Однако приходится говорить не только об углублении работы. Из отчетов инспекторов выступает следующая картина: у нас есть волостные избы-читальни, в них ведется очень большая и очень важная работа, которая всеми признается. Но такие избы-читальни охватывают своей работой сравнительно небольшой район, небольшую часть населения. Например, в Самарской губернии, в Мелекесском уезде, хорошо работает изба-читальня, но рядом есть села, в которых пять-шесть тысяч населения и в которых нет никакой политико-просветительной работы. Такая картина имеет место не только в Самарской губернии. Довольно часто можно натолкнуться на тот факт, что работа сосредоточивается в одном, сравнительно небольшом районе, близком к избе-читальне, а в волости в целом никакой политико-просветительной работы не ведется.
Что работа избы-читальни получает общее признание, это видно из отчетов инспекторов. Например, председатель волисполкома указывает на то, что избачи не принимали участия в посевной кампании, а принимают участие только агрономы, и потому из кампании мало что вышло. Затем, указывают постоянно на переход населения под влиянием политпросветработы к многополью.
Правильно писал один избач, что политпросветработа тем хороша, что провел работу, сделал — сейчас и результаты видишь. Например, о перевыборной кампании, проходившей опять в той же Самарской губернии, рассказывает инспектор Наркомпроса: «Где изба-читальня принимала участие — провели в большинстве случаев намеченных кандидатов, а где изба-читальня участия не принимала, там прошли нежелательные элементы — кулаки; из намеченных кандидатов прошло лишь около 5 %». Тут сразу видно, что роль избы-читальни очень велика.
В этом году Главполитпросвет особо заострил вопрос на том, что в деревне надо вести не только учебу, пропаганду и агитацию всех видов, но захватывать всю жизнь деревни. В ряде губерний отмечается следующее: где имеется изба-читальня, падают хулиганство и драки, особенно усиливавшиеся во время церковных праздников. И здесь сразу виден результат работы избача. Конечно, прав тот избач, который писал: «Весело работать: провел работу, сделал — и сразу видны результаты». Необходимо только шире развернуть политпросветработу. Нельзя ограничиться тем, что охвачено население, находящееся поблизости от избы-читальни, и надо охватывать всю волость в целом влиянием политпросветработы.
Нужно развивать передвижные формы работы. Передвижные формы изба-читальня, однако, может развить в очень незначительной мере, потому что обыкновенно она очень бедна, даже книг у нее мало или если они есть, то не те, которые надо иметь: или они устарели, или просто не интересны крестьянству.
Бедность изб-читален сказывается во всем. Возьмем помещение. Теснота ужасающая. О Северо-Двинской губернии рассказывают, что изба-читальня там переходит, как пастух, из дома в дом, из одного учреждения в другое: то она работает при сельсовете, то перейдет куда-нибудь в другое место. Положение политпросветработы и избача в целом ряде губерний очень тяжелое — и в отношении оплаты, и в отношении постоянных перебросок.
С одной стороны, видно очень сильное влияние политпросветработы на весь быт и жизнь деревни, с другой стороны, в резком противоречии стоит материальная необеспеченность. Из этого положения надо вылезать. Общее тяжелое материальное положение политпросветработы не дает ей возможности развернуться так широко, как этого требовал бы текущий момент. Но, независимо от этого, надо гораздо шире, чем это есть на самом деле, поддерживать самодеятельность масс населения. На эту сторону дела меньше обращают внимания, чем должны обращать. Отчет с мест показывает следующее: там, где есть политпросветорганизатор, дело обстоит в этом отношении благополучно, а где места решили его сократить для того, чтобы «навести режим экономии», там поддержка самодеятельности населения слаба до чрезвычайности.
Мы видим у населения инициативу, но ей ни с какой стороны помощь не оказывается. Нельзя сказать, чтобы эта инициатива была слаба. В некоторых местах мы видим, что инициатива прямо прет, но настоящей поддержки она не получает.
Иногда эта инициатива выражается в организации добровольных обществ. Но мы наблюдаем такую картину: образуются добровольные общества, но их работа плохо увязана с работой Советов, с работой политпросветов. И добровольные общества хиреют, не ведут той работы, которую должны бы вести. Весь гвоздь в организации их работы — надо ее увязать и с работой избача. Особо важно, чтобы был использован актив добровольных обществ. Я отмечу, что часто избач загружен по горло, сам и книги выдает, и справки дает, и кружки ведет, но никакой помощи не имеет и никого не привлекает. Там, где удается привлечь актив добровольных обществ, актив комсомольский, актив делегаток, актив крестьянских комитетов взаимопомощи и пр., там получается другая картина, там обслуживание самодеятельности населения идет гораздо шире и результаты получаются гораздо более положительные. В этом отношении надо поставить задачу — помогать организации этих обществ и не только для того, чтобы сплотить их, но и наметить план их дальнейшей работы, помочь его проводить и приходить им на помощь в этой работе. В этом отношении избачам нужно провести большую работу.
Затем приходится наблюдать, что не везде вовлечены те работники, которых можно привлекать к этому делу. По-видимому, в недостаточной степени привлекаются учителя, хоть этот вопрос по-разному стоит в разных губерниях. Агрономы везде, как правило, привлекаются. Как правило, обыкновенно привлекаются и медицинские работники. Есть еще работники, которые до сих пор не привлекались к работе, — я имею в виду краеведов. На одном из собраний, на котором мне пришлось присутствовать, краеведы жаловались, что вот учителя обращают внимание на их работу, а политпросветчики ею не интересуются. Я думаю, что это правильно, так как действительно до сих пор в большинстве случаев на работу краеведов, на работу краеведных обществ политпросветчики обращали недостаточное внимание. Затем, как это ни странно, мало вовлекаются в работу изб-читален женщины; только в некоторых избах отмечаются случаи, что для женщин устраиваются кружки кройки и шитья. Избы-читальни должны разъяснить, что такое детские сады, какой должен быть подход к ребятам, должны иметь соответствующую литературу, должны также использовать в этих целях посиделки; если это будет проводиться, то женщины будут принимать гораздо большее участие в общей работе избы-читальни.
Вот то, что я хотела отметить для начала. Надеюсь, что вы будете делиться своим опытом, своим практическим знанием жизни, что даст возможность еще более углубленно подойти ко всем вопросам. Позвольте выразить желание, чтобы съезд дал как можно больше практических результатов.
1927 г.
ДНЕВНИК ДЕРЕВЕНСКОГО БИБЛИОТЕКАРЯ
Недавно в Главполитпросвет был передан дневник одного из волостных библиотекарей Подольского уезда Московской губернии. Скромный дневник без подписи. Дневник этот охватывает период от 28 ноября 1924 г. по 18 января 1926 г. Его оставил переведенный партией на кооперативную работу волостной библиотекарь своему преемнику, чтобы легче тому было продолжать начатое им дело. Изо дня в день бесхитростно записывает волостной библиотекарь из местных крестьян свою работу. Он ведет не только работу библиотекаря, он ведет колоссальную общественную работу. Это тот политпросветчик, работе которого Ильич придавал такое значение, политпросветчик, который не отгорожен от жизни каменной стеной, не замыкается в своей узкой специальности, которому дело до всего.
В дневнике отсутствуют громкие фразы; во всем дневнике, кажется, не упоминается ни разу слово «социализм», но несомненно, что описанная работа есть доподлинное строительство социализма, а сам волостной библиотекарь — новый человек, у которого личная жизнь до конца сливается с общественной работой. Это живой человек, которому ничто человеческое не чуждо. Громадное впечатление производит описание поджога дома библиотекаря. Поджигает дом крестьянин, служивший в кооперативе, пропивший кооперативные деньги и исключенный по настоянию библиотекаря из членов кооператива. Все описание пожара реально до чрезвычайности: «Совершилось то, что я все время ожидал. В 9 часов вечера, после выдачи книг, раздался набатный звон, и мне закричали: «Колька, выходи, твой дом горит!». Весь народ, находившийся в избе-читальне, бросился к дверям. Я же ушел последний, погасив лампы и заперев дверь. Я не мог бежать из-за какой-то слабости, внезапно напавшей на меня». Волостной библиотекарь — человек, у него подкашиваются ноги, на него нападает слабость, когда он узнает, что его дом горит, но это новый человек — он уходит из избы последний, погасив лампы и заперев дверь. «Дом остался цел, но погорел весь корм скота, и я не знаю, как быть. Отец и мать плачут и упрекают меня с братом в слишком энергичной работе…»
