Тогда кто-то из зала пошутил, что такими темпами к 30 годам жена может стать матерью-героиней. Стала ли ваша мама героиней и как сложилась судьба Веры, Надежды и Любови?
— Судьба сестер сложилась нормально, они уже обзавелись семьями. После них мама родила двух сыновей — вашего покорного слугу и брата Виталия. На этом родители подвели черту. Героиней мама не стала. Виталий тоже уже обзавелся семьей и живет отдельно. А я живу с родителями и пока холост. Вот теперь появился луч надежды. Возможно, Ира и сосватает для меня невесту...
— Александр Александрович! У меня к вам встречный вопрос, — сказал Юра. — Я где-то читал, что Горбачев у кого-то из иностранцев принял взятку. Возможно ли подобное?
— Когда Горбачев возвращался из Японии, то в Сеуле во время остановки в его самолете состоялась встреча с президентом Южной Кореи Ро Де У. Последний, уходя, оставил Горбачеву шестьдесят тысяч долларов, или сто двадцать тысяч рублей, по курсу того времени. Машина «Волга» тогда стоила двенадцать тысяч рублей. Иначе говоря, Ро Де У подарил Горбачеву десять «Волг». Но этот факт вскоре просочился в печать и вскоре о нем затрубила мировая пресса. Тогда я позвонил Валерию Болдину, который до перехода помощником к Горбачеву заведовал в «Правде» сельхозотделом, и попросил его прояснить ситуацию: не стоит ли нам дать отповедь клеветникам? Валерий Иванович мне рассказал: «Когда я разложил перед Горбачевым подборку западных публикаций о взятке, он молча встал, подошел к сейфу, извлек оттуда увесистую пачку долларов и, передавая мне, сказал: «После встречи с Ро Де У, он уходя, оставил у меня на столе эти деньги. Не понимаю: зачем он это сделал? Положи их в сейф и давай вместе подумаем, как лучше их использовать!» «Ну и как использовали?» — спросил я Болдина. «Достались дерьмократам, которые темной ночью грабили мой кабинет...»
— Я по традиции выписываю газету «Советская Россия», — включилась в разговор Лариса Семеновна. — В ней напечатали о Горбачеве частушку:
Горби на море купался,
Путч увидел — испугался,
Туалета не нашел,
А процесс уже пошел...
И еще редакция убедительно разоблачает горбачевские заявления о том, что де он «был и остается приверженцем социалистической идеи»...
— Двуликий Янус и перевертыш он! — возмутился Петров. — За рубежом говорит противоположное. Он частый гость на международных конференциях и семинарах. — Петров достал записную книжку. — Вот, послушайте дословную его зарубежную цитату, которую он неоднократно повторял, я использую ее в дискуссиях и лекциях: «Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма. Меня полностью поддерживала моя жена, которая поняла необходимость этого даже раньше, чем я. Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Именно поэтому моя жена подталкивала меня к тому, чтобы я последовательно занимал все более и более высокое положение в стране. Для достижения этой цели я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех социалистических странах. Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают А. Н. Яковлев и Э. А. Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы. Мир без коммунизма будет выглядеть лучше. После 2000 года наступит эпоха мира и процветания. Но в мире еще сохраняется сила, которая будет тормозить наше движение к миру и созиданию. Я имею в виду Китай, если бы настал конец коммунизму в Китае, миру было бы легче двигаться по пути согласия и справедливости». — Вот теперь, дорогие мои, — продолжал Петров, — нам с вами посчастливилось жить в эпоху горбачевского «мира и процветания». Западные политики за ликвидацию Варшавского договора обещали Горбачеву, что НАТО не продвинется ни шагу на Восток. А что мы имеем после 2000 года? Военные базы НАТО оккупировали не только территории бывших соцстран, но и весьма успешно осваивают постсоветское пространство. — Даша! Ты бы рассказала нам что-нибудь об Америке, как тебе там живется? — попросил Иван Дмитриевич. — А то нас занесло в политику. Вы по-прежнему живете в Вашингтоне?
— Я с удовольствием отвечу вам. Но прежде всего я хочу предложить тост за вас, Иван Дмитриевич! Петров не только известный ученый и рафинированный дипломат, но и добрейшей души человек. Он несколько раз встречал и опекал нас в Париже. Во время студенческих каникул у него формировался целый комсомольский отряд отпрысков близких и особенно дальних родственников и знакомых...
— Кстати, с Ирой мы познакомились в Парижском студенческом «стройотряде». Учитывая ее опыт многократных посещений Парижа, она была нашим комсомольским лидером, — вставила реплику Ольга.
— Ира, а ты почему за родного и доброго дядю лишь пригубила и не выпила? — заметила Даша.
— Виновата, исправлюсь, — ответила Ира, и залпом допила вино.
— Ну а теперь коротко о себе и Америке. Года три назад мы переехали в Балтимор. Там у мужа солидное семейное поместье, а после смерти его отца, в поместье жила одинокая свекровь. В университете мне дали ставку профессора политологии, и факультативно я читаю лекции по истории России. Кроме того, веду на телестудии рубрику «Дата». В Москве я вела ее на ТВ центре. Аудитория моих слушателей за три года увеличилась в тридцать раз. Поэтому передачи стали еженедельными. Муж мой Альфред Бейкер из династии дипломатов. После Москвы работал в Госдепартаменте, а после переезда в Балтимор, занялся предпринимательством в сфере культуры. В Москве он был советником посольства США по культуре и установил там много полезных связей. Дела идут у него успешно и в США, и с Россией!
— А ты теперь тоже Бейкер или Васильева? — спросила Ира.
— Я теперь Дарья Александровна Бейкер.
— Дарья Александровна! Когда Ельцин посещал США, по телевизору показывали, как он пьяным куролесит в Балтиморе. Это не в вашем университете было? — спросила Галина Васильевна.
— В нашем. Преподавательница нашей кафедры, в ту пору еще красивая студентка, была в группе встречающих с букетами цветов. Она рассказывает, что, когда самолет приземлился, Ельцин спустился с трапа и вместо того, чтобы приветствовать ожидавшую его делегацию, прошел по взлетно-посадочной полосе к хвосту самолета и, повернувшись спиной к нам, стал мочиться на задние колеса самолета. Потрясенные, они стояли в неловком положении, не зная, что и думать. Ельцин вернулся, не сказав ни слова, пожал всем руки, получил букеты цветов и сел в лимузин. Все сделали вид, что ничего не произошло. Потом уже сопровождавшие его рассказывали, что большую часть ночи Ельцин и трое его советских коллег пили виски «Джек Дэниелс», хотя знали, что их первая встреча с мэром Балтимора намечена на 7.30 утра. Ельцин был в состоянии, не подходящем для появления на публике, и во время завтрака помощники отвели его в отдельную комнату, не дожидаясь завершения приема. После нескольких чашек кофе он настоял на продолжении программы и в 9.00 дал запланированную лекцию в переполненной студентами аудитории. Видеозапись именно этой лекции дважды транслировалась по советскому телевидению. Ельцин тогда объяснил свое состояние тем, что принял снотворное, чтобы прийти в себя после перелета и избавиться от бессонницы.
Что сказать об Америке? О ней много пишут, но в основном это посторонние наблюдения и, как правило, восторженные. Самим американцам понять их пороки не дано. Характерной чертой их являются ожирение и отупение. Все преподаватели отмечают, что иностранные студенты на порядок сообразительнее местных. На популярных в США конкурсах тупых два года подряд лидировал Буш-младший. Но ему просто везет, потому что его тупость у всех на виду. Там огромное число более достойных претендентов, тупость которых остается в тени. Среди преподавателей и телесотрудников много хороших исполнительных работников, но они крайне ограниченны и с ними кроме дела ни о чем нельзя поговорить. За пределами необходимых учебников книг они практически не читают. Их ограниченность бывает просто беспредельна. Недавно в печати потешались над лидером республиканцев в конгрессе. Роберт Доул пригласил на встречу сенаторов-республиканцев... Гете, которого они решили избрать членом внутреннего кружка. Доул обещал познакомить его с американским президентом, известными сенаторами и ответственными сотрудниками Белого дома. «Моя супруга Элизабет и я будем рады пожать Вашу руку», — заверял Роберт. Письмо было направлено в Боннский институт имени Гете. Немецкие ученые остроумно ответили этому политику от имени Гете, что, мол, мне приятно узнать, что спустя много лет после своей смерти я продолжаю жить в умах влиятельных политиков. Сожалею, что не могу пожать руки вашей супруги Элизабет. С наилучшими пожеланиями Иоганн Вольфганг Гете (1749 —1832).
Или, возьмем, например, даже моего мужа. Он по всем их параметрам относится к элите, но не читал даже самой знаменитой в Америке книги Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Впервые прочитал ее в Москве. У меня она была на русском и на английском. И он читал ее в порядке освоения русского языка, сверяя непонятные фразы с английским. Он смотрел фильм по книге и считал, что знает ее суть, не подозревая, что в фильме все поставлено с ног на голову.
