– Андрей Петрович! Все-таки 20 и 50 лет – большая разница! Через 20 лет я буду еще весьма бодр. А вот через 50 лет мне нефть уже на хрен не понадобится. Пускай там сын разбирается, я оставлю ему в наследство запас патронов и ружейной смазки. Даже не сын, а внук!.. Сыну-то будет уже далеко за 60, ёлки-палки!.. Все-таки нельзя ли поточнее? Огласите весь список, пожалуйста.
– Можно попробовать прикинуть точнее, – кивнул Паршев. – Во времена Госплана было такое правило: иметь неснижаемый резерв подтвержденных запасов нефти на 30 лет добычи. То есть, учитывая, что в 1990 году мы добывали 516 миллионов тонн нефти, подтвержденные запасы равнялись примерно 15 миллиардам тонн. С тех пор добыли около 6 миллиардов и почти ничего нового, насколько я знаю, не нашли. То есть сейчас у нас нефти должно быть 9 миллиардов тонн. Теоретически. Но если учесть, что примерно с середины 1980-х годов госплановские правила уже не соблюдались, то про неснижаемый запас в 30 % можно забыть. И тогда получается, что нефти у нас меньше, чем 9 миллиардов тонн. Сколько именно?
Если сложить опубликованные на сайтах наших крупнейших нефтяных компаний все их запасы, то получится около 8 миллиардов тонн. Я говорил со многими экспертами, они тоже дают цифру в 7–8 миллиардов тонн. Ну, пускай, за последнее время что-то все-таки открыли. Значит, запасов у нас чуть больше – 8–9 миллиардов тонн. На двадцать лет добычи. Кстати, официальные российские источники в июне 2002 года заявили, что наша нефть будет исчерпана через 20 лет. Думаю, им можно верить. Все совпадает!
– Да, я тоже слышал эту цифру из официальных источников. Двадцать лет. Через двадцать лет я буду еще хотеть жить, но уже не в силах буду бороться за жизнь! Бодрый старикан, которого сожрут соплеменники, пока не высох. А ведь сыпаться все начнет немного раньше, лет за пять до финального свистка, когда всем станет ясно, что эра людоедства не за горами.
– Это ясно уже сейчас. Пик нефтедобычи в мире уже давно пройден, Александр. В разных странах это случилось в разные годы второй половины ХХ века. Мы уже катимся под горку.
– А может, не все еще так плохо? У человечества останется еще гидроэнергия, атомная энергия, ветряки, приливные станции и прочее такое мелкое. Останется газ, наконец!
– Главная проблема с газом не в том, что его мало, а в его транспортировке. Нефть налил в танкер и повез. А газ транспортируется либо трубопроводами, которые нужно тянуть на тысячи километров, либо кораблями в жидком виде, что очень дорого: для сжижения нужно охлаждать газ до -140 °C. Что же касается АЭС, то не забывайте, что уран для АЭС – тоже исчерпаемый ресурс. Ветряки можно использовать не везде. К тому же электричество – энергия не удобная в мелкой расфасовке, в отличие от жидкого топлива. АЭС на автомобиль не поставишь. А электромобиль – утопия: все автомобили в мире расходуют в несколько раз больше энергии, чем вырабатывают все электростанции мира! А если учесть, что с потерей нефти мы потеряем и львиную долю электростанций… Вы знаете, что треть всей электроэнергии в США производится на тепловых электростанциях, то есть из нефтепродуктов? В Японии нефтяного электричества еще больше – 50 %, а у нас – 25 %.
– Неплохой результат, Андрей Петрович! Всего на четверть ужмемся! Прямо камень с души.
– Положите камень обратно. Крах неизбежен. И, к сожалению, мы станем свидетелями этого великого конца. К сожалению, в мире будущего сможет выжить гораздо меньше людей, чем живет сейчас. Только тогда им хватит возобновляемых ресурсов – биомассы, гидро– и ветроэнергии. Конечно, это не снимет всех проблем. Потому что непонятно, где брать, скажем, какие-нибудь редкие металлы типа ниобия или тантала. Они-то тоже невозобновляемые. В конце концов вопрос перед человечеством стоит гораздо шире – о смысле жизни: мы должны ответить себе, является ли потребление целью жизни. Может быть, цель жизни – познание?
– А откуда вы возьмете деньги на познание, Андрей Петрович? Это дорогое удовольствие в эпоху физики элементарных частиц. Я об этом чуть не во всех своих книгах пишу! Деньги на познание может дать только богатая экономика, которая быстро крутится, производит прибавочную стоимость, в которой люди активно покупают и платят налоги, а из этих налогов государство финансирует науку. Но это и есть экономика потребления! Присмотритесь, страны с сильной наукой – это богатые страны, то бишь страны с экономикой потребления. Активное потребление, конечно, приводит к кризисам, в том числе кризису исчерпания ресурсов, зато кризисы подстегивают мышление, поиск выхода. То есть науку. То есть любимое вами познание.
– Но один и тот же синхрофазотрон могут обслуживать много потребляющие американцы и мало потребляющие индусы. А научные результаты будут одинаковыми.
– Первое: индусы догоняют. А первыми синхрофазотрон придумали все же богатые, у которых были лишние деньги на чисто научное любопытство. Даже Советский Союз, который весь тратился на науку и оборону, наплевав на нищий народ, во многих областях науки и техники сильно отставал. Потому что не был обществом потребления!.. И второе: головастый индус рано или поздно уедет в Америку. Потому что там уровень жизни выше, то есть потребление. Другими словами, потребление само по себе уже способствует росту науки на территории, где происходит это самое потребление. Потребляй – и ты будешь здоровый и богатый. А индусы нищие. Я, например, не хочу, как индус…
– Хочу, не хочу… Сейчас вопрос стоит так: удастся ли сохранить человеческую цивилизацию? Отсчет пошел. На этот вопрос мы должны найти ответ в течение следующих 50 лет. Не найдем – все, капут.
– Ищу, ищу, Андрей Петрович, ночей не сплю. Я знаю, что в термояд вы не верите. А в генетику? Вот генетики нам помогут с сельхозпродукцией – чтобы все сорта давали рекордные урожаи и меньше зависели от минерального топлива. Или вообще не зависели. Бросил зерно, оно выросло, умножилось и само пришло на склад на маленьких насекомых ножках. Генетики нам сделают такую зеленую корову, которая даст втрое больше мяса, при этом не станет есть, потому что в коже у нее будет идти процесс фотосинтеза, а доиться она будет сразу пивом. Совсем безотходная корова.
– Неплохой вариант.
– Плюс генетическое улучшение человека! Чтобы меньше кушал, лучше усваивал и совсем не толстел, а то уже просто неприлично некоторые выглядят в преддверии всеобщего голода.
– Везет вам. Вам можно такие вещи говорить. А представьте, если бы я, Паршев, подобное публично высказал – про генетическое улучшение человеческой породы. Меня бы с потрохами съели. Как я вам завидую!
– Да я и сам себе завидую, товарищ Паршев. Аж скулы сводит…
…В тот день, когда мы с Паршевым беседовали, председатель Правительства РФ подписал постановление, согласно которому сведения о балансовых запасах нефти в стране стали являться государственной тайной. Помимо нефти засекречены были также сведения о запасах газа, никеля, тантала, ниобия, кобальта, бериллия, лития, редких металлов иттриевой группы, а также особо чистое кварцевое сырье. Кажется, от нас что-то скрывают…
Глава 2. Три попытки обойтись без людоедства
Первая
Главным пожирателем нефти на планете является наш «четвероногий» друг – автомобиль. Нынешняя цивилизация – автомобильная. А ХХ век – век автомобиля… Я здесь и далее употребляю столько разных определений для прошлого века – он и нефтяной, и атомный, и век пластмассы, и век электричества, и век компьютера, и век автомобиля. И все это верно! Современная цивилизация имеет множество характерных материальных черт, и упоминание любой из них никак не может быть излишней характеристикой. А уж автомобиль тем более!
Как-то, разговаривая с известным экономистом, я в самом начале беседы услышал от него то, на чем закончился наш разговор с Паршевым, – вопрос о смысле жизни:
– А в чем, собственно говоря, должны проявляться экономические достижения цивилизации? – задумчиво спросил он сам себя. – Что вообще следует считать хорошим экономическим результатом? Каковы цели человека и человечества? Люди ли существуют для экономики или экономика для людей?..
После этой риторики он принялся хвалить экономный европейский социализм и критиковать американский размах:
– Заслуга европейской цивилизации как раз в том и состоит, что она показала: экономические цели – не самые главные. Важно, что творится в головах людей, как они себя ощущают. Обычно о богатстве страны судят по размеру ВВП на душу населения. ВВП – это, по сути, совокупная стоимость произведенных в определенной стране товаров. Теперь посмотрим, что может ее увеличить. Сравним, например, два автомобиля – американский шестилитровый «линкольн-навигатор» и французский «рено-клио». Первый жрет 22 литра бензина на 100 км, второй – немногим более 5 литров. Но и первый, и второй – всего лишь автомобили, которые перемещают своих хозяев в пространстве. Однако «американец» весит втрое больше «европейца» и стоит в несколько раз дороже его. Поэтому, чтобы в США обеспечить машинами сто человек, необходимо увеличить ВВП на гораздо большую сумму, чем в Европе. Удовлетворены же будут почти одинаковые потребности перемещения в пространстве. Причем воздух окажется чище у европейцев. По-научному этот маразм называется «психология потребителя». И в результате этой психологии американцы не экономят топливо, а США – самый большой загрязнитель окружающей среды. Один американский экономист проделал недавно замечательный расчет: оказывается, если бы каждый американский автомобиль тратил бензина, как европейский, Америка могла бы не завозить нефть из Персидского залива.
