1987-1988-е годы. Фима еще «стесняется», этот период в его трудовой книжке отмечен работой швейцара в столовой N19 Красногвардейского района. Но, с развитием кооперативного движения, Александр Евгеньевич понял, что пора выходить из подполья -в 1988-м он открывает кооператив с трогательным названием «Саша» и становится председателем этой фирмы.
Постоянной резиденцией «ефимовских» становится известное кафе «Вечер». Там они собираются для решения вопросов и просто для отдыха после тяжелых трудовых будней. Кстати говоря, именно то, что Ефимов стал председателем кооператива «Саша», позволило впоследствии многим, даже очень хорошо информированным людям в Питере утверждать, что Фима – скорее коммерсант, чем бандит, и что он в «бандюганство вписался исключительно для того, чтобы самому братве не платить». Такие заявления не случайны: Ефим очень рано проявил себя как жесткий, дальновидный руководитель, постоянно настаивавший на том, чтобы боевики «не высовывались». В своем коллективе Александр Евгеньевич старался поддерживать жесткую дисциплину, все члены коллектива обязаны были постоянно посещать тренировки в спортзале комбината общественного питания на проспекте Ударников. Те, кто пропускал тренировку без уважительных причин, должны были платить денежный штраф.
Кооператив «Саша» постепенно все тверже и тверже вставал на ноги, торгуя всем понемногу. Но особый интерес Ефимов проявлял к сфере торговли цветными металлами и лесом. В этих направлениях Александру Евгеньевичу удалось раскрутиться на всю катушку, в то время как другие лидеры «тамбовских», Кумарин и Ледовских, начали искать подходы для последующей монополизации сферы нефтебизнеса.
Ефимов же по-прежнему не стеснялся широко афишировать свои связи в правоохранительных органах, очень близким его знакомым становится сотрудник ОМОНа Андрей Ильин. К концу 1980-х Ефимов уже считал себя практически неуязвимым для правоохранительных органов и любил повторять: «Вся мусорил у меня в кармане». В августе 1991 года Фима безоговорочно поддержал демократию во время путча, ходили даже слухи о том, что именно он в те дни и ночи снабжал продовольствием и напитками защитников Ленсовета. Надо думать, те, кому надо, позже правильно сумели оценить его порыв. Мало-помалу «ефимовская» бригада, входившая в сообщество «тамбовцев», становится фактически полновластным хозяином в Красногвардейском районе, причем с правоохранительными органами района Фима продолжает жить душа в душу. Его авторитет резко возрастает после того, как сначала был посажен Кумарин, и потом, когда осенью 1992 года ОРБ упекло за решетку Малышева. Ефим был одним из первых, кто понял необходимость легализации – в 1994 году он открывает охранное предприятие «Скорпион» и получает на его деятельность официальную лицензию, согласно которой сотрудники «Скорпиона» могли пользоваться оружием и вести охранную деятельность. Почему на это пошло милицейское руководство – вопрос особый… Забавно, ведь в «Скорпион» на работу принимались даже лица, ранее судимые за тяжкие преступления.
Надо сказать, что в «тамбовском» сообществе Ефим и его правая рука «Кочубей» стояли действительно особняком. У него, скажем, издавна были очень плохие отношения с Валерием Ледовских. Интересно, что в Петербурге тамбовцев всегда считали жадноватыми, про них говорили, что они из-за копейки перегрызутся – к Ефиму это не относилось. Он умел тратить деньги и вкладывать их с дальним прицелом. Известно, что Ефимов поддерживал материально партию Жириновского (впоследствии в его фракцию в Госдуме вошли такие замечательные люди, как Михаил Монастырский и Миша Глущенко, больше известный в Питере как «Хохол»). Говорят, что однажды во время совместной вечеринки выпивший Ефимов пообещал Жириновскому машину, а потом забыл об обещании. Жириновский через несколько дней напомнил Фиме произнесенные слова, и машина была немедленно предоставлена.
После серьезного ранения Кумарина 1 июня 1994 года для «тамбовских» наступают не самые лучшие времена. Ефимов всегда старался поддерживать с Кумариным хорошие отношения и демонстрировал готовность подчиняться, а Кумарин, в свою очередь, старался прикрывать Ефима от Дедовских. После того, как Кумарин по ранению выбыл из строя, Бабуин и Фима окончательно перегрызлись, и их конфликт стал основой для большого раздрая и нестабильности в бандитском Петербурге.
«Тамбовские» раскололись на несколько направлении, основные из которых возглавили Вася Брянский (бывший «Пластилин»), Валерий Дедовских, Ефимов, Боб Кемеровский и Степа Ульяновский (последний, в принципе, тяготел к Дедовских). При этом любопытно, что наиболее «отмороженные» «братки» отошли к Дедовских, с Ефимом же остались, в основном, бывшие сотрудники правоохранительных органов. В середине 1995-го произошло покушение на Фиму, однако он остался жив. В конце 1995-го была расстреляна из автомата автомашина «Волга», в которой под охраной милиционеров ехал Валерий Дедовских. Бабуина спас от смерти только тяжелый бронежилет, с которым он в те дни не расставался. (Примечательно, что незадолго до этого события с Дедовских были сняты обвинения в бандитизме – очевидно, питерский судья Холодов решил, что Бабуин тоже «честный бизнесмен».) Учитывая, что Ефим и Дедовских остались живы, городская «братва» относилась к их конфликту с юмором: милые бранятся – только тешатся… Кстати говоря, конфликт между Ефимом и Дедовских катализировался вокруг проблемы снятия денег с ночного клуба «Кэндимен» – Бабуин посчитал тогда, что Ефим его кидает. Вернувшийся впоследствии к делам в Петербург Кумарин пытался примирить поссорившихся, хотя о Куме всегда говорили, что он любил руководствоваться старым принципом «разделяй и властвуй» в своей политике, а стало быть, в чем-то ему были выгодны раздоры между лидерами направлений группировки. Однажды в этот самом «Кэндимене» произошел забавный эпизод с участием Кумарина и Ефимова: Кумарин немного перебрал и вырубился за столом; тогда Ефимов поднял отчаянный крик: «Кума отравили!» Любопытно, что в «Кэндимен» приезжал давать сольный концерт сам Иосиф Давыдович Кобзон…
Ефимова недаром считали бизнесменом – деньгами распоряжаться он действительно умел. В настоящее время по неофициальному рейтингу в криминальных кругах его считают, пожалуй, самым состоятельным человеком, состоятельнее даже Кумарина. При этом стоит вспомнить, что на лечение Кумарина, после его тяжелого ранения в 1994 году, деньги собирались из «общака», о Ефиме же говорят так: "Если ему понадобится срочно мешок с двумя «лимонами» баксов наличными, то через полчаса у него будут четыре «лимона». «Братва», конечно, склонна к мифотворчеству, но все-таки… Возможно, сплетни о сказочных богатствах Ефимова ходили в связи с тем, что в 1993 году в Петербурге был создан банк, впоследствии получивший название и зарегистрированный, как АО «Дэндбанк». Многие информированные источники полагали, что Ефимов имел самое непосредственное отношение к этому банку, который был создан специально для проведения «отмывочных» финансовых предприятий и перегонки денег на Запад. В конце 1996 года Центробанк принял решение лишить «Дэнд-банк» лицензии…
Ефимов любил красивую жизнь, его квартира в доме на Таврической улице (дом этот в народе называют «кооперативом тамбовских» – однажды один «обычный» человек захотел купить квартиру в этом доме, так к нему тут же пришли стриженные ребятки и предупредили, что вступительный взнос в их кооператив – 50 тысяч долларов; стоит ли говорить, что человек не стал покупать квартиру) поражала роскошью, только ванная комната с сауной занимала в ней около 40 квадратных метров… Неплохо для человека, чей официальный заработок составлял в год 34 миллиона рублей!
Фима постоянно опасался покушений. Говорят, что никто другой в городе не предпринимал таких чрезвычайных мер для собственной охраны – «тамбовский кооператив» охраняли постоянно даже высококвалифицированные кинологи, гулявшие по Таврической под видом обычных мирных собачников. Дети Ефимова (детей у него трое, он женат вторым браком) могли посещать школу только под охраной. На постоянный выезд Фимы из резиденции было подготовлено не менее трех машин – в ходе следования кортежа он имел обыкновение пересаживаться из одной машины в другую. Хлопотно это все-таки – быть таким богатым и значительным человеком в Петербурге в нынешнее время. Наверное, в глубине души Фима хотел совсем другого, может быть, поэтому один из ресторанов Красногвардейского района, который, как говорят, имеет к Александру Евгеньевичу самое непосредственное отношение, и был назван «Тихая жизнь». Правда, и у хозяев заведения, и у его посетителей жизнь складывалась далеко не всегда тихо – и постреливали у ресторанчика, и иное разное творилось.
И все-таки залогом неуязвимости Ефимова были прежде всего его уникальные по «крутости» связи в правоохранительных органах. Позже, когда в конце 1996 года в отношении Ефима начнут все-таки предпринимать активные действия, опера с удивлением узнают, что у «ефимовской» команды было несколько машин, разъезжавших со специальными «ментовскими» номерными знаками и оснащенных мигалками. Такие машины не могут останавливать даже гаишники, а ведь именно на этих автомобилях было совершено энное количество выездов на «стрелки» и «разборки».
