Для противодействия такому оружию в России пока нет даже учебных пособий. Как сказал один военный эксперт, поясняя, что такое войны будущего: «Вместо солдат будут хакеры, а вместо ракет - компьютеры».
Соединенные Штаты явно готовятся к крупномасштабному конфликту и к глобальной войне за контроль над мировыми энергетическими и другими ресурсами. Бесконтактные войны, как мы видели в фантастических фильмах про войны с космическими пришельцами, обладающими сверхоружием, производят ошеломляющий эффект и тотально деморализуют население. В реальности это мы наблюдали и в Югославии, и в Ираке. Именно такие войны и будут вестись в будущем. В силу того, что новым претендентам на мировое господство и контроль мировых богатств не нужны земли и люди, зараженные радиацией, ядерное оружие, если и будет применяться, то только точечно. Массированного удара скорее всего не будет. Ставка делается на эффект Челябинского метеорита - неожиданный, безответный удар, способный полностью деморализовать противника, которому останется только сдаться на милость победителя после того, как в считанные минуты будет уничтожен его военный потенциал, его инфраструктуры и, если понадобится, политическое руководство. Пентагон каждый год закупает дистанционное бесконтактное высокоточное оружие на 50-60 миллиардов долларов.
«Американцы начали очень интенсивно укреплять свои военно-воздушные силы и военно-морской флот. Утрируя, я могу сказать, что все дистанционные бесконтактные войны на сухопутных театрах [военных действий]: в Ираке, в Афганистане - все они были выиграны американскими моряками. (Вспомним визит флота НАТО в Черное море! - В.Б.)
Именно они внесли основной вклад в уничтожение экономики и военной инфраструктуры противника. Не ВВС, а именно военно-морские силы. Поэтому сейчас эти два виды вооруженных сил активно развиваются в США, и нам надо обратить на это внимание. Идет скрытая гонка высокоточных вооружений, в которой мы пока отстаем».
Шансов на выигрыш у тех, кто к бесконтактным войнам с применением высокоточного оружия не готов, нет никаких. Это стопроцентно подтвердили войны в Югославии и Ираке. «В дистанционных бесконтактных войнах не надо искать конкретного противника. Надо быть готовым к войне с любым противником, где бы он ни находился, - поясняет лектор. - Поэтому вооруженные силы и техника должны развиваться таким образом, чтобы достать этого противника, откуда бы он нам не угрожал. Если мы будем готовы к такой войне, то не проиграем никакое противоборство. Если мы будем ориентироваться на какого-то конкретного противника, наверное, это будет сложнее. Во всяком случае, американцы создают свои вооруженные силы, не ориентируясь на какого-либо конкретного противника. Они просто накапливают потенциал для ведения войн нового поколения на нашей планете».
Классификация войн нового поколения различна у различных школ военной науки, но на Западе, говоря о «бесконтактных» войнах с применением высокоточного оружия, используют термин «война четвертого поколения (англ. Fourth generation warfare (4GW)». Этот термин введен в 1989 году американским экспертом Уильямом Линдом. В войне четвертого поколения (у Слипченко, заметим, 4GW отнесена к войнам «шестого поколения»), как предполагается, будет стерта грань между войной и миром, а военные действия будут сводиться к серии операций. Благодаря современным средствам дистанционного уничтожения исчезнет сама противоположность между фронтом и тылом, поскольку с первого дня войны вся территория противника окажется в зоне досягаемости вражеской авиации и обстрелов высокоточным ракетным и другим, в том числе лазерным оружием. Массовые армии и масштабные вторжения уйдут в прошлое, поскольку боевые задачи смогут выполнять небольшие по численности, но высокотехнологические соединения солдат. Необычайно возрастет роль информации и дезинформации в достижении целей войны. Одной из форм войны четвертого поколения считается высокотехнологическая террористическая или партизанская война (William S. Lind. «Understanding Fourth Generation Warfare.» ANTIWAR.COM 15 JAN 2004 29 Mar 2009).
События в Ливии и Сирии, так называемая «арабская весна», сотрясающая прежде стабильные арабские режимы на Ближнем Востоке и в Северной Африке - типичны для войн нового типа, с применением методов ведения боевых действий, используемых международным терроризмом, и сетевой агрессии. Для России - это одна из самых серьезных угроз. «В войне четвертого поколения поле боя по всей вероятности будет включать все общество, от имени которого противник ведет войну, - говорилось в статье, опубликованной в 1989 г. в центральном органе Корпуса морской пехоты США «Марин кор газет». - Ключевой идеей станет направленность действий на достижение внутреннего коллапса сил противника, аненаих физическое уничтожение. В целом представляется, что военные действия четвертого поколения, по всей вероятности, будут в высшей степени рассредоточенными и по большей части не определенными; разделительная черта между миром и войной будет размыта вплоть до полного исчезновения. Война будет нелинейной в такой степени, что, вполне возможно, в ней будут отсутствовать поддающиеся идентификации поле боя и линии фронта. Различие между «гражданским» и «военным» вероятно исчезнут. Действия будут одновременно направлены на всю «глубину» участвующих сторон, включая все их общество, понимаемое не только в его физическом, но и в культурном аспекте». (Marine Corps Gazette. Oct.89, pp. 22-26)
Сирийский военный эксперт Эль Мюрид считает, что война, развязанная внешними силами в Сирии с использованием наемников, выступающих под видом сирийской оппозиции - типичный пример войны «четвертого поколения». В ней, отметим, активно используется то самое информационное оружие, о котором говорил генерал Ноговицын, в том числе с помощью социальных сетей. «Возникает вопрос, - пишет Эль Мюрид, - насколько возможно, чтобы малограмотные плохо обученные отряды и командование боевиков сумели незаметно для окружающих разработать настолько передовую стратегию ведения войны, провести обучение, отработать взаимодействие. Скорее всего, речь идет о том, что боевики являются лишь инструментом для отработки новых технологий и идей ведения войны, управляют процессом которой совершенно иные люди, изощренные в военной передовой науке. Именно этим и можно объяснить странный факт - плохо обученные и гораздо более слабо вооруженные боевики ССА и «Фронта Ан-Нусра» на равных противостоят более многочисленным и обладающим гораздо большей огневой мощью войскам Сирийской армии. Главная задача, которую сумели решить агрессоры, - создать мобилизационную структуру, непрерывно поставляющую через лагеря подготовки боевиков с динамикой, превосходящей динамику истребления их Сирийской армией. Организационно создана практически сетевая структура управления войной в Сирии, где за мобилизацию отвечают прошедшие через школу ЦРУ командиры исламистских группировок, имеющие авторитет среди боевых отрядов и групп всего Ближнего и Среднего Востока, которые и являются своего рода «военными комиссариатами», набирающими рекрутов для ведения священной войны. Скорее всего, опыт сирийской войны будет самым серьезным образом изучен в среде технологов ведения войн и обязательно применен против России, как только будет решено переносить действия на ее территорию. Насколько российские военные серьезно отнесутся к сирийскому опыту - вопрос открытый. Хотелось бы, чтобы они успели его изучить до того, как придется учиться на собственном» (http://el-murid.livejournal.com.).
Военные эксперты, анализируя события в Ливии, заговорили о «войнах пятого поколения». «Основные характеристики будущих «войн пятого поколения» в нынешнем ливийском случае просматриваются вполне отчетливо. Это изначально - войны- симулякры, вымышленные «копии без оригиналов», ход которых до определенного момента описывается глобальными масс-медиа без всякого соотнесения с действительностью, зато в точном и полном соответствии с «дорожной картой», разработанной «мозговыми штабами» страны-агрессора. Несуществующие события, фальсифицированные причинно-следственные связи, заранее подготовленные «свидетели», «герои» и «эксперты», - все это должно быстро заполнить собой мировое информационное пространство и сформировать там нужный агрессору образ реальности, который сам по себе может считаться новейшим оружием массового поражения.
