их преимущества и долгосрочную жизнеспособность. Китай и Россия даже предложили создать новую цифровую глобальную валюту вскоре после мирового финансового кризиса. Глобальную резервную валюту, «не связанную с отдельными странами и способную оставаться стабильной в долгосрочной перспективе, что устранит недостатки, присущие национальным валютам, основанным на кредитовании» [84].
Возможно, именно поэтому Китай и стремится внедрить свою собственную криптовалюту. Четырнадцатая пятилетка, утвержденная в марте 2021 года, дополнительно определила цели для его цифровой валюты. Китай, как страна с крупной экономикой мирового значения, явно претендует на то, чтобы стать первопроходцем в области государственных цифровых денег и получить все сопутствующие этому преимущества. Он обрабатывает самый большой объем электронных платежей в мире, является домом для крупнейших платежных онлайн-платформ (Alipay и Tencent WeChat) и имеет все основания для того, чтобы попытаться разрушить гегемонию доллара США. Быстро растущие внутренняя экономика и средний класс, наряду с такими инициативами, как «Один пояс, один путь», также делают логичным шагом создание цифровой валюты центрального банка (CBDC). А поддержка Народного банка Китая (НБК) способна немедленно обеспечить ей необходимый масштаб и признание как на внутреннем, так и на международном рынке.
Рисунок 6. Китай – мировой лидер по развитию цифровой валюты центрального банка (Central Bank Digital Currency, CBDC) (источник: автор)
Цифровая валюта центрального банка обладает тем преимуществом, что является законным платежным средством в силу своего происхождения, и платежи, совершенные с ее использованием, не будут обратимыми, как в случае с большинством других форм электронных платежей. Таким образом, она обеспечивает определенность и более оперативна в реальном времени, чем другие способы оплаты, такие как трансграничные переводы и трансферы. Вероятно, это приведет к новой мировой борьбе за цифровую валюту с другими странами, которые будут стремиться отобрать у Китая пальму первенства в сфере разработки цифровых валют. Проблемы индийского YES Bank подкинули идею о том, что Индия должна ускорить разработку CBDC, и привели к заявлениям о том, что потребность Индии в CBDC даже выше, чем у Китая [85]. Для США также крайне важно прояснить свою политику в отношении CBDC.
Китай и США: CBDC – часть более крупного стратегического шага
Как отмечалось выше, Китай находится на пути к широкому внедрению CBDC. Работу над ней он начал в 2014 году и уже опробовал в дюжине городов. Собственная CBDC позволит Китаю собирать важные экономические данные (в том числе о транзакциях), а также следить за деятельностью своих граждан и частично вернуть под контроль некоторые крупные финтех-компании, рост которых Китай, по-видимому, хочет отслеживать и контролировать.
Валюта Китая плохо конвертируется, и в результате на юань приходится чуть более 10 % международных расчетов, а по состоянию на первый квартал 2020 года центральные банки мира держали юаней на сумму всего 267 млрд долларов (по сравнению с 7 трлн долларов в долларах США) [86]. Таким образом, юань пока не может претендовать на роль основной международной валюты. Однако с развитием собственной CBDC Китай получит возможность совершать все трансграничные платежи в юанях через систему расчетов, контролируемую НБК, а это означает, что такие платежи больше не будут зависеть от глобальной банковской сети SWIFT. Это позволит создать платежную сеть, способную конкурировать с существующей торговой инфраструктурой, выстроенной вокруг доминирования доллара США. И что важнее всего, подобный ход лишит Штаты возможности накладывать санкции и контролировать экспорт [87]. В 2017–2020 годах мы видели, как США ввели санкции против нескольких компаний материкового Китая, таких как Huawei, а также против ряда официальных лиц из Китая и Гонконга. Понятно, что Китай достаточно мотивирован для успешного развертывания CBDC и что ослабление финансовой гегемонии США, зависящей от доллара США, может играть здесь ключевую роль.
Соединенные Штаты на несколько лет отстают от Китая в разработке CBDC. До сих пор все усилия ограничивались «Проектом Гамильтон» – совместной инициативой Федеральной резервной системы и Массачусетского технологического института (MIT) по изучению того, каким образом цифровая валюта может работать в США. «Технологические достижения открывают новые возможности также и для центральных банков, включая ФРС, – сказал председатель ФРС Джером Пауэлл. – Несмотря на то что, возможно, будут использоваться различные структуры и технологии, CBDC может разрабатываться для использования широкой публикой» [88]. Совершенно ясно, что США еще далеко до перехода на CDBC.
«Китай явно стремится создать альтернативную доллару США систему международных платежей, но никакой необходимости поторопиться с решением этой задачи нет? Как нет и никаких мыслей об активной интеграции биткоина – испытанной децентрализованной формы «цифрового золота» – в финансовую систему США, вместо того чтобы относиться к нему как к довольно подозрительному parvenu?»
– Ниал Фергюсон, Bloomberg [89]
Откуда такая нерешительность? Возможно, отчасти это связано с размером американского долга Китаю. В январе 2021 года Китай был вторым по величине держателем казначейских ценных бумаг США на сумму 1,1 трлн долларов (на первом месте находилась Япония с 1,28 трлн долларов). Для сравнения: позиция Китая в казначейских активах США превышает стоимость суверенного фонда благосостояния Китая (1,04 трлн долларов) и составляет более 7 % от всей китайской экономики, которая, по прогнозам, на 2020 год составит более 17 % общемировой экономики [90], – это означает, что долг США перед Китаем составляет около 1,2 % мировой экономики. Эта высокая ставка связывает Китай и США, и китайцам стоит обеспокоиться тем, что американские доллары, которыми они владеют, начнут обесцениваться по мере роста инфляции.
Для Китая владение долларами США – палка о двух концах. С одной стороны, покупкой американского долга Китай поддерживает стоимость доллара и облегчает себе периодическую девальвацию юаня, что делает его экспорт более конкурентоспособным и тем самым укрепляет внутреннюю экономику. С другой стороны, появляются признаки того, что на фоне обостряющейся торговой войны, технологических битв и негативного отношения обеих сторон друг к другу из-за пандемии коронавируса Китай пытается отделить свою экономику от экономики США, и резервы в американских долларах мешают достижению этой цели за счет усиления, а не снижения взаимозависимости Китая и США. Возможно, именно поэтому Китай неуклонно сокращает свои запасы валютных резервов в долларах США.
Часто между валютным контролем и конвертируемостью существует компромисс. На практике это означает, что без большей свободы относительно контроля за движением капитала и конвертации юаня Китай столкнется с трудностями, пытаясь преодолеть доминирование доллара США в качестве резервной валюты. Управляющий Народным банком Китая И Ган заявил, что содействие более широкому использованию юаня продолжится одновременно с открытием рынков. «Основная задача регулятора – ослабить ограничения на трансграничное использование
