пути решения её наболевших проблем,
прежде всего на основе правовых ценностей.
В своё время создатель и первый президент Пятой Французской республики Шарль де Голль сказал, что у него есть «своя идея Франции». Зная историю вопроса, можно смело утверждать, что знаменитый генерал умело воплотил её в жизнь своей страны. Именно она впоследствии и вошла в историю под наименованием «голлизм», который и поныне составляет основу конституционной доктрины Франции.
Думается, что «своя идея» Украины была также присуща многим отечественным мыслителям. Наиболее близкой и перспективной мне представляется та, которую сформулировал украинский историк Владимир Бонифатиевич Антонович (1830–1908).
Так, он писал, что у великорусской нации в качестве ведущей идеи наблюдается принцип, утверждающий приоритет государственной власти, которую народ настолько уважал, что всегда отрекался в её пользу от всех личных вольностей. Такая идея, по мнению историка, отвечает основополагающим инстинктам великорусского народа. Поэтому ведущей идеей у последнего всегда был «АБСОЛЮТИЗМ», с помощью которого он и смог организовать крепкое государство и подчинить другие нации, которые тоже имели свои ведущие идеи.
Польская нация, как утверждал историк, выделила из себя привилегированное сословие, которому позволила аккумулировать у себя все общественное добро, используя его исключительно в корпоративных целях. Здесь в качестве ведущей идеи историк усматривал принцип аристократизма. Польша, по его мнению, является образцом демократической аристократии.
Продолжая сей сравнительный анализ далее, историк пришёл к логическому выводу о том, что «украинский народ выбрал третий принцип: широкого демократизма и признания равного политического права ради каждой единицы общества». По какому пути в действительности пойдёт украинский народ покажет только историческое время. В любом случае, несомненно, что эта идея наиболее глубоко и полно отвечала бы запросам населения Украины, исходя из его трагического, несуразного и сумбурного прошлого. Более того, подобная идея, как правило, охотно и бралась на вооружение в периоды переломных эпох, когда адепты независимости Украины испытывали острую нужду в поддержке других этносов, племен и коренных народов, населявших в тот или иной период истории соответствующую территорию. В частности, такой подход возобладал в первой четверти ХХ века. Как обратил внимание директор Института философии НАН Украины имени Г.С. Сковороды академик Мирослав Владимирович Попович (1930–2018), «Центральная Рада признала четыре официальных языка — украинский, русский, польский и идиш. Лозунг «Украина — общий дом всех народов, которые живут на её территории» окончательно победил идеологию «Украина для украинцев»…». Осенью 1989 г. на первом съезде Народного Руха Украины известный поэт Иван Федорович Драч (1936–2018) провозглашал: «Русские должны жить в Украине лучше, чем в России, евреи — чем в Израиле, поляки — чем в Польше…». А Леонид Макарович Кравчук (1934–2022), баллотируясь в 1991 г. на пост первого Президента Украины, в своём предвыборном обращении, адресованном к русским соотечественникам, убеждал: «Дорогие русские братья и сестры, живущие на Украине!… Украина твердо стала на путь независимости. На её земле наряду с украинским и другими народами полноправными хозяевами являются двенадцать миллионов русских. Я буду делать всё, от меня зависящее, для полного удовлетворения политических, экономических, социальных и духовных запросов русского населения, для государственной защиты его законных интересов. Ни в коем случае не будет допускаться насильственная украинизация русских. Любые попытки дискриминации по национальному признаку будут решительно пресекаться… Построим независимую Украину как общий дом украинцев и русских, всех национальностей, её населяющих!».
Подобный подход, по сути, был стержневой идеей Декларации о государственном суверенитете Украины от 16 июля 1990 г., Обращения Президиума Верховной Рады Украины к гражданам Украины всех национальностей от 26 августа 1991 г., Декларации прав национальностей Украины от 1 ноября 1991 г., которые стали правовой основой для объединения представителей всех этносов, коренных народов и других граждан УССР в их стремлении принять участие в созидании демократической правовой державы. В частности, в указанном Обращении Президиума Верховной Рады Украины провозглашалось, что на территории Украины «проживает более чем 110 национальностей, среди которых: русские, евреи, белорусы, молдаване, поляки, болгары, венгры, крымские татары, румыны, греки, гагаузы и прочие. Вместе с украинцами они представляют пятидесятидвухмиллионный народ Украины». В статье 3 указанной Декларации прав национальностей Украины утверждалось: «Украинское государство гарантирует всем народам и национальным группам право свободного пользования родными языками во всех сферах общественной жизни, включая образование, производство, получение и распространение информации.
Верховная Рада Украины толкует статью 3 Закона «О языках в Украинской ССР» таким образом, что в пределах административно-территориальных единиц, где компактно проживает определенная национальность, ее язык может функционировать наравне с государственным языком.
Украинское государство обеспечивает своим гражданам право свободного использования русского языка. В регионах, где компактно проживает несколько национальных групп, наравне с государственным украинским языком может функционировать язык, принятый для всего населения данной местности». Выражаясь юридическим языком, государство в лице своих полномочных органов предоставило правовые гарантии равенства во всех сферах жизни представителям всех этносов, коренных народов и иных граждан, проживавших на тот момент в УССР. Все эти правовые акты приобретали особое политическое звучание накануне проведения 1 декабря 1991 г. общенационального референдума на предмет обретения УССР государственного суверенитета, но потеряли всяческое значение после его завершения. После провозглашения государственного суверенитета Украины политическая надобность в утверждении конституционного принципа равенства попросту отпала. Например, некоторые украинские юристы с пеной у рта стали доказывать автору этих строк, что сии акты были всего лишь заявлениями о намерениях, не имеющих никакого юридического значения.
С этого момента, собственно говоря, и начался поиск национальной идеи, которая стала отчетливо приобретать характер этнической нетерпимости у представителей того этноса, который объявил себя титульной нацией по отношению ко всем остальным гражданам Украины. По их замыслу национальной идее отводилась роль теоретического обоснования объединения под господством титульной нации всех прочих этносов и коренных народов, проживавших в Украине. И всё это должно было происходить под руководством одной из партий власти — партии этнической нетерпимости, — которая под нехитрым политическим соусом национальной идеи решила приобрести монопольное положение на политическом ландшафте Украины. Дурной пример покойной КПСС оказался очень заразительным. Просто на смену одной идеологии должна была срочно прийти другая: националистическая. По сему поводу известный казахский поэт, писатель, постоянный представитель Казахстана в ЮНЕСКО Олжас Омарович Сулейменов, отвечая на вопрос украинского журналиста о проблеме национальной идеи, очень мудро заметил: «Проблема в том, что все эти поиски национальной идеи очень часто заканчивались обыкновенным национализмом. Это мы видели, видим и, возможно, еще увидим не раз. Противовесом национальной идее в таких многонациональных государствах, как Россия и Казахстан, должен стать интернационализм. Потому что иначе можно заблудиться и зайти слишком далеко, в тупик… И мне бы хотелось, чтобы в дальнейшем на последнем месте стояла бы моя национальная или этническая принадлежность, а на первом месте — знание» («2000». - N 1, 1.01.2010 г.).
Как гражданин Украины должен с горечью констатировать, что на её территории знаниям и прочим общечеловеческим ценностям без тени сомнения отведено последнее место, а первое самоуверенно и властно узурпировал «обыкновенный национализм». Основная причина такого положения вещей коренится в особенностях истории представителей украинского этноса. Проблема поиска национальной идеи у них, по сути, совпадает с поиском способа своей самоидентификации. Процесс же последней необыкновенно осложняется тем, что территория их расселения тесно переплетается с исконной средой обитания других этносов, коренных народов, религиозных общин и языковых групп.
При таких исторических условиях поиск «национальной идеи» можно
