Советские Вооруженные Силы, восстановив государственные границы СССР, развернули широкие наступательные операции за рубежом на территории Румынии, Польши, Болгарии, Югославии, Чехословакии, Венгрии и Норвегии. Их проведение диктовалось военной необходимостью полного разгрома противостоящих вооруженных сил фашистского блока, а также освободительными целями Великой Отечественной войны советского народа. С весны 1944 г. освободительная миссия Советских Вооруженных Сил приняла форму совместной вооруженной борьбы с народами этих стран против фашизма. Регулярные народные вооруженные силы, партизанские соединения и отряды вместе с Красной Армией сражались против общего врага, внося достойный вклад в разгром гитлеровских войск. В ходе освободительной войны происходили глубокие социально-экономические и политические преобразования, ознаменовавшие народно-демократические и социалистические революции, которые определили развитие стран Восточной Европы в послевоенный период.
Выход советских войск на границу с Румынией и вступление на ее территорию в марте 1944 г. стали первым актом освободительной миссии. Не получив положительного ответа на свое обращение к румынскому правительству, советское руководство приступило к подготовке наступательной операции, проведение которой планировалось в ходе летне-осенней кампании.
Приближение советских войск к границам Польши активизировало борьбу польских патриотов. В середине мая уполномоченные Крайовы Рады Народовой (КРН) — подпольного парламента, созданного зимой 1944 г., прибыли в Советский Союз для переговоров. К этому времени КРН имела вооруженные силы Армии Людовой и значительное число подпольных органов народной власти. Советское правительство согласилось установить официальные отношения с польским народным органом власти, были достигнуты договоренности о взаимодействии между Вооруженными Силами СССР и Армией Людовой, об оказании ей помощи оружием и снаряжением. С польскими партизанами установили связи советские партизанские соединения и отряды для совместных действий в восточных районах Польши.
В ходе Белорусской и Львовско-Сандомирской операций советские войска вступили на территорию Польши, преследуя отступающего врага. На освобожденной территории 21 июля 1944 г. создан Польский Комитет Национального Освобождения (ПКНО) во главе с Э. Осубко-Моравским. На следующий день ПКНО обнародовал Манифест к польскому народу, в котором изложил основные принципы народной власти. Крайова Рада Народова приняла решение объединить 1-ю польскую армию, находившуюся в составе советских войск, и Армию Людову в единое Народное Войско Польское, назначив его командующим генерала брони М. Роля-Жимерского.
Сталин информировал Черчилля о создании Польского комитета национального освобождения и сообщил: «…Польский комитет я не могу считать правительством Польши, но возможно, что в дальнейшем он послужит ядром для образования временного польского правительства…»[212]. Советское правительство выступило с заявлением об отношении СССР к Польше в связи со вступлением советских войск на ее территорию: «Преследуя отступающие германские армии, советские войска вместе с действующей на советско-германском фронте польской армией перешли через р. Западный Бут, пересекли советско-польскую границу и вступили в пределы Польши. Тем самым положено начало освобождению братского многострадального польского народа от немецкой оккупации.
Советские войска вступили в пределы Польши, преисполненные одной решимостью — разгромить вражеские германские армии и помочь польскому народу в деле его освобождения от ига немецких захватчиков и восстановления независимой, сильной и демократической Польши.
Советское правительство заявляет, что оно рассматривает военные действия Красной Армии на территории Польши как действия на территории суверенного, дружественного, союзного государства. В связи с этим Советское Правительство не намерено устанавливать на территории Польши органы своей администрации, считая это делом польского народа. Оно решило ввиду этого заключить с Польским Комитетом Национального Освобождения Соглашение об отношениях между советским командованием и польской администрацией»[213]. Соглашение предусматривало установить границу Польши с СССР по «линии Керзона» с некоторыми изменениями в сторону интересов Польши.
В освобожденных районах создавались народные органы власти, восстанавливались промышленные предприятия, началось формирование массовой регулярной польской армии для ведения боевых действий против немецко-фашистских оккупантов.
Эмигрантское правительство Польши, занявшее антисоветскую позицию, и прозападные политические силы в оккупированной стране создали свою организацию — Раду Едности Народовой (РЕН) — для захвата власти. Основная сила этого политического объединения — Армия Крайова (АК) — состояла из подпольных вооруженных отрядов, снабжаемых англичанами. По замыслу ее создателей, АК должна была при отступлении немцев захватывать до подхода Красной Армии крупные центры и отдельные районы и устанавливать в них свою администрацию, подчиняющуюся эмигрантскому правительству.
Центральное место в этом плане занимала организация варшавского восстания, имеющего целью не допустить освобождения столицы силами советских войск и Войска Польского. Его подготовку скрывали от советского руководства. Премьер-министр эмигрантского правительства С. Миколайчик вылетел на переговоры по созданию коалиционного правительства в Москву, а перед этим 26 июля дал указание своему уполномоченному в Польше начать восстание в наиболее выгодный, по его усмотрению, срок, заявив, что оно будет «сильным аргументом» на московских переговорах. Восстание началось в тот момент, когда советские войска, прошедшие с тяжелыми боями сотни километров в ходе Белорусской операции, истощили свои силы и утратили возможность продолжать наступление на соединение с восставшими. Жители Варшавы не знали о подлинных целях организаторов восстания и активно включились в схватку с врагом. Однако силы были слишком неравными, положение восставших в борьбе с сильным немецким гарнизоном с каждым днем ухудшалось. Руководитель восстания Бур-Коморовский 12 августа запросил у Лондона помощи восставшим по воздуху. Но английское руководство реальных действий не предприняло.
Черчилль обратился к Сталину с просьбой оказать помощь восставшим. Сталин пишет: «После беседы с г. Миколайчиком я распорядился, чтобы Командование Красной Армии интенсивно сбрасывало вооружение в район Варшавы.
…В дальнейшем, ознакомившись ближе с варшавским делом, я убедился, что варшавская акция представляет безрассудную ужасную авантюру, стоящую населению больших жертв. Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала варшавской акции и если бы поляки поддерживали с последним контакт»[214].
На последующее послание Рузвельта и Черчилля с просьбой сделать «все от нас зависящее, чтобы спасти возможно больше находящихся там (в Варшаве. — Примеч. авт.) патриотов» Сталин дал подробный ответ Черчиллю. «Ваше и г-на Рузвельта послание относительно Варшавы я получил. Хочу высказать свои соображения.
Рано или поздно, но правда о кучке преступников, затеявших ради захвата власти варшавскую авантюру, станет всем известна. Эти люди использовали доверчивость варшавян, бросив многих почти безоружных людей под немецкие пушки, танки и авиацию. Создалось положение, когда каждый новый день используется не поляками для дела освобождения Варшавы, а гитлеровцами, бесчеловечно истребляющими жителей Варшавы… Между тем советские войска, встретившиеся в последнее время с новыми значительными попытками немцев перейти в контратаки, делают все возможное, чтобы сломить эти контратаки гитлеровцев и перейти на новое широкое наступление под Варшавой…»[215]
Командующий 1-м Белорусским фронтом К. К. Рокоссовский, выполняя указание Верховного Главнокомандующего, предпринял все меры, чтобы соединиться с восставшими и оказать им помощь. Однако, несмотря на героические усилия советских воинов и 1-й польской армии, добиться этого не удалось.
Можно согласиться со следующим выводом официальной английской историографии: «Политические побуждения привели к роковой военной ошибке. Армия Крайова хотела поставить русских перед свершившимся фактом; однако достигнуть поставленной цели было невозможно без их прямой поддержки. Поэтому она ждала, пока Рокоссовский подойдет к городу, не ставя его в известность о своих планах. 1 августа подходящий момент, казалось, наступил. Но на самом деле русские войска подошли к Варшаве уже ослабленными в ходе наступления, и противник легко мог нанести по ним контрудар»[216]. Английский историк отмечает, что предварительная дата выступления была известна Объединенному комитету начальников штабов до начала восстания. Следовательно, Рузвельт и Черчилль о ней знали, однако советскому руководству об этом не сообщалось. Миколайчик во время беседы со Сталиным 3 августа сообщил о начавшемся восстании, но о помощи восставшим он не просил, а заявил, что хочет скорее выехать в Варшаву и создать там правительство.
