в мыслях такого не было. Ни в коем случае». — «Ну и отлично! Вот ты и скажешь ей, что она уволена».* * *
Одна звезда получила роль в хорошем фильме, вестерне. Роль яркая, требующая большой работы. В первый день звезда спасалась от бандитов, ей пришлось прыгать в воду, плыть, залезать куда-то. Она вся в грязи, ее избили. На второй день для пущей убедительности эпизода режиссер пять раз переснимал сцену избиения. На третий день звезду протащили привязанной за лошадью по всей деревне. В общем, уже за первую неделю измучили эту звезду так, что она к концу недели подошла к продюсеру и сказала: «Дорогой мой, с кем я должна переспать, чтобы у меня отобрали эту роль?»
* * *
Плачущая секретарша входит в кабинет к боссу и говорит: «Сэр, у нас большая проблема. Я случайно рассыпала по нашему ксероксу таблетки от беременности. Некоторые из них попали внутрь машины. И теперь ксерокс вообще ничего не выдает, что бы в него ни засовывали».
* * *
Новая секретарша в первый день пришла на работу. Начальник вызвал ее в свой кабинет и на практике продемонстрировал ей, что в ее обязанности входит удовлетворение его сексуальных желаний. «Я подозревала, — говорит секретарша после того, как надела свою одежду, — что мне придется с вами этим заниматься. Но за 3000 долларов в неделю я особо не могу жаловаться». Босс в ответ: «Вот вам 40 долларов за прошедшие полчаса. Вы уволены!»
Американское общество характеризуется очень высоким уровнем конкуренции практически во всех сферах. Более того: поскольку последние полтора века в США рвутся миллионы людей, конкуренция лишь усиливается. Приезжие готовы работать за меньшие деньги и за меньшие социальные блага. Стремление американцев быть успешными или по крайней мере очень много работать отчасти объясняется этим обстоятельством. Американец отлично понимает, что он конкурирует не только с теми, кто живет в его городе. В конце концов, в любой момент можно переехать, купить квартиру и жить где угодно. Только это вряд ли поможет: ведь он конкурирует со всей страной — и даже, по сути, со всем миром. И если он что-то сделает не так, то на его место найдется какой-нибудь индиец, выходец из арабских стран или русский эмигрант, способный делать эту же работу лучше. Конечно, закон дает гражданину США чуть больше возможностей для поиска работы: работодатель обязан сначала предложить вакантное место американцу, а уж если такого не найдется, рынок открывается для всех желающих. Поэтому работодатели часто хитрят с описанием вакансии, включая туда критерии, по которым при желании на должность можно взять только иностранца. Это может быть, например, опыт жизни в других странах, иностранные языки, детальное знакомство с технологической цепочкой в фармакологической отрасли Китая, России или, скажем, Германии, личные связи в той или иной стране и т. д.
В американском менталитете и образе жизни имеет место очень сильное постоянное напряжение, я бы даже сказал, определенная паранойя. Американцы все время озабочены тем, как победить конкурента, как еще больше повысить свою конкурентоспособность. Они не умеют так расслабляться, как, например, европейцы и тем более россияне. Типичный продукт американо-канадской деловой атмосферы — компания «Старбакс», с легкой руки которой весь мир стал покупать «кофе с собой» и мчаться с бумажным стаканчиком обратно в офис. Времена, когда люди в середине дня расслабленно сидели в кафе с газетой в руках, остались в прошлом. На это больше нет времени. Пока ты сидишь в кафе с газетой (айпадом, смартфоном и т. д.), твои конкуренты не спят. Тебе все время кто-то дышит в спину, готовый тебя оттолкнуть и занять твое место! Так мыслит типичный американец. Отсюда его бесконечный прагматизм и постоянное желание быть в тренде, в курсе того, что происходит в его профессиональной сфере. Это, конечно, накладывает отпечаток на американский характер, потому что подобная «заточенность» на успех — тяжелый психологический груз. И он становится причиной огромного количества обращений за психологической помощью, потребления тонн медицинских препаратов, которые многие американцы начинают принимать еще в школьном возрасте, и даже самоубийств. Кстати, количество самоубийств среди белых американцев (15 человек на 100 тысяч) почти в три раза выше, чем среди афроамериканцев (6 человек на те же 100 тысяч). Это своего рода мясорубка, но американец живет в такой атмосфере с рождения. Поэтому он воспринимает ее как совершенно нормальную среду.
Другими словами, жизнь заставляет американцев все время крутиться, стараться что-то сделать, изобрести, придумать. Они, как я уже отмечал, нация изобретателей. Поэтому они постоянно рискуют, берут кредиты под новые проекты, эти проекты проваливаются — и американцы снова идут в банк просить деньги и т. д. Такая идеология в значительной степени стала причиной кризиса 2008–2009 годов: выяснилось, что огромное количество банковских кредитов не гасится. Но американцы абсолютно уверены, что рисковать надо, — ведь в этом, можно сказать, основа будущей экономики. Здесь никто не скажет: «Тебе что, больше всех надо?» А если кто-то и скажет, то американец, скорее всего, ответит: «Да, так и есть. Мне надо больше всех!» Если есть возможность подработать, то американец легко возьмет вторую работу или займется чем-нибудь в выходные, вместо того чтобы просто сидеть и плевать в потолок. Чем больше денег, тем более защищенным себя чувствуешь. Американец с детства живет в системе рыночных отношений, отлично понимая, что рано или поздно он столкнется с кризисом, и к этому кризису надо быть готовым. Мы уже выяснили, что психологически американцы готовы к кризису всегда. Экономика меняется очень быстро — каждые несколько лет. Уходят целые профессии, и если вы к этому не готовы, то проиграете. Поэтому деньги, квалификация, образование, постоянный поиск, где бы еще подработать, чтобы укрепить свою финансовую позицию, — это часть американской жизни. И уже не только американской.
Приведу один пример. Как-то мы с американскими друзьями обсуждали российского олигарха Михаила Прохорова, который, как известно, пытался создать отечественный «Ё-мобиль». Проект не удался, и в России было огромное количество шуток по этому поводу. И вот американцы мне говорят: какой он замечательный, смелый, он же все-таки пытается что-то новое сделать, молодец! Весь смысл жизни и работы по-американски — в том, чтобы, перефразируя Владимира Ленина, пытаться, пытаться и еще раз пытаться. И так до бесконечности. Не
