И вот завелась такая маленькая экранная жизнь, где добро побеждало зло - спокойно, обстоятельно, не чураясь грязи и крови, ковыряясь в дурном тяжелом быту. Красавица Маша в сереньком пальтишке устало и привычно вытаскивала лист бумаги: опять писанина около трупа, а дома муж злится и ребенок тоскует. А что делать! Никак не обойтись без Маши, потому что она умница, талант. И вот в то время, как ее ровесницы обольщают миллионеров и трясут грудками на подиумах, Маша бегает по подворотням да «злодеев» опрашивает.
Однако хищные птицы «большого рейтинга», окрыленные успехом фильма, вцепились в новорожденный сериал мертвой хваткой. Дальше! Больше! И жизнь стала утекать из этих когтей, и картинка стала все более красивой, искусственной, «гламурной», а лица актеров все более кукольными, а новые введенные персонажи все более неинтересными, ненужными, а сюжет все более выморочным. И вот уже и Маша меняет наряды, и моргает вечно накрашенными ресницами, и улыбается накрашенным ртом, с которого никогда не сойдет помада.
Но когда РТР сделало нечто небывалое, показав «Тайны следствия» в обратном порядке, случилось вот что: неделю за неделей мы шли назад по реке времени и, так сказать, разгламуривались.
Исчезали дорогие машины и мобильные телефоны. Погода портилась и приближалась к реальной. Ухудшалось качество алкоголя. Дорогие модельные наряды превращались в скромные костюмчики. Испарился, слава богу, второй Машин муж - бесцветный вальяжный бизнесмен - и проявился настоящий, первый, бедный ревнивый придурок, пьющий с горя. Маша плакала, сердилась, у нее болели зубы, распухла щека. Все оживало, как по мановению волшебной палочки! Бедная, грубая, тяжелая, но живая и бесконечно обаятельная в своем несовершенстве жизнь проступала в застывшей гламурной маске популярного сериала.
Обнаружились и главные агенты пожирания внутреннего мира криминального сериала: блондинки. Именно появление в «Тайнах следствия» стажерки Ольги (в нее моментально влюбляются двое героев) сигнализировало о смертельной опасности.
Итак, господствующая эстетика нулевых годов, а это эстетика гламура, начинает пожирать эстетику 90-х - эстетику «криминальной России» в духе натуральной школы. Женский мир искусственной красоты, дорогих тряпок и «давай поговорим о наших отношениях» атакует суровый мужской мир перестрелок, выпивки после работы, моргов и злодеев, падающих с крыш.
Агенты гламура - в основном блондинки - подселяются в сериал под каким-нибудь невинным предлогом. То стажерка, то девушка опера, то сестра, то жена, то милая владелица кафе. И все, погиб сериал! Начинается дикая утечка энергии. Блондинки тормозят развитие действия, рвутся в мир дорогих ресторанов и подиумов, требуют шуб, машин, дач, садятся на диваны и собираются «говорить об отношениях»- что и проделывают, к несчастью.
Заглянув в «Бандитский Петербург-6», обнаружила сразу двух блонд, из которых одна сразу пошла в ванну, напустив туда пены. Выбросила диск. Конец игры. Включила «Ментов-7» - и там, сияя волосами и зубами, появилась Лера Кудрявцева в роли хозяйки кафе. Выключила. Конец игры.
Блондинка в классическом криминальном сериале может максимум лежать возле двери своей квартиры в виде окровавленного трупа! Или проходить как второстепенный свидетель. Она даже преступницей быть не может - преступления организуют, как правило, женщины средних лет с волосами цвета красного дерева или баклажан. Но агрессия гламура неумолима.
Ярким примером декаданса стал сериал «Ваша честь», о работе суда (РТР, 2007), где судьей была разведенная блондинка (Наталья Вдовина). Хотя дела разбирались в этом суде довольно интересные, живые, блондинка ничего лучшего не придумала, как завести роман с прокурором, заодно флиртуя с адвокатом! Гламур соединился с криминалом, и получился отвратительный монстр - с гламурным телом, но с лапами кримсериала.
Однако время декаданса принесло и своеобразную победу: сериалы по Дарье Донцовой. Телесаги про Подушкина, Васильеву, Романову и Тараканову сняты вне эстетики «натурализма», в новой для ТВ манере. Это комиксы, изначально минующие всякое правдоподобие, с легким отношением ко всему на свете и юмористическим стилем игры. Комиксовый стиль абсолютно подходил книгам Донцовой и высвободил некую новую энергию.
Сказочный элемент очищен тут от правды жизни, и суровый стиль 90-х выброшен за ненадобностью. Фильмы по Донцовой - это милый вздор, разыгранный в хорошем темпе хорошими актерами полностью «в легком жанре». Нет и осуждения богатства, обязательного для сериалов прошлого. В этом легком идиотском мире все являются легкими идиотами, абсолютно все.
Возможно, какая-то часть кримсериалов и пойдут по пути комикса. Однако это путь обочинный, маргинальный, а основная дорога сейчас забита разлагающимися трупами кримсериала образца 90-х годов. Призраками прошлого, которых живо теснит новая, гламурно-криминальная реальность.
Сценаристы впихивают в сюжеты как можно больше блондинок и вещей. Маниакально увозят персонажей на курорты к морю и за границу. Вместо честного бильярда - непременного атрибута кримсериала 90-х - появляются экзотические виды спорта и все более дорогие машины. Противостояние «ангелов справедливости» и «злодеев» размывается: например, в «Ментовских войнах» бандиты уже практически не отличимы от ментов.
Что ж, прощай, великий русский криминальный сериал! Ты уходишь в прошлое и сам становишься историей. Как и все на этом свете.
* ОТКЛИКИ *
Вкусы и запахи
«Русская жизнь» № 6: обсуждение в блогах и на форуме rulife.ru
«Теткина глушь» Марии Бахаревой
Не хочется спорить по каждому пункту, тем более что перечисленные факты, безусловно, имеют место, как и аналогичные факты в любом другом городе. В той же Москве-реке купаются не слишком умные люди из общего числа москвичей, дороги во многих миллионниках еще хуже, чем в Саратове, а города, которые могут похвастать 400-летней историей, увы, все еще прячут полуразрушенные области деревянных домиков с удобствами во дворе между районами новостроек. Такова реальность, и считать подобные проявления особенностью отдельно взятого города, мне кажется, не очень умно. Что касается иронии по поводу великих земляков, то для подобных оценок, уважаемая Мария, надо прежде самой проявить серьезный масштаб жизненных достижений. Полагаю, что раз Чернышевский вас не устроил, то уж таких «мелких» личностей, как Табаков или Янковский, жителям Саратова лучше и вообще не упоминать.
Можно сколько угодно считать себя вправе уничижительно относиться к месту, в котором родился и вырос, - это личное дело каждого из нас. Но публично осмеивать из-за этого жизнь многих других людей, в том числе и людей, которые оставили заметный след в русской истории, культуре и науке, - проявление социальной несостоятельности.
Сергей
Господи, какие же вы все одинаковые - девочки и мальчики, «вырвавшиеся» из Саратова! Объявить родной город навозной кучей и думать, что вас сочтут жемчужными зернами, случайно в ней оказавшимися. Обычная дешевенькая попытка пропиариться за счет города. Ни Шехтеля тут не было, ни школы живописной, и музей не функционирует, - о том, что коллекция выставлена в квартале от реставрируемого здания, которое уже полгода как доделано и находится в режиме нормализации влажности, конечно, стоит умолчать, ведь не так вкусно выйдет, не так хлестко… и так далее. Только Саратов в защите не нуждается, он сам по себе хорош. А вот вы о себе мно-оого рассказали в этой статье, куда больше, чем о городе.
Катерина
Сильный текст. Но с странною любовью. Чувствуется, автору потребовалось подвести черту. Очень по-саратовски, тысячу раз себя ловил на том же. Город такой: даже затевая тишину, здесь всегда получается какой-то ор. Вот купцы: скинулись, начали строить древнерусский терем под консерваторию, проворовались, гласные думы разбирались - вышла наконец готика с химерами. Вот и вся национальная идея.
prosto-sanberg
«Куриный бог» Дениса Горелова
«Сто раз верной кажется максима М. Веллера о безусловном превосходстве народов с большой и созидательной историей и тысячелетней государственностью над настырно требующими равенства сынами диких степей. Им просто не о чем рассказывать, кроме кобыльего молока, овчинной жилетки, малолетних шлюх и разбавленного мочой бензина, - и они начинают свою бойкую и ядреную песнь с самого начала; а вдруг пройдет». Вместо «Веллера» в этот, с позволения сказать, текст можно легко подставить «Геббельса» - тогда он будет по-честному маркирован и по справедливости займет свою нишу.
