148. Среди тех, кто с особой настойчивостью продвигал идею участия в алюминиевом бизнесе, был г-н Патаркацишвили. В конце 1999 или в январе 2000 г г-н Патаркацишвили предложил мне выкупить алюминиевые активы у г-на Льва Черного, братьев Рубенов, а также у г-на Василия Анисимова. Все выглядело так, как будто он пытался о чем-то договориться с некоторыми из владельцев сам, но не смог сдвинуть дело с мертвой точи. Я понятия не имею, добивался ли он этого от своего собственного имени или сообщил кому-то из них об участии г-на Березовского. Однако в тот момент, когда от него поступило предложение, он был готов выступить посредником, с тем, чтобы я мог получить акции. При этом о каком-либо совместном предприятии речи вообще не велось, и мне вообще никто не говорил об участии г-на Березовского.
149. Как я уже сказал выше, любому, кто хотел начать работать в этой отрасли, была нужна серьезная «крыша» (в плане физической защиты). Я понял, что с посредничеством со стороны г-н Патаркацишвили вполне возможно удастся приобрести эти активы по конкурентной цене и попытаться частично повторить в алюминиевой отрасли те успехи, которых я достиг в нефтяном секторе…
150…На том этапе было неясно, что именно можно будет купить, поскольку имелось большое число миноритарных акционеров, которые были разрознены. Также не было ясно, сколько могут стоить эти активы, с учетом того, что было непонятно, в каком состоянии находятся различные заводы и другие активы в связи со сложными финансовыми обстоятельствами и отсутствием инвестиций в производство в течение нескольких лет. В отрасли накопились огромные долги перед энергетиками (это в любой момент могло закончиться прекращением поставок электроэнергии, что могло привести к серьезным проблемам, поскольку алюминий производится в рамках непрерывного производственного цикла), а также долги по зарплате. Например, на Красноярском заводе рабочим уже какое-то время не платили зарплату, и он вполне мог остановиться навсегда. На этом этапе было много факторов риска и неопределенности. В соответствии с принципами «крыши», поначалу у нас была лишь договоренность о том, что г-н Патаркацишвили будет работать со мной и г-ном Швидлером, чтобы выяснить, можно ли заключить подходящую сделку, и в случае успеха я выплатил бы г-ну Патаркацишвили соответствующее комиссионное вознаграждение за его усилия. Эта договоренность между нами была в дальнейшем закреплена в письменном виде (как подробно указано ниже). Мы совершенно точно не говорили и не договаривались о том, что он получит долю в активах или какие-либо акции либо права на акции. Суть нашей договоренности заключалась в том, что при приобретении мной активов г-н Патаркацишвили всего лишь оказывал существенные услуги, помогая осуществить эту задачу.
151… На переговорах г-н Патаркацишвили не обсуждал ни цену, ни другие условия, однако его физическое присутствие укрепляло уверенность в том, что у меня хорошая «крыша», и что меня следует воспринимать очень серьезно . Я не помню, чтобы кто-нибудь спрашивал у меня об участии в покупке алюминиевых активов г-на Березовского и о существовании каких-либо договоренностей с ним. Мне хорошо известно, что многие считали, что мы с ним близки по причине публичных связей г-на Березовского с Сибнефтью, а также по причине того, что было широко известно, что я по сути финансирую его образ жизни , поэтому не исключено, что у продавцов были на этот счет какие-то предположения, но мне их никто не высказывал.
152…Алюминиевые заводы были расположены в регионах, в которых, как считалось, не очень хорошо работали законы, а различные криминальные группировки все еще оказывали сильное влияние на местную жизнь. По моей просьбе г-н Патаркацишвили отправился в Красноярский край, чтобы заручиться поддержкой в деле консолидации бизнеса КрАЗа. Там он переговорил с генералом Александром Лебедем, на тот момент являвшимся губернатором Красноярского края и одной из наиболее влиятельных и авторитетных фигур в регионе, где были расположены алюминиевые предприятия. Было важно, чтобы генерал Лебедь не противился покупке нами КрАЗа, поскольку без политической поддержки на местном уровне нам было бы чрезвычайно сложно установить и поддерживать контроль над приобретаемыми активами.
153. Г-н Патаркацишвили погашал различные другие «пожары», которые время от внемени возникали в процессе консолидации контроля ад приобретаемыми мною алюминиевыми активами. Однако после объединения моих активов с активами г-на Дерипаски важность «крыши» г-на Патаркацишвили быстро снизилась.
154. Помню, что я лично встречался с г-ном Львом Черным, г-ном Анисимовым и г-ном Юрием Шляйфштейном (акционер БрАЗа, который сначала отказался продавать свой пакет). Однако переговоры от моего имени вел в основном г-н Швидлер. Участие г-на Патаркацишвили имело критически важное значение, и я бы не стал и пытаться заключить эту сделку, если бы он не выступал на моей стороне. Однако он не занимался деловой стороной сделки или переговорами по ней. Это просто не входило в те задачи, для которых он был мне нужен. Естественно, я использовал каждую удобную возможность для того, чтобы показать всем, что г-н Патаркацишвили и я работаем в одной команде, и поэтому было важно, что г-н Патаркацишвили подписал договор от 10 февраля («договор от 10 февраля») вместе со мной и г-ном Швидлером (см. ДКП от 10 февраля 2000 г.). Г-н Патаркацишвили не был ни фактическим владельцем бизнеса, ни акционером в какой бы то ни было форме (как не был им г-н Швидлер, также подписавший договор).
155. В соответствии с Договором от 10 февраля 2000 г. в конечном итоге было согласовано, что я приобрету акции КрАЗа, КрГЭС, БрАЗа и АГК («Алюминиевые активы»)…
157. Насколько я помню, мы договорились об окончательной цене на приобретаемые активы примерно 15 февраля 2000 года (При этом, как я понимаю, договоры купли-продажи акций были датированы «задним числом» – 10 февраля 2000 г. После этого г-н Патаркацишвили захотел официально оформить право на комиссионное вознаграждение за свое участие в приобретении Алюминиевых активов. Мы обсуждали этот вопрос в моем офисе в Сибнефти и согласовали сумму комиссионного вознаграждения в размере около 115 млн долларов США. Я помню, что позвал г-жу Ирину Панченко и попросил ее оформить соответствующие документы (как я понимаю, документы были подготовлены в тот же день, но мы их датировали «задним числом» датой до подписания Договора от 10 февраля). В конечном итоге я не заплатил ему это вознаграждение, поскольку мы оба договорились вскоре после этого, что нам следует подождать и посмотреть, как пойдет дело дальше. Ведь по-прежнему существовал риск, что что-то может не получиться. Не сомневаюсь, что г-н Патаркацишвили считал, что сможет получить гораздо больше, чем 115 млн долларов США, в дальнейшем, если бизнес пойдет успешно.
158. Что касается г-на Березовского, то он не играл никакой роли в описанном процессе. Я никогда не обсуждал с ним никаких аспектов приобретения Алюминиевых активов, и г-н Березовский совершенно точно не был инициатором предложения приобрести эти активы. Если между г-ном Березовским и г-ном Патаркацишвили и существовало какое-либо соглашение в отношении Алюминиевых активов, то мне об этом ничего известно не было.
159. Примерно во время завершения переговоров о приобретении Алюминиевых активов я вел переговоры с г-ном Дерипаской, который косвенно контролировал также ряд собственных алюминиевых и глиноземных активов. Очевидно, он и сам был заинтересован в приобретении тех активов, которые в конце концов купил я. Он мог бы стать моим конкурентом, если бы мы случайно не встретились с ним в Белом доме в Москве, где было достигнуто понимание того, что слияние наших активов и создание мощного предприятия будет отвечать интересам нас обоих. Таким образом, вскоре после заключения Договора от 10 февраля, я договорился с г-ном Дерипаской о слиянии наших алюминиевых и глиноземных активов и создании новой компании, которая впоследствии была зарегистрирована под названием ОАО «Русский алюминий» («РУСАЛ»).
160. Я хорошо помню, что в начале марта я и г-н Дерипаска очень быстро в течение суток договорились об условиях сделки по слиянию наших активов. Сначала переговоры проходили в отеле «Балчуг Кемпински», а затем у меня дома в Сареево под Москвой. Кроме меня и г-на Дерипаски на переговорах присутствовали: с моей стороны – г-н Швидлер, а со стороны г-на Дерипаски – г-н Александр Булыгин. Г-н Патаркацишвили не принимал никакого участия в сделке с г-ном Дерипаской по слиянию. Только по завершении сделки я сообщил г-ну Патаркацишвили, что я договорился о слиянии. Я хотел, чтобы он оставался в курсе событий в отношении приобретенных активов, защиту которых он мне обеспечивал.
161. Что касается г-на Березовского, то он также не принимал абсолютно никакого участия в осуществлении слияния активов, и, более того, я не обсуждал с ним этот вопрос, не просил его совета или каких-либо услуг в связи с этим.
