Росси. — Авт.), имитировав ссору с Рейсом, вытолкнули его из ресторана и, запихнув в машину, увезли. В трех милях от этого места они расстреляли Рейса, оставив труп лежать на обочине дороги».
Заметим, что в годы Великой Отечественной войны болгарин Б. М. Афанасьев стал одним из ближайших соратников П. А. Судоплатова по организации разведывательнодиверсионной работы в тылу врага.
А что же касается перебежчиков, то здесь стоит добавить еще немного, обратив внимание на завершающие цитату слова Судоплатова:
«В 1940 году нам через источники в эмиграции и в гестапо стало известно, что Нидермайер [11] выступает с предложением о создании в преддверии войны Туркестанского легиона — националистических мусульманских организаций для действий против советских войск. Речь шла о создании Туркестанского, Волго-татарского комитетов, Крымского центра, Азербайджанского, Северо-Кавказского, Армянского, Грузинского штабов. Таким образом, у немецких разведывательных органов были большие планы по разыгрыванию мусульманской карты против Советского Союза. <…>
Немецкая разведка, в частности бюро Риббентропа, стремилась активно использовать против нас и грузинскую эмиграцию. Сейчас этих перебежчиков воспринимают как национальных героев Грузии».
Одной из наиболее известных операций 7-го отдела ГУГБ является похищение в 1937 году руководителя Российского общевоинского союза Е. К. Миллера, сменившего на этом посту А. П. Кутепова. Чтобы на месте разобраться с деятельностью РОВС и оживить разведывательную работу, Миллер совершил инспекционные поездки в Болгарию, Чехословакию и Югославию. По итогам поездок он санкционировал нападения на советские учреждения, поджоги складов и тому подобные «мелкие булавочные уколы». Не отрицая важности проведения террористических актов, Миллер приступил к реализации стратегической задачи — подготовке кадров для развертывания партизанских действий в тылу Красной армии в случае войны с СССР. Для этого он создал в Париже и Белграде курсы по переподготовке офицеров РОВС и обучению военно-диверсионному делу новых членов организации из числа эмигрантской молодежи под руководством генерала Н. Н. Головина.
Однако планы РОВС и практические шаги по их реализации очень быстро становились достоянием советской разведки, установившей технику слухового контроля (микрофоны) в парижской штаб-квартире организации. Благодаря прослушке, а также полученным через агентуру данным в 1931–1934 годах удалось захватить и обезвредить семнадцать заброшенных в СССР террористов РОВС и Народнотрудового союза и вскрыть одиннадцать явок. Советской разведке удалось предотвратить готовившиеся РОВС террористические акты против наркома иностранных дел СССР М. М. Литвинова и его заместителя Л. М. Карахана.
После того как во второй половине 1930-х годов Миллер через своего представителя в Берлине генерала Лампе установил тесные контакты со спецслужбами гитлеровской Германии, в Москве было принято решение о проведении операции по его похищению и вывозу в СССР. Ключевым звеном этой операции стал бывший начальник Корниловской дивизии, помощник Миллера по разведке генерал Н. В. Скоблин, который с 1930 года вместе со своей женой, известной певицей Н. В. Плевицкой, сотрудничал с советской разведкой. Именно с помощью Скоблина была ликвидирована значительная часть боевых кутеповских дружин.
Двадцать второго сентября 1937 года по приглашению Н. В. Скоблина Миллер направился с ним на виллу под Парижем, где должна была состояться встреча «с представителями немецких спецслужб». На самом деле на вилле Миллера поджидала оперативная группа внешней разведки, которая захватила его и через Гавр переправила на теплоходе в СССР. После проведенного в Москве следствия Миллер был предан суду и в 1939 году расстрелян. В операции по захвату Миллера участвовали советские разведчики B. Гражуль, М. Григорьев и Г. Косенко. Руководил операцией C. М. Шпигельглаз.
Устранение Миллера позволило дезорганизовать работу РОВС и подорвать ее авторитет в среде белой эмиграции. Советская разведка лишила гитлеровскую Германию и ее союзников возможности активно использовать в разведывательно-диверсионных целях против нашей страны около двадцати тысяч членов (почти две дивизии!) этой организации. Но операция не прошла чисто. Уходя на встречу со Скоблиным, Миллер оставил конверт с запиской, в которой подробно описал, куда и по чьей инициативе он идет. Скоблину пришлось бежать. Он был нелегально переправлен на самолете в Испанию, где, по имеющимся сведениям, погиб в Барселоне под бомбами франкистской авиации.
П. А. Судоплатову приходилось принимать личное участие в устранении врагов страны. По информации 7-го отдела ГУГБ, доложенной Сталину, в сентябре 1937 года Евген Коновалец должен был встретиться в Вене с представителями Генерального штаба Японии. Встреча состоялась, и на ней была достигнута договоренность о сборе членами ОУН — УВО [12] разведывательной информации об СССР и ее передаче Японии. Передовым отрядом ОУН — УВО на этом направлении была дальневосточная колония украинских эмигрантов.
Возможно, именно эта договоренность стала последней каплей, решившей судьбу лидера украинских националистов. В ноябре 1937 года П. А. Судоплатов удостоился двух аудиенций у Сталина. На второй из них вождь отдал личное распоряжение о ликвидации Коновальца.
«Ежов [13] в одиннадцать вечера, — писал Судоплатов, — вновь привел меня в кабинет к Сталину. На этот раз там находился Петровский, что меня не удивило. Всего за пять минут я изложил план оперативных мероприятий против ОУН, подчеркнув, что главная цель — проникновение в абвер через украинские каналы, поскольку абвер является нашим главным противником в предстоящей войне.
Сталин попросил Петровского высказаться. Тот торжественно объявил, что на Украине Коновалец заочно приговорен к смертной казни за тягчайшие преступления против украинского пролетариата; он отдал приказ и лично руководил казнью революционных рабочих киевского “Арсенала” в январе 1918 года.
Сталин, перебив его, сказал:
— Это не акт мести, хотя Коновалец и является агентом германского фашизма. Наша цель — обезглавить движение украинского фашизма накануне войны и заставить этих бандитов уничтожать друг друга в борьбе за власть».
После получения приказа о ликвидации Коновальца Слуцкий, Шпигельглаз и Судоплатов приступили к разработке вариантов предполагавшейся операции. От предложения застрелить Коновальца отказались, поскольку он довольно часто приходил на встречу в сопровождении телохранителя. Было принято решение вручить Коновальцу взрывное устройство, замаскированное под небольшой подарок. Этот вариант давал возможность исполнителю заблаговременно покинуть место встречи. Сотрудник отдела оперативной техники ГУГБ А. Э. Тимашков получил задание изготовить взрывное устройство, замаскированное под коробку шоколадных конфет, — Коновалец был большим любителем сладкого.
Часовой механизм мины-ловушки приводился в действие автоматически — через полчаса после изменения положения коробки из транспортного (вертикального) в боевое (горизонтальное) ожидался взрыв. Судоплатову следовало быть предельно осторожным и держать коробку в вертикальном положении. В случае ошибки или небрежности он сам мог стать жертвой «подарка». И ни при каких обстоятельствах он не мог попасть в руки живым: согласно приказу, нашему герою при неблагоприятных обстоятельствах предписано было покончить с собой, для чего он получил карманный «вальтер» модели РРК.
«Шпигельглаз провел со мной
