Многие уже подзабыли, что в 90-е началась стихийная адаптация России к рынку. У отдельных людей от наличности ломились карманы, росла собираемость налогов, стал формироваться олигархат. Полки магазинов, наконец-то, заполнились, правда, ещё не было бума жилищного строительства в городах. Так что экономика великой страны заработала и стала жить по своим законам. В том числе, потому, что Чубайс способствовал приватизации более 100 тысяч госпредприятий, большинство из которых, к сожалению, обанкротились. Впрочем, разорились и многие не приватизированные предприятия. Произошла мощная трансформация экономики, так что все советские «мыльные пузыри» должны были с неизбежностью лопнуть.
Но главное, экономика начала оживать. В стране стал расти рынок. О том, насколько медленно это происходило, говорит тот факт, что когда я в 1997 году только-только пришёл работать в качестве директора на Серовский металлургический завод, где работали тогда около восьми тысяч человек (впоследствии я довёл эту цифру до девяти тысяч), средняя зарплата рабочего в моих цехах была ниже, чем доход пенсионера.
После падения Гайдара потребительский рынок, наконец-то, начали «накачивать» деньгами, в первую очередь, через пенсии и зарплаты бюджетников. Это помогло Ельцину в 1996 году выиграть выборы президента. Но и тут правительство «перегнуло палку», и в 1998 году «случилось страшное» – это «страшное» называлось «дефолт».
К 1998 году Россия уже не выдерживала тот уровень финансовой нагрузки, который ей навязали Ельцин и Черномырдин. Это было обусловлено не только президентской гонкой. Всё началось гораздо раньше, когда после расстрела Верховного Совета надо было каким-то образом удерживать власть в стране. Тогда-то и начала создаваться пирамида ГКО, а экономика задыхалась от «дорогого» рубля. Между тем ни у одного из наших политиков не было необходимого сочетания экономического чутья и политической воли, чтобы предотвратить катастрофическое столкновение российского «Титаника» с айсбергом.
Пока говорливый Ельцин щедро и в свойственной ему манере раздавал обещания направо и налево, Россия продолжала жить не по средствам, так что, конечно, дефолт 1998 года не то чтобы оздоровил экономику, но резко сократил обязательства бюджета: когда рубль упал в четыре раза, четырёхкратно понизились и пенсии. К слову, подлинный преемник Ельцина, Владимир Путин, появился именно тогда…
Дефолт 17 августа 1998 года – кризис российской экономики, спровоцированный, согласно официальной версии, резким снижением мировых цен на товары топливно-энергетического комплекса и кризисом в Юго-Восточной Азии.
Пытаясь спасти тонущий корабль экономики, Правительство РФ и Центробанк объявили о дефолте по основным видам государственных долговых обязательств. Одновременно был «выпущен джин из бутылки»: государство перестало контролировать курс рубля. Разочарованное население и ещё более разочарованные инвесторы утратили доверие к государству, множество предприятий разорились, обанкротился и ряд банков.
Неудачу списали на 35-летнего премьера Сергея Кириенко, что было весьма удобно. Сергей Кириенко по прозвищу «киндер-сюрприз» был, можно сказать, первым в России «демоном из политтехнологической пробирки» (второй и последний – Владимир Путин). Интеллигентный молодой человек в очках, он был отобран экспертами как типаж «приятного во всех отношениях человека», который не раздражает электоральное большинство, особенно старушек, увидевших в нем образ этакого прилизанного «внука-отличника». В Кремле даже всерьёз расценивали Кириенко как потенциального преемника стареющего Ельцина.
Кириенко хорошо смотрелся на контрасте – особенно если сопоставить его «светлый образ» с пугающим Чубайсом и «несерьёзным» Немцовым, который в операции «Преемник» всегда был ложной отвлекающей мишенью. К слову, пожалуй, единственным человеком в окружении Ельцина, который искренне верил в Немцова как в политического наследника «трона», был сам Немцов.
Но Кириенко попал под «артобстрел» дефолта 1998 года. И, не доработав на посту председателя Правительства РФ одного дня до каких-то четырёх месяцев, «сгорел на работе».
После краха правительства Кириенко – Чубайса – Немцова в 1998 году судьба этих политиков сложилась по-разному. Сначала они, будто спутники вокруг Юпитера, продолжали «кружить» вокруг власти и вместе с Гайдаром создали СПС. Потом из опасной «игры в оппозицию» вышел осторожный Кириенко, который поспешил продемонстрировать лояльность Путину и пошёл сначала в полпреды, а затем был направлен заниматься «мирным атомом»: строительством и эксплуатацией ядерных станций внутри и вне страны. И до сих пор пребывает на безопасной и глубоко аполитичной должности главы «Росатома».
Бесшабашный Борис Немцов сделал ровно наоборот. Он единственный из современных российских политиков, который ушёл из власти в самую настоящую оппозицию. Его жизнь была так же трагична, как у большинства моих героев, ожидавших от жизни совсем других результатов, но потерпевших неудачу. При этом Немцов – единственный из политиков-демократов, кто отдал за демократию жизнь. Мы ещё поговорим о нём позже.
Чубайс выбрал «средний путь». На первый взгляд, он вроде бы дистанцировался от власти, но… остался в ней. Ему досталась самая сложная госмонополия – энергетика, которая, в отличие от «мирного атома», не является закрытой для общества, а, напротив, насквозь «прозрачна». Зато именно на примере этой отрасли Чубайс решил показать, какой он замечательный реформатор.
Амбициозный Чубайс очень хотел выглядеть суперменом, этаким великим менеджером, способным реформировать всё, что под руку попадётся, от детсадов до космонавтики. По большому счёту, он делал это для того, чтобы стать следующим президентом после Путина. Но Путин «задержался» на Олимпе сверх всех конституционных сроков, и уставший ждать перемен Чубайс в этой ситуации не стал ломать копья, а сделал выбор в пользу… нанотеха.
Люблю Чубайса за это! Да, у него были тяжёлые времена, но он, действительно, непотопляем. Редкий случай по нынешним временам. Как говорится, «И нынче снова он румяный. Сегодня-завтра будущий премьер».
Стоит вернуться к моему знакомству с Чубайсом, которое состоялось в феврале 2004 года, когда я уже был депутатом Госдумы, а он – председателем РАО «ЕЭС России». Боль и горечь от поражения СПС на выборах 1993 года, когда он вместе с Хакамадой и Немцовым были лицами партии, жгли его сердце. Были объявлены первые выборы по партийным спискам во всех российских регионах, и Чубайс попросил меня провести несколько пробных кампаний. К слову, ранее ещё не было выборов по партспискам почти ни в одном субъекте Российской Федерации, кроме Свердловской области, где их проводили каждые два года. Проходили лишь апробированные кампании одномандатников, которые, как известно, более просты и менее затратны для кандидатов.
Организовывать же капитальные и качественные предвыборные кампании на региональном уровне в России умели всего несколько человек, в число коих входил и я. У меня за плечами к тому времени было три победы по партспискам: «Преображение Урала» в 1996 году, «Промышленный союз» в 1998 и легендарное движение «Май» в 2000-м. Все, разумеется, в Свердловской области. И вот я, а точнее, моя команда из не менее чем полусотни уральцев во главе с Ольгой Байтальской и Татьяной Бойковой, начали работать на СПС.
Мы успешно провели выборы в трёх регионах: сначала в Тульской области, где мы получили больше 6% при 5-процентном «проходном» барьере, что было уже пусть маленькой, но победой. Потом были выборы в Курганской области, там нам удалось завоевать около 10% голосов. Затем настал черед Брянской области, в которой мы завоевали симпатии 8% избирателей. Все эти области объединяла принадлежность к так называемому «красному поясу», и СПС традиционно набирал в них не больше 1%. Так что результат, которого нам удалось достичь в этих, мягко говоря, нелиберально настроенных регионах, вполне можно оценивать как победу. И она стала возможна только благодаря договору подряда, который Чубайс заключил со мной.
Параллельно я получил от него по-настоящему безумный заказ на Хакассию, которую, к сожалению, мы проиграли. Главой Хакассии в то время был младший брат знаменитого генерала Лебедя, тоже отставной военный. Этот «нелепый солдафон» терпеть не мог Чубайса и постоянно его публично оскорблял. И Чубайс, который вроде бы уже привык к нелюбви к себе и воспринимал её как часть жизни, решил дать Лебедю-младшему серьёзный отпор.
Ответить-то мы ответили, но выборы всё-таки не выиграли. Потому что заказ поступил уже довольно поздно, да ещё и одновременно с заказом по проведению вторых туров губернаторских выборов в Курганской и Брянской областях, откуда я просто физически не мог «перебросить» людей в Хакассию. Впрочем, и 3-процентный результат в Хакассии казался СПС «чудом чудным и дивом дивным».
