13 декабря отряд достиг границы расселения «сидячих чукоч» — селения Рир–Карпи (ныне мыс Шмидта). «А дальше, — писал Биллингс, — от сего селения до Чаванской[77] бухты, по берегам Ледовитого моря нет никакого жилья, принадлежащего Чукотскому сидячему народу, потому что в помянутом месте море завалено твердым льдом, который редко, а может быть, и никогда не отходит от берега» [10, с. 436].
Новый год отряд встречал примерно в 570 км от Мечигменской губы. 19 января он перешел через р. Чаун в 150 верстах от ее истоков. Биллингс хотел описать Чаунскую губу, но чукчи отказались идти туда из‑за «несносного мороза и тумана, в которых берегов Ледовитого океана совершенно не будет видно». 18 февраля путешественники достигли Анюйской крепости, где находился исправник Баннер с 40 казаками. Беспримерный поход по Чукотке закончился.
Во время похода И. Биллингс пользовался любым подходящим случаем, чтобы подготовить почву для усиления влияния России среди местных племен. Он делал чукчам богатые подарки, а старшин Имлерата и Пагранчу в знак их заслуг перед русским правительством от имени императрицы наградил золотыми медалями.
Во время похода по Чукотке Биллингс вел подробный журнал, отмечал расстояния и важные события, заносил наблюдения за рельефом местности, наличием гор, рек, озер, долин. На карту были положены бухта Св. Лаврентия, Мечигменская губа, Колючинская губа.
В начале похода Биллингс послал на чукотской байдаре геодезиста сержанта А. Гилева с заданием осуществить опись побережья до Колючинской губы, где его должен был встретить сотник И. Кобелев. Гилев прошел Восточный мыс (ныне мыс Дежнева), чукотское поселение Уэлен и далее вдоль побережья. 14 октября, не дойдя до Колючинской губы, Гилев встретился с Биллингсом и Кобелевым. После описи Колючинской губы Гилев отделился от отряда и с несколькими людьми направился на оленях вдоль берега, пересекая многочисленные реки, впадающие в Ледовитое море. Миновав устье Чауна, он повернул на юг и, перевалив через Северо–Анюйский хребет, 18 февраля достиг Анюйской крепости. Несколькими часами раньше туда же прибыл основной отряд Чукотской экспедиции.
В тяжелейших условиях экспедиционный отряд прошел по чукотской земле 1277 верст и нанес на карту северные отроги ее хребтов и почти все крупные реки и речки, несущие воды в Северный Ледовитый океан. По результатам этого похода начальник экспедиции составил первую достоверную карту внутренних районов Чукотки, послужившую основой для всех карт внутренней части этого полуострова вплоть до 1931 г.
Из Анюйской крепости И. Биллингс со всем Чукотским отрядом экспедиции направился 22 февраля 1792 г. по Анюю и вскоре достиг Нижнеколымска, а затем проследовал в Якутск.
Возвратимся к «Славе России». На ней Сарычев 14 августа 1791 г. вышел из губы Св. Лаврентия и за
15 суток благополучно привел судно к о. Уналашка. Там, став на якорь против селения Иллюлюк, он узнал, что судно под командой капитана Галла приходило в Капитанскую гавань, запаслось там водой и провизией и ушло опять в море. 2 сентября это судно вновь появилось в Капитанской гавани, и встреча Сарычева и Галла состоялась.
2 сентября 1791 г. Р. Галл привел вторично к о. Уналашка построенный для экспедиции в Нижнекамчатске одномачтовый катер «Черный орел», длина его по палубе 50, ширина 20, глубина трюма 9 фут (15; 6; 2,7 м соответственно), вооруженный 4 мя медными трехфунтовыми пушками. Прибыв первый раз к о. Уналашка и не найдя там «Славу России», Р. Галл направил катер к Берингову проливу и оттуда вторично возвратился к Уналашке. Как старший по чину он принял в командование «Славу России», а Сарычев вступил в командование «Черным орлом». Галл и Сарычев решили зимовать на о. Уналашка.
В начале октября 1791 г. по поручению Сарычева геодезии сержант А. Худяков, используя байдары, провел опись островов Унимак, Санак и юго–западной оконечности полуострова Аляска. Он открыл у северного берега полуострова группу небольших островов, впоследствии названных по фамилии исследователя.
Узнав от алеут, что на западной стороне о. Уналашка расположены несколько заливов, которые еще никем не были описаны, Сарычев 13 февраля 1792 г. отправился для описи на трехместной байдарке в сопровождении нескольких алеут на одноместных байдарках. Он взял с собой матроса и в качестве переводчика тойона — старосту селения Иллюлюк, названного при крещении Елисеем Пупышевым, который довольно хорошо говорил по–русски. Сарычев в походе одел по примеру алеут камлею из кишок морских зверей и деревянную шапку. Ему пришлось в походе грести веслом так, как его спутники. Он укрепил на байдарке перед собой компас в таком положении, чтобы удобно было брать пеленги на береговые объекты. Матрос на одноместной байдарке имел с собой лот, которым по приказанию Сарычева мерил глубину.
Выйдя из Капитанской гавани, Сарычев направился вдоль берега на северо–запад. Безусловно, успех проводимой описи во многом зависел от умения алеутов плавать на узких байдарках даже при большом волнении. Сарычев вспоминал впоследствии: «Погода по утру была пасмурная и ветр от востока тихий, но после полудни оный усилился и развел большое волнение. Алеуты на маленьких байдарках своих спокойно и безбоязненно продолжали свой путь; напротив того, я был в великом страхе; мне казалось, что каждый вал, покрывающий нас и байдарку, опрокинет ее, ибо она была чрезвычайно узка и в самой середине имела не более полуторых фут ширины[78]. Алеуты, сидевшие со мною — один впереди, а другой позади, — будучи привычны к управлению сих малых судов, при всяком ударении вала с великим искусством поддерживали байдарку веслами и беспрестанно соблюдали равновесие, в противном же случае от малейшей оплошности оная тотчас может опрокинуться» [13, с. 200].
Только 24 марта возвратился Сарычев со спутниками к месту стоянки судов. За 40 суток на трехместной байдаре в сопровождении алеутов он с описью обошел вокруг о. Уналашка, собрал ценные сведения о его природе, быте местных жителей, дал название многим мысам и бухтам. Ему удалось провести опись многих неизвестных до того времени заливов на северном и южном побережье острова, причем «протчие же немалые заливы с промером глубины описывал не долее, как по одному дню. И при всей этой скорости соблюдаема была совершенная верность» [13, с. 26].
За время его отсутствия цинготная болезнь среди моряков усилилась, почти половина из состава экипажей болела. 14 моряков скончались от нее.
Г. А. Сарычев вообще был ярый сторонник использования при описных работах малых судов. Он придерживался этого мнения во время экспедиции в Восточный океан, а затем во время проведения описных работ на Балтике и в других окраинных морях России. «Не говорю о предприятиях для открытия неизвестных островов и берегов, где нужно переплывать пространные моря — тогда других судов кроме мореходных и употребить нельзя. Но для верной описи берегов оные совсем неудобны. На них нельзя приближиться без опасности близко к земле — подводные камни и мели, протягивающиеся далеко в море, часто угрожают дерзкому мореплавателю неминуемой гибелью; густые туманы, господствующие здесь во все лето[79], закрывают настоящую опасность; лот, единое остерегательное средство на море, здесь часто бывает обманчивым показателем, ибо неизмеримая глубина иногда находится близ самых камней и близ самого берега. И для того благоразумие требует в таковых случаях удаляться от них, оставляя неосмотренными и неописанными самые важные места. Когда ж благоприятные ветры и ясные погоды дозволяют идти близ земли, то и тогда самый искусный и наблюдательный мореплаватель не может с большого судна издали определить верно положение берега, который кажется непрерывным там, где находятся многие хорошие заливы, устья рек и близ берегов лежащие острова, отчего описание бывает недостаточно, и другой, подошедший ближе к тем местам, найдет их совсем в ином виде.
Следовательно, чтобы иметь верные карты здешних морей, надобно опись делать, так сказать, ощупью. Для сего нужно производить ее на больших кожаных байдарах или на малых гребных судах, удобным по малому углублению своему безопасно плавать подле самых берегов и могущих находить всегда закрытие себе при крепких ветрах в мелководных речках или заливах. Каждая байдара может в день описать, при благополучном ветре, до 50 верст и более» [13, с. 24–25].
16 мая 1792 г. «Слава России» и «Черный орел» вышли в обратный путь и возвратились в Петропавловский порт, а затем Р. Галл и Г. А. Сарычев на «Черном орле» направились в Охотск. Планировалось по пути в Охотск описать Курильские острова, осмотренные с байдар в 1790 г. геодезистом Гилевым. Но, подойдя к Курилам, судно очутилось в полосе сплошного тумана и несколько дней лавировало в виду островов, дойдя до пятого из них. Пошел снег, начались метели, и было принято решение уходить в Охотск, куда судно и прибыло 18 сентября 1792 г.
