Однако утром 7 июля за палатками свирепствовала страшная снежная буря, настолько сильная, что снаружи едва можно было дышать. Снежная пыль плотной массой неслась над плато, и весь день царили сумерки. Уже в первую ночь сломалась стойка одной палатки. В фирне плато, спресованном постоянными ветрами до плотности льда, нельзя было вырыть пещеру, а палатки не были достаточно надежной защитой от ветра. Все лежали по палаткам в спальных мешках, покрытых слоем снежной пыли. Несмотря на это, было решено переждать по меньшей мере день, потому что опыт 1932 г. показывал, что непогода на Нанга-Парбат длится обычно не долее одного-двух дней. Продуктов и горючего хватало на 5-6 дней, но из-за неистовства бури едва ли было возможно пустить в ход примусы, растопить снег и приготовить что-нибудь горячее.
Вторая ночь была не легче первой. Снова сломалась стойка палатки, и утром 8 июля все еще не было никаких признаков улучшения погоды. Пребывание в палатках становилось почти невыносимым; было бы бессмысленно пытаться пережидать долее. Поэтому решили спуститься в лагерь 4, чтобы там дождаться улучшения погоды. Ашенбреннер и Шнейдер должны были идти впереди, пробивая тропу; они взяли с собой-трех шерпов. Меркль, Вельценбах и Виланд с остальными восемью шерпами хотели идти вплотную за ними. Казалось, все были еще в хорошем состоянии. Они сожалели только об одном: позже придется еще раз проделать длинный подъем от лагеря 4 до лагеря 8, и драгоценные дни будут потеряны. Все были уверены, что к обеду они будут в лагере 4. Поэтому они оставили палатки и снаряжение в лагере 8, чтобы уменьшить вес рюкзаков.
При спуске с Серебряного седла на твердом спрессованном ветром снегу частично сохранились старые ступени. Но на гребне глубокий свежий снег затруднял движение, и шедшие впереди видели сквозь пелену метели не более чем на десять метров. Чтобы избавить идущих позади от утомительных поисков пути, головная группа перед лагерем 7, где спуск стал безопаснее, пошла, не связываясь. Ведь не было никакой опасности... если же кто-либо из носильщиков отстанет, его подберут идущие позади. Ашенбреннер и Шнейдер предполагали, что они идут в непосредственной близости от них; буря один раз разорвала снежные тучи, и тогда они увидели вторую группу, спускавшуюся по склону под Серебряным седлом.
Палатки лагеря 7 были наполовину занесены снегом, Ашенбреннер и Шнейдер, не задерживаясь, пошли дальше. Через бездонный снег, наметенный высокими сугробами, I они медленно пробивались к низкой седловине, а затем снова вверх к Моренкопф («Голове мавра»), скальному «жандарму» перед пиком Ракхиот. В таких условиях лучше всего было идти прямо через его вершину. Они стряхнули с веревочных перил целый пласт снега, пользуясь страховкой, быстро спустились вниз и в лагере 5 чувствовали себя уже в безопасности: там был верхний хорошо оборудованный палаточный лагерь. После, короткого отдыха, проваливаясь в снег почти по грудь, они продолжали спуск к лагерю 4, куда пришли к концу дня.
Снегопад и буря продолжались несколько дней. Бехтольд и Мюльриттер тщетно пытались подняться вверх, чтобы заново оборудовать лагерь 6; они не могли пробиться через глубокий снег на крутом склоне выше лагеря 4.
Ожидалось, что вторая группа — Меркль, Вельценбах I и Виланд с носильщиками — должна вскоре подойти. Так как они, однако, не пришли этим вечером, возникло предположение, что они заночевали в лагере 5 — там были установлены палатки и имелось достаточно спальных мешков I и продовольствия. На следующий день 9 июля буря продолжала бушевать с не меньшей силой. 10 июля она снова развевала снежные флаги с гребня; около полудня, когда при продолжавшейся буре наступило некоторое прояснение, из лагеря 4 с большим удивлением увидели четыре фигуры, спускавшиеся по крутому склону пика Ракхиот выше лагеря 5. Это было четверо шерпов — совершенно измученных, с обмороженными руками и ногами. Они рассказали, что провели последнюю ночь в снежной пещере (на гребне) у лагеря б, а трое сагибов остались еще в лагере 7.
В следующие дни альпинисты, находившиеся в лагере 4, много раз пытались пробиться вверх, выше лагеря 5, и прийти на помощь оставшимся на гребне. К сожалению, все было напрасно, бездонный снег делал почти невозможным подъем по крутому склону. Один раз трое альпинистов с тремя носильщиками потратили шесть с половиной часов только на то, чтобы преодолеть короткий участок от лагеря 4 до лагеря 5, на другой день они ни разу не смогли достичь даже лагеря 5. В конце концов ни один носильщик не смог идти вверх от лагеря 4, все были истощены и сломлены длительным пребыванием на высоте. Так потерпели крах все попытки спасти погибающих. Днем 14 июля шерп Анг Тзеринг спустился в лагерь 4 из снежной пещеры за лагерем 6; он был последним, кто мог сообщить о судьбе оставшихся на гребне.
По его словам, Меркль, Вельценбахи Виландс восемью носильщиками вышли из лагеря 8 (7480) вскоре после ухода группы, состоявшей из Ашенбреннера, Шнейдера и троих шерпов. В первый день спуска им удалось дойти только до того места, где траверс с Серебряного седла выводил на гребень. Уже через два часа они остановились там и переночевали в снежной пещере. 9 июля спустились к палаткам лагеря 7 (7050 м). Неподалеку от этого лагеря Виланд сел на снег, по-видимому, чтобы отдохнуть и укрыться от ветра; он заснул и более не просыпался. Четыре шерпа в этот день прошли дальше вниз по гребню, встретили трех шерпов головной группы Ашенбреннера — Шнейдера и взяли их с собой. Но из этих семи человек только четверо достигли лагеря 4, трое умерли от истощения возле лагеря 5 (6690 м).
Далее Анг Тзеринг рассказал, что Вельценбах и двое шерпов умерли от истощения в лагере 7. Меркль с носильщиками Гайали («Гай Лай») и Анг Тзерингом дошел до глубокой седловины перед пиком Ракхиот и послал оттуда Анг Тзеринга в лагерь 4, чтобы он вызвал оттуда помощь. Тот действительно сделал это в полном одиночестве и в постоянной борьбе с бурей.
15, 17 и 18 июля альпинисты, находившиеся в лагере 4 (6185 м), предпринимали последние попытки пробиться вверх, чтобы спасти Меркля и Гайали. Это было невозможно. Все были истощены из-за длительного пребывания на высоте более 6000 м. Почти не осталось носильщиков, которые были бы в состоянии нести груз хотя бы до лагеря 4. Поэтому 18 июля этот верхний стационарный лагерь был эвакуирован, и все спустились в главный лагерь. Последние оставшиеся в живых на гребне, Меркль и Гайали, не имевшие ни опальных мешков, ни пищи в течение нескольких дней, умерли предположительно 16 июля.
Так беспримерной катастрофой кончился этот третий штурм Нанга-Парбат[79].
1937 г. Теперь Пауль Бауэр и основанное тем временем Немецкое гималайское общество поставили своей целью покорение Нанга-Парбат. Бауэру было известно, что шансы на успех на Нанга-Парбат значительно больше, чем на Канченджанге. Руководителем новой немецкой экспедиции на Нанга-Парбат был Карл Вин, остальными шестью альпинистами были Перт Фанкхаузер, Адольф Гёттнер, Ганс Гартманн, Гюнтер Хепп, Петер Мюльриттер и Мартин Пфеффер. В исследовательскую группу были включены врач Ульрих Люфт и географ Карл Тролль. Это была сильная группа; все, казалось, говорило за то, что на этот раз вершина будет достигнута. Ведь путь из долины Ракхиот почти до предвершины был уже пройден и точно известен; местами он был опасен, но не особенно труден.
Несмотря на плохую погоду и частые снегопады, уже 11 июня был оборудован лагерь 4, на этот раз несколько юго-западнее, чем в 1932 или 1934 г., в мульде ближе к пику Ракхиот. Это место казалось безопасным по сравнению с лавиноопасными участками между лагерями 1 и 3. Может быть, лагерь был установлен именно на этом месте из-за недостаточно хорошей видимости. На склоне гребня пика Ракхиот нависал лишь один небольшой ледяной сброс.
14 июня началась переноска грузов в лагерь 5, куда в ближайшие дни должна была перебраться часть группы. Поэтому в ночь с 14 на 15 июня лагерь 4 был необычно многолюден: семь сагибов — вся штурмовая группа — и девять шерпов. Вскоре после полуночи ледяной обвал со сброса пика Ракхиота накрыл весь лагерь. Погибли все 16 человек.
Ульрих Люфт был единственным европейцем, остававшимся в базовом лагере. Погода улучшилась, и он тщетно следил за склоном Ракхиот, ожидая появления поднимающихся вверх альпинистов. В конце концов он начал беспокоиться и с пятью носильщиками поднялся с продуктами и почтой к лагерю 4. 18 июня он был на месте: одиночество, тишина, широкая снежная равнина, заметенные следы и остатки ледяного обвала...
Специальная небольшая экспедиция, прилетевшая в Индию, под руководством Пауля Бауэра предприняла поиски погибших. Почти все засыпанные были найдены и снова погребены в снегу. Часы остановились на 12. 20. Так кончилась четвертая попытка[80].
1938 г. Уже на следующий год новая немецкая гималайская экспедиция опять направилась к Нанга-Парбат. Теперь руководство ею взял в свои руки сам Пауль Бауэр, опытнейший немецкий альпинист. Кроме Фрица Бехтольда, который в четвертый раз отправлялся туда, и Ульриха Люфта, участвовали пять новых восходителей: Рольф фон Клингеншперг, Гиас Ребич, Герберт Руте, Людвиг Шмадерер[81] и Стефан Цук. Врачом был Бруно Балке, начальниками транспорта К. Хэдоу и Мак-Кенна. Впервые альпинистской гималайской экспедиции был придан для переброски грузов трехмоторный «Юнкере», его пилотировал Леке Тёнес, помощниками которого были летчик-наблюдатель Отто Шпенглер и борт-радист Рудольф Мензе. Радиосвязь с самолетом обеспечивал двигавшийся с экспедицией Альфред Эберман. Тёнес совершил всего семь полетов к вершине: пять для заброски на парашютах грузов в базовый лагерь и лагерь 4, два — с целью фотографирования.
