Книга-то, конечно, хороша… Но бедный, бедный встрёпанный папа!.. Замечательно, что у нас выходят издания, в которых много правильных утверждений и слов, и родители всегда могут прочитать, «как должно быть». И понять, из чего, например, должно складываться стремление их ребёнка ходить в школу. В теории. Но ведь проблема в том, что реальность, к сожалению, слишком далека от этих теорий.
Взять хотя бы один из основных посылов книги – о том, что ребёнок должен быть психологически готов к усвоению школьных навыков и знаний. Но в среднестатистической школе учителя редко обращают внимание, насколько равномерно идёт интеллектуальное и психологическое развитие их учеников. Интеллект теперь в большей чести. Поэтому ответ на вопрос, как сделать так, чтобы ребёнок любил и хотел ходить в современную школу и добровольно сидел за партой больше двух минут, в этой книге бедный папа, пожалуй, не найдёт. Разве что в других, ещё не написанных книгах…
Наталья ГОЛУБЬ
Код для вставки в блог или livejournal.com:
54
Бедный, бедный папа 54
Как ни странно, но впервые эту книгу я увидела не на прилавке книжного магазина, а в метро, в руках у немного встрёпанного молодого человека интеллигентной, как сейчас не принято говорить, наружности, лет тридцати.
2010-03-17 / Наталья ГОЛУБЬ 55
открыть 54
КОД ССЫЛКИ:
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 2,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Гуманитарий
Ай да Пушкин!
ДНЕВНИК УЧИТЕЛЯ
Инна КАБЫШ
Приезжаю на радио. Идёт разговор о литературе вообще и школьной – в частности.
В студии царит редкое по нынешним временам единодушие. С тем, что Пушкин (если принять его за метафору всей русской литературы) – наш национальный код и, более того, национальная идея, согласны все: и приглашённые гости, и ведущий, и слушатели. Разговор плавно переходит на тему литературы в школе, и тут уж пытают исключительно меня: и какая нынче программа, и сколько часов, и читают ли современные дети!
Отвечаю, что и программа прекрасная: Золотой и Серебряный век, Платонов, Булгаков, Солженицын, Шукшин – чего уж лучше?
К тому же учителю предоставлена полная свобода: на уроках внеклассного чтения он может давать то, что близко лично ему: хоть соцреалистов, хоть постмодернистов, хоть Ремарка и Сэлинджера.
И часов, в общем-то, достаточно (если учесть, что литература – материя необъятная, а необъятное, как метко заметил Козьма Прутков, объять нельзя: сколько часов ни давай, всё мало): 3 часа в неделю – на базовый курс, 5 – на углублённый.
А что касается того, читают ли современные дети, – кто-то читает, кто-то нет. Как всегда.
«Неужели так-таки нет проблем?» – волнуется ведущий.
«Ну почему же, – успокаиваю я, – есть: в школу практически не идут молодые».
Обрадованный ведущий восклицает: «Это и понятно! Кто же станет поднимать целину за такие копейки!.. – и задаёт, как потом оказывается, роковой вопрос: – А кстати, сколько в среднем получает московский словесник?»
Я (нет чтобы озвучить свой собственный, действительно копеечный, оклад, этого не делаю, так как считаю себя нетипичным учителем: у меня – сознательно – мало часов, так как я всё-таки профессиональный литератор и должна иметь досуг, хотя бы для таких вот выступлений, не говоря уж обо всём остальном) честно называю цифру: в среднем 30 тысяч, но если у человека большой стаж, высокий разряд, полноценная нагрузка (например, классное руководство), то эта цифра может достигнуть…
Договорить мне не дали…
Разъярённые слушатели кричали: им доподлинно известно, что зарплата учителя не превышает трёх тысяч, что мои слова – непонятно кому выгодная ложь и клевета, что…
Я попыталась возразить: мол, у моих оппонентов устаревшая информация – всё давно уже не так. И проблема не в том, что учителю платят 3 тысячи (она ещё страшнее), а в том, что и за 30 молодые в школу не идут: они хотят сразу 60 – и без того дикого напряжения, которое есть в школе.
Но меня не слушали: один кричал, что лично ему на его работе платят всего 10 тысяч, другой – что его вообще сократили, третий…
И я вдруг поняла: русскому человеку приятно жить с мифом. Например, таким: за Пушкина, «наше всё», платят всего 3 тысячи! Этот миф греет (и одновременно ожесточает), потому что он, русский человек, и сам за Пушкина больше 3 тысяч не даст.
Ведущий тоже был явно обескуражен: кажется, он и сам не ожидал такой цены вопроса.
Разговор был опрокинут: те же самые слушатели, что ещё десять минут назад кричали Пушкину «Осанна!», теперь распинались, что не больно ли жирно 30 тысяч за стишки, когда в стране кризис, безработица, мор, глад, чума и холерные карантины.
Ох, недоговаривал гуманный Александр Сергеевич: мы не только ленивы и нелюбопытны – мы злы и завистливы.
Мы сдаём своего кумира не за 30 – за 3 серебреника.
Скучно (чтобы не сказать: тошно) жить на этом свете, господа! – как заметил другой наш кумир.
Прошло несколько дней после злополучного эфира, и мне понадобилось в поликлинику.
Родную, районную.
В обшарпанном и кисло пахнущем (как раздевалка школьного физкультурного зала времён нашего пионерского детства) кабинете врач – не поднимая на меня глаз (я подумала, что вместо себя вполне можно было бы послать сына: никто б не заметил подмены бойца) – выписывала больничный:
– Имя-фамилия?
– Место работы?
– Должность?
Услышав слово «учитель», врач уточнила: «Физкультуры?» (у меня было смещение позвонков). «Нет, литературы», – ответила я.
И тут медсестра – пожилая женщина в несвежем халате и стоптанных туфлях – неожиданно спросила: «Скажите, а сейчас в школе «Евгения Онегина» проходят?»
Очевидно, она последние десятилетия жила с мифом о том, что «всё расхищено, предано, продано», что «порвалась цепь времён».
Я ответила: «Конечно, проходят, – и для большей надёжности добавила: – И «Дубровского», и «Капитанскую дочку»…»
«Слава богу!..» – вздохнула медсестра, и, как сказано у Ахматовой, «что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было её лицом».
Нет, русские люди – а не только поэты! – всё-таки очень «разные».
А в прошлом году 6 июня – святое дело! – собиралась я в наш ЦДЛ на Пушкинский вечер.
Посему зашла в парикмахерскую.
Парикмахерша докурила сигарету и подошла к моему креслу: «Свадьба? Деловая встреча? Интим?»
«Жень рождения, – ответила я и уточнила: – Пушкина…»
«Ой! – воскликнула парикмахерша и, как если бы речь шла о моём отце или сыне, спросила: – И сколько ж ему?»
«Двести десять», – улыбнулась я.
«Надо же! – всплеснула руками парикмахерша. – А ведь, кажется, совсем недавно двести было… Как летит время!..»
Причёска получилась хорошая.
«Классическая», – как сказала парикмахерша, которая, как я узнала из приколотого на её груди бейджика, «звалась Татьяна».
Татьяна в последний раз сбрызнула меня лаком и с чувством глубокого удовлетворения произнесла: «Ну вот и всё!..»
«Не всё, – поднимаясь из кресла, подумала я, – а все: Пушкин – это наши все».
Код для вставки в блог или livejournal.com:
57
Ай да Пушкин! 57
Приезжаю на радио. Идёт разговор о литературе вообще и школьной – в частности.
2010-03-17 / Инна КАБЫШ 58
открыть 57
КОД ССЫЛКИ:
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 4 чел. 12345
Комментарии:
Будь проще, и за тобой придут
