В то же время, по мнению большого числа признанных авторитетов, российская политология и политологическое образование переживают катастрофу. Причин тому называют много, но глубже и, пожалуй, точнее всех копает Виктор Ковалев (профессор кафедры политологии и международных отношений Сыктывкарского госуниверситета): настоящие политические исследователи сейчас не востребованы, зато "на всех уровнях повышается спрос на агитаторов и пропагандистов".
В начале 1990-х была совершена принципиальная ошибка, считает Виктор Ковалев: "Большинство преподавателей марксизма-ленинизма нужно было просто уволить. Им же дали возможность стать "политологами"... Нет утвердившихся цеховых стандартов, границ, рамок научности, профессионализма и профессиональной этики - на поле политологии может зайти почти любой профан, жулик или провокатор".
В не пуганных профессиональными стандартами джунглях попадаются порой экзотические экземпляры. Взять хотя бы бывшего декана вечернего отделения факультета "Международные отношения" Дипакадемии МИДа доктора политических наук Игоря Панарина. Вот один из его геополитических прогнозов: "В ноябре 2009-го в США вероятны гражданская война и крушение доллара, и летом 2010-го распад США на шесть частей... Кто будет кормить 20 процентов населения, находящегося на разных социальных дотациях? Эти люди выйдут на большую дорогу и предадутся мародерству и бандитизму".
Проблема не в политизации, а в деградации высшей школы, настаивает директор по социальным и экономическим исследованиям Центра стратегических разработок Сергей Белановский. В особенности - гуманитарной ее составляющей. Вузы превратились в отстойник для "своих" кадров - ценных, но достигших преклонного возраста, или сравнительно молодых, но ни на что не годных. Большого вреда для юных умов в том нет, успокаивает Белановский. Состояние высшей школы в принципе не позволяет использовать вузы в качестве пропагандистской машины. Беда тут другая. Псевдообразование оставляет студентам массу свободного времени, а после получения диплома - чувство разочарования. "Где вы, например, найдете должность политолога? Знаю много таких примеров: получив диплом, люди сидят без работы". Безделье и отсутствие перспектив могут привести к тому, что часть студенчества действительно начнет политизироваться, считает эксперт. Молодые люди будут, естественно, предъявлять претензии к власти. Но вряд ли оппозиция - по крайней мере, вменяемая - обрадуется, обретя таких союзников. Короче, Россия рискует получить свой вариант студенческой революции образца 1968 года.
Может, опять обратиться к опыту Петра I: взять и - от греха подальше - позвать на поднятие из руин царицы наук иностранных специалистов?..
Урал-патриот / Политика и экономика / Спецпроект
Урал-патриот
/ Политика и экономика / Спецпроект
Эдуард Россель — о том, как Свердловская область едва не стала республикой, почем фунт уральских франков, кто придумал губернаторские выборы в России и вывел на трибуну Бориса Ельцина, о царских костях и мистических знамениях, а также о том, есть ли шпионы на «Уралвагонзаводе»
Столько лет они работали бок о бок — Борис Ельцин и Эдуард Россель. Земляки, соратники, единомышленники... Но вышло так, что именно Ельцин 10 ноября 1993 года отстранил Эдуарда Росселя от должности главы администрации Свердловской области. Будущий губернатор-тяжеловес мощнейшего региона России был уволен с волчьим билетом — за превышение должностных полномочий, что на деле означало за провозглашение Уральской республики. Вы спросите, какую память сохранил первый «сепаратист» новой России о первом российском президенте? Судите сами.
— Не ожидали ареста, Эдуард Эргартович?
— Ну это уж слишком. Поскольку я из семьи, где отсидели и были репрессированы все, то не из пугливых. А вообще продолжали действовать схемы из коммунистического времени: еще до указа отключили вертушку, одну, другую. Все ясно. Я был изолирован. Я никому позвонить не мог, ничего не мог сделать. И приходит фельдъегерь, приносит бумагу — снять меня.
— Столько лет работали бок о бок, и вдруг — Уральская республика, когда Ельцин борется за неделимую Россию. Это ваш просчет?
— Нет, это совершенно сознательные действия. Двинуло меня на это неравенство республик и областей. Из республик нет ни одной, которая бы рядом стояла со Свердловской областью по ее мощи — промышленной, интеллектуальной, да какое направление ни возьми. По истории своего развития. Часами надо рассказывать, что за народ в Свердловской области! Очень серьезный народ. Там шутить нельзя. Вы видите, что творится сейчас? И неизвестно, что дальше будет.
В те годы куда ни придешь, везде республиканские министры идут вперед, а ты, область, которая в разы сильнее этих республик, сидишь в очереди и ждешь, пока всех примут. Меня уже вот это задевало. Перед революцией у нас в России было около 80 губерний. И, кстати, губерния была Казанская, которую создал Петр I. Когда я был на Конституционном совещании в Москве, выступал официально, просил записать в Конституцию: кто мы такие. В Китае все китайцы. В Америке все американцы. В Германии все немцы. А мы кто? 147 национальностей — кто мы? Давайте напишем: россияне. Но республики выступили против.
Взял Конституцию РСФСР (действовал еще Основной закон 1978 года), собрал юристов и говорю: что тут, расскажите мне, что за отличия. Оказывается, республики имели полномочия выше, чем области. Почему бы Свердловской области не поднять свой статус до уровня республики? Но для этого область должна провести всенародный референдум. Мы разработали регламент, создали рабочую комиссию, написали конституцию, начали выступать по телевидению, на заводах.
Провели референдум с вопросом: согласны ли жители, чтобы статус Свердловской области был поднят до уровня республики? Больше 80 процентов проголосовали за. И есть решение. Я обращаю внимание, что не допустил ни одной ошибки, чтобы возвыситься как губернатор над кем-то. У нас в конституции не президент республики, а губернатор республики. Конституция принята, опубликована как полагается. Я снимаю с себя полномочия главы администрации, и объявляются свободные выборы губернатора. И тут Москва дрогнула. Оппозиция стала меня размазывать: Россель армию хочет, Россель деньги свои хочет, отделиться хочет. А в конституции Уральской республики прямо было написано: Уральская республика — это субъект Российской Федерации. Второй пункт, что все законы Российской Федерации стоят выше, чем законы Уральской республики. Никакой армии, ничего абсолютно!
С деньгами только клизма получилась. Один наш бизнесмен и политик, Баков Антон Алексеевич, втихаря от всех отпечатал уральские франки в Перми: защита колоссальная, деньги красивейшие. Напечатал, по-моему, миллиард франков, приходит ко мне и говорит: «Вот деньги». Я говорю: «Зачем, ты что, с ума сошел? Иди, ради бога, деньги в России должны быть одни!» Хотя инфляция была тысячная. И я, когда не хватало денег, звонил Гайдару в 2 часа ночи и говорил: «Егор Тимурович, денег не хватает. Пермская фабрика не успевает печатать, а мне тут один чудак миллиард франков уральских притащил. Может, мы запустим их 1:10, если не хватает рублей. В магазине будет стоять двойная цена. В принципе ничего страшного нет. Принимаем законом Свердловской области это соотношение. Деньги идут через Центробанк, и по мере того как они туда попадают, эти франки заменяются на рубли, а франки исчезают». Гайдар говорит: «Давай запустим». Я еще ночь посидел, думаю, да, запустим, а решения нет, и посадят меня. И я не ввел это дело, хотя пресса, Баков стали показывать эти деньги.
Шахрай Сергей Михайлович со всех трибун ретранслировал: распад, националов выше крыши, а тут еще Урал, скоро Дальневосточная республика появится… В общем, сами себя пугали. 10 ноября меня сняли, а 11-го распустили областной Совет. Какое-то время спустя я встречаюсь с Шахраем. Поговорили, он был вице-премьер, и вдруг он мне задает вопрос: «У вас с собой нет конституции Уральской республики?» — «Есть». И он, не знаю, по инерции, что ли, добавляет: «Я, к сожалению, ее не читал». Говорю: «Как же вы писали указ президента?»
