соединенные Штаты, чтобы убедить эту страну участвовать в "освобождении" Палестины. Это была крайне важная миссия, о которой Вейцман писал в своем письме судье Брандейсу (Brandeis). Был одним из главных агитаторов, в высших политических кругах Великобритании толкавших эту страну к захвату и оккупации Палестины, одним из критических факторов, стоявших за военной кампанией генерала Алленби. Нынешнее американское вторжение в Ирак, спровоцированное и подстегнутое еврейскими экстремистами в США, и оккупация этой страны американскими войсками: логическое продолжение агитации Аронсона.
Авторы, которые описывают шпионскую аферу НИЛИ, сходятся в одном: что ВСЕ ДО ЕДИНОГО активисты НИЛИ были схвачены, подвергнуты длительным и чудовищным пыткам, и ликвидированы. Нет сомнения в том, что из них вырывали информацию о тех активистах, которые могли избежать ареста и не были известны турецкой контрразведке. Главным мозговым центром управления шпионской сетью, кроме Арона Аронсона, были Сара Аронсон и Лишанский.
Аронсон определенно знал о той опасности, какая ему угрожает. Одним из вероятных вариантов защитной тактики могла быть его угроза вместе с собой утащить на тот свет нескольких наиболее эффективных сионистских лидеров, что отбросило бы "сионистское дело" на 50-100 лет назад. Вейцман однажды признался своей жене Вере, что Аронсон пытался шантажировать его, но не уточнил, в чем заключался этот шантаж. Полное забвение Вейцмана, Соколова и Ротшильда об Аронсоне: это — по стилю и типу — забвение убийц об их жертве. Даже если б не фатализм судьбы Аронсона, он все равно вряд ли остался б в живых: слишком был умен, смел, и не желал играть второй скрипки.
