Вот-вот с Атлантики нагрянет зима, мы уезжаем из Ирландии в Африку, и работа с издательствами обещает сделать нашу жизнь такой же бурной, как осеннее Ирландское море.
Из громкоговорителя, установленного на древней черепичной крыше дома напротив, раздался призыв на молитву. Ему ответили сотни других таких же со всего Марракеша. Из дверей, где на угольной жаровне мужчины жарили мясо, тянулся дым. Я подняла глаза, и как раз вовремя: едва успела отскочить от непонятно откуда взявшейся повозки с запряженным в нее осликом. Барабаны, укротители змей с флейтами, выкрики уличных продавцов, арабская музыка, – казалось, все старались перекричать друг друга. Полный хаос.
Тим шагал очень быстро, почти задевая плечом терракотовые стены. Я старалась не отставать и все время смотрела под ноги, чтобы не споткнуться на неровно мощенной мостовой. Мимо пронеслась женщина на мотоцикле. Розовый рукав ее халата коснулся моего лица, и я вздрогнула.
Не поворачивая головы и не снижая темпа, Тим прокричал:
– Ну мы и смельчаки! Возможно, для некоторых вещей мы все же уже староваты!
– Да уж! – крикнула я в ответ, не снижая при этом темпа. – Что же с нами не так? Мы действительно старики! Нам положено сидеть дома и нянчить внуков или заниматься еще чем-нибудь таким, стариковским!
Узкую улицу почти полностью перекрывали потрепанные навесы крошечных магазинчиков, где продавались шелковые сумочки, кожаные товары, украшения, фрукты и овощи, кальяны, ткани в рулонах, глиняная посуда. Мы еле продирались сквозь толпу, направляясь в центр города. Хозяева магазинов пытались привлечь наше внимание, некоторые даже касались нас и приглашали посмотреть их товары. Мы уворачивались то от осликов с тележками, то от туристов, то от африканцев в развевающихся одеждах, то от мужчин в фесках и ермолках, куда-то нас зазывавших, а еще от женщин и детей-попрошаек. Вокруг царила полная какофония: громкие призывы на молитву, резкие запахи специй, жареного мяса, свежего хлеба, запах человеческого тела и благовоний – от всего этого нас переполняла буря эмоций.
Мы прошли по узкой темной улочке рынка и вышли на слепящее солнце на громадной и бурлящей площади Джема-эль-Фна, одной из крупнейших в арабском мире. В самом сердце Марракеша собираются укротители змей и дрессировщики с мартышками, фокусники, предсказатели, продавцы ковров, жонглеры и барабанщики, здесь же выжимают свежий апельсиновый сок. Тут полно мужчин в ярких плащах, высоких конусообразных шляпах, с медными стаканами, висящими у них на шее, как гирлянды, и художников, делающих татуировки хной; тут же продают шляпы, кувшины, карты и открытки.
Мы остановились рассмотреть все это. И зря. На нас тут же налетели люди, которые хотели либо что-то нам продать, либо чтобы мы их наняли в качестве гидов. Мы быстро поняли, что нельзя никому смотреть в глаза и нужно уверенно шагать, лишь мельком взглядывая на окружающие нас невысокие терракотовые здания, какие-то древние башни и синеющие вдалеке горы.
Тим заметил ресторанчик с зонтиками, взял меня за руку и, огибая прохожих, повел к столику, где мы были готовы заказать что угодно, лишь бы отдышаться и прийти в себя. Подошел официант. Тим жестом показал на то, что ели люди за соседним столиком, и покивал. Официант понял и быстро вернулся с тонким резным чайником, двумя стаканами, окрашенными в цвет драгоценных камней, и тарелкой сладостей с орехами, пряностями и медом.
Мы в Марракеше.
– Совершенно фантастический город, – выдохнула я и сделала глоток крепкого чая. – Обожаю такие вот экзотические места, но какое счастье, что мы решили для начала приехать сюда ненадолго, а не сразу на месяц! Конечно, мы специально решили жить в Медине, то есть самой старой части города, а не в современном районе, но…
– Я думал, что мы пройдемся по той части города завтра, посмотрим, как тут живут европейцы, – ответил Тим. – Забавно, мы начали нашу поездку в Стамбуле, а это ведь тоже непростое место, и вот добрались до Африки, и тут все совсем непонятно!
Обратно в наш риад мы пошли тем же путем, и в этот раз уже чувствовали себя чуть увереннее. Теперь мы с удовольствием смотрели и на уличных актеров, и на здания, и на лотки с разными товарами. Марракеш полностью захватил нас, но только через несколько дней, вслушавшись и всмотревшись, мы начали чувствовать ритм города и разобрались в хитросплетении улиц.
Вот несколько фактов о Марракеше, которые стоит знать, чтобы выжить здесь. В Марракеше движение не прекращается никогда, уличное покрытие очень неровное, и если потерять бдительность – обязательно споткнешься или столкнешься с кем-нибудь. В этом тысячелетнем городе легко потеряться, ведь для иностранца тут все улицы очень похожи. Хозяин нашего риада попытался объяснить нам, куда идти, на том языке, который, похоже, есть смысл использовать во всех странах, где названия улиц нам мало о чем говорят, – на языке местных достопримечательностей: «Идите вон туда, пройдете площадь, там еще аптека на углу слева. Там будет две арки. Идите через левую и дальше по улице, пока не дойдете до большой мечети. Берите вправо, обойдите мечеть и идите до следующих арок…»
В общем, вы поняли.
Мы шли по очень узкой улице, по которой и одна машина еле проехала бы, но опытные местные водители даже не задевают друг друга. Повернули, сделали несколько шагов по проулку шириной меньше трех метров и подошли к чугунным воротам высотой метра четыре. Через мгновение в воротах открылась калитка. Навстречу нам вышла симпатичная Марика, повар. Из кухни доносились ароматы специй и жарящегося мяса. Я бы поужинала прямо сейчас! Мы пошли по низкому коридору и вдруг, повернув, вышли в просторный внутренний двор: этот поворот всегда меня удивляет.
Риад – это марокканский дом, перестроенный в отель. Наш риад был устроен в четырехэтажном квадратном здании, в нем было десять комнат и просторных номеров, выходящих во внутренний двор. На крыше была терраса, от дождя ее закрывали навесами. Стены украшали цветные плитки, двери и лестничные пролеты были оформлены в виде мавританских арок с затейливой белой каймой и ставнями. Повсюду росли оливковые деревца и другие растения в больших горшках, все это добавляло интерьеру мягкости. Стены украшали яркие гобелены. В коридорах на этажах стены были кое-где покрыты старинными изразцами, которые со временем становились только ярче. Встроенные в ниши бетонные сиденья были покрыты шерстяными подушками ручной работы, а под ногами лежали узорные ковры.
Патрисия – горничная – молча зажгла свечи на столах, в узорчатом кованом светильнике, в жестяных канделябрах, свисавших с потолка и стен. В нишах и вокруг бассейна тоже горели огромные свечи. Весь риад был полон мерцающего света, отраженного в темно-синей воде и играющего в затейливых светильниках.
Нас приветствовал одетый в белую льняную мусульманскую одежду Абрахам – очень высокий и симпатичный мальчик, помогавший по дому. Он спросил по-французски, хотим ли мы чаю, потом жестом указал на террасу на крыше. Я что-то пробормотала на ужасном французском и зна́ком показала, что мы сейчас туда поднимемся. Он пересек двор и пошел в кухню, а мы открыли дверь нашей комнаты.
В соседней комнате только что поселились две немки, и мы все время невольно слышали их голоса. Из комнаты на втором этаже тоже доносились голоса. Тим закрыл деревянные двери в нашу комнату, я прикрыла ставни окон, выходящих во внутренний двор. Он прошептал:
– Чертовски красиво, но похоже на общежитие! Мы же слышим все, что происходит в здании.
– Да! Вон Абрахам наливает чайник, французы говорят по телефону, и новые гости строят планы на завтра. Ой, хозяин вернулся, собирается усесться в нише прямо около нашей двери, закурить сигарету и позвонить жене в Конго. Интересно, они все еще делят мебель? Но, с другой стороны, Тим, комната достаточно большая, удобная, и мы же здесь всего на несколько ночей. Давай просто расслабимся и постараемся хорошо провести время.
Тим засмеялся:
– Тебе надо добавить в чай немного виски. Вообще, пора нам выпить!
Мы поднялись по лестнице, украшенной цветными плитками и резными перилами.
– Слушай, а ты заметил, что мы тут себя чувствуем как дома? Посмотри на все эти жестяные лампы, плитки, арки, сиденья, узорные подушки, большие глазурованные цветочные горшки, кафельные полы… Это же почти как в Сан-Мигеле!
– Конечно, – ответил он, выходя на террасу. – Сама подумай: мавры оккупировали Испанию, потом испанцы пришли в Мексику и принесли туда свою культуру.
Да, я и сама это знала – о миграции народов и всем остальном, но когда путешествуешь, видишь результаты этих процессов воочию.
Тим сел в ротанговое кресло, и мы стали осматриваться.
– Тим, ты только погляди на город! И луна прямо над нами! Божественно!
Терраса была идеальна: удобные диваны и шезлонги, медные столики. Повсюду мерцали свечи. У стен стояли горшки с душистыми растениями, невысокие деревца создавали ощущение уединения. По одной стороне террасы под навесом стояли столы с белоснежными скатертями, отполированными приборами и тарелками. Перед нами расстилался город, в ночное небо вздымались минареты, поднимались струйки дыма и ароматы жареного мяса.
