Олег Мороз - Почему «поставили» именно Путина

Ныне распространено мнение, что Путина Ельцину навязали олигархи. Однако, как утверждают люди осведомленные, никто из этих джентльменов — ни Березовский, ни Абрамович, ни Фридман, — прямого отношения к принятию решения о Путине не имели. Волошин, Юмашев могли обсуждать с ними какие-то темы, выслушивать их мнение, но далее, через барьер из этих двух людей, оно в прямом виде не просачивалось. Решение о том, что и как доложить президенту, принимали Волошин и Юмашев.

Хотя вряд ли кто возьмется утверждать, что на это решение так уж совсем не влияли долгие душеспасительные беседы самых близких советников президента с другими, более отдаленными от «тела».

В принципе, точно так же поступал и сам Ельцин с мнениями этих двоих: выслушивал и говорил «спасибо». По его виду (нередко в таких случаях хмурому) совершенно невозможно было понять, согласен он с тем, что услышал, или нет. И только потом становилось известно, что он решил. Таков, как уверяют, был стиль Ельцина.

В общем, что касается Путина, опять-таки по утверждению знающих людей, преемник был исключительно выбором самого Ельцина.

(При этом, наверное, могло случиться и так, что Путин вполне мог бы стать премьером непосредственно после Кириенко. Если бы не августовский дефолт 1998 года. В таком случае услуг Примакова и Степашина вообще не потребовалось бы. Валентин Юмашев подтверждает мое предположение:

Да, я думаю, так оно, скорее всего, и было бы. Сергей Кириенко пробыл бы на своем посту до осени 1999-го, после чего премьером стал бы Путин, а Кириенко его первым замом по экономике. Затем Кириенко вновь стал бы премьером уже при президенте Путине).

Как бы то ни было, выбор, сделанный Ельциным 9 августа 1999 года, был, прямо скажем, довольно рискованный: человека по фамилии Путин в ту пору мало кто знал. Первый его «президентский» рейтинг, измеренный социологами Фонда «Общественное мнение», составлял… один процент. Без сомнения, «накачать» его, причем довольно стремительно, была способна лишь новая чеченская война: что-то не видно было другого способа в короткий срок поднять популярность нового премьера, как только представить его в роли отца нации, защитника отечества, подвергающегося атакам бандитов и террористов, единственного, кто способен беспощадно наказать этих врагов России.

Практическое ведение чеченских дел сразу же оказалось в руках у самого Путина. Ельцин полностью передоверил ему эти дела. При этом он фактически отрекся от своей линии на мирное политическое разрешение чеченского конфликта, той, которой придерживался несколько предыдущих лет.

Уже в сентябре, во второй половине, популярность Путина начала стремительно расти. Если 14 августа, по опросу Фонда «Общественное мнение», ему доверяли 5 процентов опрошенных, 28-го — 12, 11 сентября — 14, то 18 сентября — 23, а 25-го — 31.

Заметно вырос и «президентский» рейтинг Путина. 25 сентября он занимал уже третье место среди кандидатов на пост главы государства: у шедшего впереди всех Примакова был 21 процент (причем наметилась тенденция к снижению), у Зюганова — 17, у Путина — 10, у Лужкова — 7 (ощутимое снижение), у Явлинского тоже 7, у Степашина. Жириновского и Лебедя по 5, у Черномырдина — 1.

Было совершенно ясно, что главная причина растущей популярности Путина именно его жесткая, агрессивная позиция по Чечне, безоговорочная готовность «мочить в сортире» всех, кто, как Басаев в Дагестан, вторгается на российскую территорию, кто взрывает дома в российских городах…

9 октября путинский рейтинг достиг рейтинга Примакова, а по опросу, проведенному ФОМом неделю спустя, 16 октября превысил его, поднявшись до 20 процентов. Путин стал самым популярным российским политиком и уже не уступал тут никому первого места (рейтинги главных его соперников 16 октября были таковы: у Примакова 18 процентов, у Зюганова — 15, у Лужкова — 5).

Если бы в ближайшее после 16 октября воскресенье состоялся второй тур президентских выборов и соперниками в нем стали бы Путин и Примаков, первый без труда победил бы второго 42:36. Понятное дело, если бы вместо Примакова во втором туре вместе с Путиным оказался кто-то другой, разрыв был бы еще больше.

Дальнейшее продвижение ельцинского преемника в президенты было уже вполне рутинным делом, «делом техники».

Президентские выборы состоялись 26 марта. Уже в конце этого дня стало ясно, что Путин побеждает с довольно большим, более 16 процентов, отрывом от следующего за ним вечного коммунистического кандидата в президенты Зюганова (ни Примаков, ни Лужков идти на выборы так и не отважились).

Окончательные итоги выборов были опубликованы 5 апреля. Преимущество фаворита стало еще больше: Путин почти 53 процента, Зюганов несколько более 29-ти. На третьем месте оказался Явлинский, обогнавший Тулеева, ранее занимавшего это место, 5,8 процента…

В «Президентском марафоне» Ельцин пишет, что когда он узнал о фактической победе Путина 26 марта 2000 года, то пришел в восторг:

«Я от волнения не мог усидеть на месте. Победа! Быть может, главная моя победа! Господи, как долго я этого ждал!»