Что делает Буняченко, получая эту тревожную информацию? Он начинает проявлять бешеную активность. Буняченко срочно едет к Буссе и требует у того дать его дивизии серьезное «боевое дело». Ведь ему нужно продержаться на фронте, чтобы 1-ю дивизию РОА ни в коем случае не сняли с передовой до 16-го апреля — начала Советского наступления на Берлин. И вскорости Буняченко получает такое «боевое дело». Буссе приказывает 1-й дивизии РОА выбить части 33-й армии с предмостного укрепления Эрленгоф и ликвидировать Советский плацдарм.
Дальше начинается очередное достаточно кровавое «цирковое представление» для немцев.
13-го апреля 1945 года власовские батальоны дружно начали ИМИТАЦИЮ МОЩНОЙ АТАКИ на Эрленгоф.
Советские части дружно отступили на 500 метров.
После этого власовцы заняли без серьезных потерь первую линию траншей.
При попытке взять вторую линию траншей по власовским батальонам ударили станковые пулеметы и минометы.
Причем огонь велся, в основном, щадящий — заградительный и на отсечение. Власовцы «бетоном» залегли и никаким подъемным краном их невозможно было поднять в новую «атаку».
Через несколько часов противостоящие Советские части дружно пошли в контратаку на первую линию траншей, захваченную власовцами.
Власовцы тут же дружно отступили на исходные позиции.
После этого Буняченко приказал офицерам 1-й дивизии РОА немедленно прекратить бой и новых «атак» на советские укрепления больше не производить.
Общие потери власовцев к исходу этой операции составили максимум 300–350 человек.
Данные цифры ясно свидетельствуют, что потери власовцев достаточно умеренны.
Буняченко сделал все возможное, чтобы (во время имитации мощной атаки и боя за предмостное укрепление Эрленгоф) НЕ ДОПУСТИТЬ в 1-й дивизии РОА слишком больших и серьезных потерь, которые могли ее полностью обескровить и сорвать выполнение следующего задания Советской разведки.
После этой «неудачи» Буняченко, доложив командующему 9-й армией обстановку, получил новый приказ: «Наступление продолжать. Выбить противника из предмостного укрепления и во что бы то ни стало занять оборону по левому берегу излучины Одера». При этом приказ заканчивался словами: «Вы сменяете немецкие части, стоящие в обороне на этом участке фронта»!
А время неумолимо приближалось к 16-му апреля — дате всеобщего наступления на Берлин.
Дальшее началось еще более невероятное: Буняченко на совещании офицеров дивизии объявил, что соединение выходит из подчинения немцев. Больше того, было объявлено, что не исключены бои с немецкими войсками. Дивизия готовилась к боям с немцами. Власовцы поспешно рыли окопы, сооружали противотанковые заслоны, создавали круговую оборону.
Командир полка Артемьев пишет: «15-го апреля, с наступлением темноты, дивизия двинулась на юг с соблюдением походного охранения. Был составлен план боевых действий на марше на случай столкновения с немецкими войсками, если они попытались бы оказать давление силой».
Это что же получается? Первая власовская дивизия заменила на самом ударном участке фронта немецкие воинские части! После этого, буквально за несколько часов до общего Советского наступления, власовская дивизия снялась и ушла на юг! За те оставшиеся несколько часов немцы уже никак не могли залатать хоть чем-то и как-то оголенный власовцами важнейший участок фронта на Одере. Повторилась ситуация на Курской дуге.
Вот, что написано у Жукова про этот участок фронта: «Прикрывавшая город 9-я армия генерала Буссе усиливалась людским составом и техникой. От Одера до Берлина создавалась сплошная система оборонительных сооружений, состоящая из ряда непрерывных рубежей… Главная оборонительная полоса имела до пяти сплошных траншей».
Вот почему Сталин приказал начать операцию 16-го апреля, не дожидаясь готовности к наступлению 2-го Белорусского фронта, которым командовал Рокоссовский. Кстати, под Москвой он командовал 16-й армией и был соседом Власова — командарма 20-й армии. Для Победы и взятия Берлина 1-я дивизия РОА генерала Власова оказалась важнее войск Рокоссовского. Именно из-за Власова не стали ждать Рокоссовского. За время задержки в несколько суток немцы успели бы перебросить столько войск на оголенный участок фронта, что их хватило бы на «пять траншей» и более.
Чистую правду сообщает нам Жуков! Он только «забыл» сообщить про ту огромную дыру в этой «оборонительной полосе», которую проделала ему «15 апреля с наступлением темноты» Первая власовская дивизия, снявшись с фронта. Как это сделали Восточные батальоны в 1943 году на Курской дуге.
Далее Жуков пишет о том, что «События, предшествовавшие Берлинской операции, развивались так, что скрыть от противника наши намерения было очень трудно. для всякого, даже не посвященного в военное искусство человека, было ясно, что ключ к Берлину лежит на Одере… Немцы ожидали этого».
Одного только немцы не ожидали, что власовцы пропустят жуковцев им в тыл. Вот почему Сталин и Жуков не боялись, что от немцев не была секретом вся подготовительная часть Берлинской операции. Без рассказа о Первой власовской дивизии ну никак не сходятся у Жукова концы с концами.
Утром 16-го апреля войска 33-й армии, под прикрытием сплошной дымовой завесы, начали наступление с предмостного укрепления Эрленгоф на участок фронта, который оголила Первая власовская дивизия. Ударные танково-механизированные группы стальным ураганом прошли Эрленгоф почти без потерь и ворвались в тыл к немцам. 9-я немецкая армия генерала Буссе, на которую Гитлер возложил задачу не допустить прорыва советских войск с юга на Берлин, была смята и уничтожена.
Другая советская группировка, наступавшая с Кюстринского плацдарма, где власовцев не было, в районе Зееловских высот напоролась на ожесточенное сопротивление немцев и понесла огромные потери. Наступление, по сути дела, захлебнулось.
После этого Сталин приказал бросить все наличные танково-механизированные резервы в коридор, который открыли власовцы. Через эту «дыру» наши ударные группы охватили Берлин с юга, обходя почти неприступные Зееловские высоты. Немцы вынуждены были срочно снять из района Зееловских высот и начать перебрасывать на юг свои резервные части. В результате Жуков смог взять фактически неприступные Зееловские форты и утром 18-го апреля доложить об этом Сталину.
Правда об участии генерала Власова в битвах, которые вели Советская разведка и Красная Армия, сразу разбивает злобный навет Путинско-Медведевско-Сурковского агитпропа, что мы побеждали не военным искусством, а навалом трупов перед немецкими траншеями. Без Власова, Буняченко и их соратников наша Победа — лищь часть Победы. Без них наша борьба предстает упрощенно-примитивной и крайне прямолинейной. С генералом Власовым наша Победа становится стратегически талантливой, многовариантной, тактически и психологически точно выверенной, достигнутой малой кровью.
Путь на Прагу — Последний подвиг первой дивизии РОА
Подробности броска 1-й дивизии РОА к Праге и боев за город описаны во множестве отечественных и зарубежных изданий. Не будем пересказывать. Обозначим лишь стратегические задачи и ключевые эпизоды этой уникальной операции.
К середине апреля в Восточной Европе сложилась такая ситуация: 3-я американская армия, двигаясь на восток, захватила город Пльзень в 80 километрах от Праги. Немцы им не препятствовали. Американцы и здесь шли парадным маршем. Советские войска в это время отстояли от Праги более чем на 120 километров. Перед ними стояла группировка генерал-фельдмаршала фон Шернера численностью 1 миллион 200 тысяч человек. Своей мощью она прикрывала все подступы к Праге с востока, севера и юга. С запада Прага была для американцев распахнута настежь — приходи и бери. У фон Шернера была согласованная с англо-американскими «союзниками» задача — удерживать на востоке фронт, пока к Праге не подойдут войска 3-й американской армии генерала Паттона, идущие со стороны Пльзеня.
С захватом американцами Праги вся Чехословакия оказывалась бы полностью в их руках. «Союзники» в Праге мгновенно создали бы там из «импортных» чехов и словаков свое правительство, которое объявило бы, что страна освобождена от немецких оккупантов. А это значит — советским войскам в Чехословакии делать нечего. Пусть и частично, но осуществился бы план «союзников», по которому ставилась задача во что бы то ни стало не допустить русских в Восточную Европу.
Кроме того, в апреле 1945 г. войска 1-го Украинского фронта были крайне измотаны ожесточенными боями за Берлин, в ходе которых понесли серьзные потери. Боеприпасы и горючее были почти на исходе. Большая часть фронтовой авиации стояла на приколе без горючего, запасы которого Ставка обещала пополнить только к середине мая. Танковые армии Рыбалко и Лелюшенко имели горючего всего на 1,5–2 заправки и один боекомплект. С запада (в 120 км.) над ними и всей Чехословакией нависали механизированные англо-американские армады, полностью укомплектованные боеприпасами и горючим (в любую минуту, готовые для боя).
