Последнее заявление сделало Сталина его врагом на всю жизнь.
Сокольникова постоянно прогоняли с должностей и не продвигали. Бледный, с тихим голосом, холодновато-надменный, он раздражал очень многих, хотя бы уже тем, что свободно говорил на шести языках. Или своей деловой успешностью. Но как только наступала опасность, его тут же звали на помощь. Бежавший за границу личный секретарь Сталина Бажанов писал: Сокольников справлялся абсолютно со всеми поручениями. Всегда.
В 1922 году Ленин наказал Сокольникову примерно то же самое, что и Ельцин Чубайсу 70 лет спустя: «Торговлю поднять, налоги собрать, рубль восстановить».
Разница в том, что Чубайс сделался энергетическим пугалом России, а Сокольников — отцом экономической реформы.
Его реформа 1922–1924 годов — одна из лучших в мире.
Недавние соратники звали Сокольникова «наркомфиновским диктатором». Они-то ждали, что «партайгеноссе» сейчас осыплет их деньгами. Сокольников же всегда стоял насмерть: «Не дам!» Требовал зарабатывать самим, а эмиссию денег именовал «опиумом для народного хозяйства». Как же такого любить?
Для начала новый нарком собрал команду из лучших тогдашних советских экономистов и финансистов. Советских по месту жительства, но не по убеждениям: все члены команды Сокольникова — из «бывших». Над ним и его командой посмеивались твердокаменные ленинцы: «сборище болтунов!»
А «болтуны» думали: как проводить реформу? Нужно ли действовать быстро, в расчете, что за финансовой реформой поднимется и все народное хозяйство? Или двигаться постепенно, вводя новую валюту по мере подъема реального сектора экономики? Нужна ли новая валюта или надо только деноминировать «совзнаки»? Если новая, то какая? Бумажные деньги? Золотые монеты? То и другое?
Команда пришла к выводу: нужна параллельная валюта. Спасать существующий рубль нужно, но этого недостаточно.
Для начала команда Сокольникова стала упорядочивать то, что есть.
1 рубль 1922 года приравняли к 10 тысячам рублей всех ранее выпущенных и находившихся в обращении денежных знаков. В результате деноминации из обращения была изъята огромная бумажно-денежная масса. Царские «романовки», «керенки», различные ценные бумаги и купоны к ним, «совзнаки» были заменены едиными государственными денежными знаками.
Купюры образца 1922-го находились в обращении до 1 октября 1923-го, после чего были вновь обменены на новые знаки следующего выпуска. 1 рубль образца 1923 года приравнивался к 100 рублям образца 1922-го.
Хождение обесцененных «совзнаков» с приписанными от руки нулями продлили до 10 мая 1924-го, обмен их разрешался до 31 мая того же года.
К 1 рублю 1924 г. приравнивались 50 000 рублей 1923 г., или 50 млрд рублей «совзнаками». Купюры 1923 года достоинством
10 000, 15 000 и 25 000 рублей заменялись казначейскими билетами по 1, 3 и 5 рублей. Эти деньги уже имели советскую символику: герб СССР с шестью витками ленты на колосьях по числу советских республик, образовавших тогдашний Союз.
Они сохраняли платежную силу вплоть до реформы 1947 года. Вместе с рублями 1937 года, на которых появился и портрет Ленина.
Но это была только одна часть реформы. Параллельно с совершенно обесцененным рублем Сокольников-Бриллиант ввел конвертируемую валюту: червонцы.
В нашем понимании червонец — обязательно десять рублей. На самом деле это не так.
Исторически название «червонец» применялось для золотых монет номиналом в 3 рубля, выпущенных еще в эпоху Петра I после реформы 1701 года.
Название их восходило к польскому czerwony — красный, золотой. Так именовали все иностранные золотые монеты, обращавшиеся в допетровской Руси. Теперь, при Сокольникове, «червонец» получил еще один, дополнительный смысл: «красные» деньги — символ «красной» советской власти. Не случайно выпускали их именно кирпичного цвета.
Советский червонец равнялся 10 рублям, а его характеристики соответствовали монете достоинством в 10 золотых рублей, чеканившейся в Российской империи с 1899 года. Червонец был обеспечен золотом на 25 %.
На этих деньгах изображали сеятеля — классический символ одновременно и крестьянина, и сеющего «разумное, доброе, вечное», и символ сеяния будущего величия Советской страны. Поэтому червонец и прозвали в народе «Сеятель». Образ сеятеля перешел и на облигации государственных займов. Киса Воробьянинов с Остапом Бендером рисуют на борту агитационного парохода не что-нибудь, а именно сеятеля, который вместо зерен разбрасывает облигации.
Поначалу червонец ввели для оптовых сделок. К нему привязали рубли, а денежную массу жестко ограничили. Но как пользоваться червонцем? Как менять червонцы на совзнаки, которые принимают в магазинах?!
В Новороссийске грузчики получили зарплату — на 10 человек 25 червонцев одной купюрой. Ходили, ходили — и в конце концов, чтоб не мучиться, их просто пропили…
Тогда, кроме крупных купюр, появились червонцы помельче, червонцы — золотые монеты… Новая валюта становилась авторитетным и очень действенным денежным средством.
7 марта 1924 года за советский червонец на Нью-Йоркской бирже стали давать 5 долларов 20 центов — больше, чем за любую европейскую валюту.
А ведь еще год назад он не стоил буквально ничего!
Советская финансовая реформа 1922–1924 гг. не зря признана западными экономистами одной из самых эффективных в мировой истории. За считанные годы в стране, где деньгами служили нарзанные этикетки и бумажки с надписанными нулями, появилась нормально функционирующая финансовая система. Советский рубль оставался одной из сильнейших валют в мире до конца 1920-х, пока не начались сталинские «большие рывки».
Сам же Сокольников кончил печально…
Он вообще многих раздражал, предлагая с трибуны XV съезда «сокращение ненормальных паразитических орд, заполонивших советские учреждения». Раздражал и лично товарища Сталина, требуя упразднить пост генсека.
На Западе Сокольникова называли «советским Витте». Конвертируемый советский червонец и денежная реформа 1922–1924 годов принесли ему уважение финансистов всего мира, сравнимую с отношением к Ялмару Шахту.
А в СССР партхозактив хочет выпускать деньги, решать все самым простым способом! В жажде новой эмиссии против Сокольникова вместе выступили и Сталин, и Троцкий. Троцкий громогласно призывал «покончить с трехлетней традицией фактического руководства хозяйством через Наркомфин, для которого все пути хороши, раз они поддерживают червонец».
В январе 1926 года Сокольникова снимают с должности наркома финансов.
В Госплане он тоже не ужился. В конце концов Сокольникова стали вытеснять со всех официальных постов в финансовой сфере, плавно перемещая к дипломатии. Сначала он уезжает полпредом в Америку, оттуда — в Австрию, Китай, Англию…
Зарубежная пресса, в том числе эмигрантская, регулярно расхваливала Сокольникова.
Парижская газета Милюкова опубликовала большую статью «Сталин и Сокольников». В ней цивилизованный большевик Григорий Сокольников противопоставлялся Сталину, как большевику самому что ни на есть дикому. Это не могло хорошо закончиться.
На январской партконференции 1934 года Сокольникова на все лады ругали за «ошибки в области индустриализации» и за «индивидуализм». Арестовали его уже в июле, пытали, шантажировали. Дали 10 лет за участие в «троцкистско-зиновьевском центре». Он и на суде вел себя как личность крупная и независимая: открыто рассказывал, как выбивались показания, фабриковались «улики» и так далее.
Летом его вновь вызвали в Москву для дачи показаний на Бухарина, Рыкова и других. Сокольников не поехал. После чего, в 1938 году, при таинственных обстоятельствах погиб в Тобольской тюрьме.
По легенде — сокамерники «по поручению руководства тюрьмы» ударили его по голове парашей. А руководство тюрьмы «попросили об услуге» специально приехавшие в Тобольск из Москвы чекисты. Чтоб не болтал лишнего…
Так что же это такое — бумажные деньги? Просто бумага? Или все-таки реальный всеобщий эквивалент стоимости?
Это зависит в первую очередь от тех, кто выпускает такие деньги. Как всякое изобретение, бумажные деньги сами по себе не плохи и не хороши. Они умножают возможности человека — для совершения как добра, так и зла. Хороший человек разожжет печку в своем доме. Плохой — подожжет дом соседа.
Бумажные деньги можно использовать для подъема экономики, подобно Ялмару Шахту в Германии и Григорию Сокольникову в Советской России.
А можно — для личного обогащения, как делали банкиры в США, выпуская «континентали».
Еще проще и опаснее — упустить управление финансами из рук. Не справиться со сложным орудием комплексной сложной экономики. Тогда происходит то, что и должно происходить при крушении всякой машины. Хорошо, если отделаешься ушибами.
